Охота на цирюльника - Карр Джон Диксон (лучшие книги .TXT) 📗
— А! Хор-рошо! Десять минута — и мы начинать. Хоррошо! Хор-рошо! Я очена рада это слышать. Синьор Иван Слифовиц сказала мне, — как и все латиняне, синьор Кампозоцци не отличался тактичностью, — она думает, может быть, вы слишком много пить джин…
— Джин? — послышался вдруг задумчивый замогильный голос из-за спины Моргана. Казалось, голос этот исходил из недр земли. — Кто сказал «джин»?
Внезапно дядюшка Жюль сел на кровати. Потом соскользнул на пол. С полузакрытыми глазами и решительным выражением лица, словно его вдруг озарила какая-то светлая мысль, он направился прямиком к двери.
— Je vais chercher le gin, — поспешно объяснил он.
Валвик одним прыжком настиг его, но, так как дядюшка уже ухватился за дверную ручку, только чудо могло предотвратить разоблачение… Как вдруг внимание синьора Кампозоцци что-то отвлекло.
— Эй! — заверещал синьор Кампозоцци по непонятной для них причине. — Кто вы есть такой? Убирайтесь! Вы были в драка, вы просто жалкий вор…
— Да послушайте, командир, — перебил его чей-то хриплый бас, — не бойтесь, идет? Эй, вы! А ну, вернитесь! У меня тут, — продолжал Гроза Бермондси, — две пары золотых часов, две булавки для галстука, два бумажника, но только одни платиновые запонки. Я ищу парня по имени капитан Валвик. Я хочу, чтобы он выбрал свои вещички. Эй! Вернитесь! Я только хотел спросить, где мне найти…
Итальянец бросился бежать. Друзья услышали грохот двух пар ног, так как Гроза Бермондси пустился за ним в погоню.
Глава 18
Золотые часы и другие пропажи
— Еще одна кража, — заметил Морган, — ровно ничего не значит по сравнению с тем, что мы уже натворили. Но все равно, шкипер, лучше остановите Грозу Бермондси, объясните ему, что произошло недоразумение, и извинитесь под любым предлогом. Также было бы неплохо вернуть капитану Уистлеру его лучшие запонки и золотые часы.
Одной рукой Валвик прислонил к стене бессмысленно улыбающегося дядюшку Жюля, а другой рукой отпер дверь. Потом высунулся в коридор и позвал:
— Пермондси!
Топот затих. Валвик усадил дядюшку Жюля на кушетку рядом с дверью. Месье Фортинбрас не протестовал.
— Он приходит в себя, — заметил Уоррен, обозрев красное лицо кукольника. — Послушайте, детка, а что будет с нашим планом, если старикашка очнется? Все равно он будет не в форме для спектакля. Лучше дайте ему еще выпить.
— Мы не сделаем ничего подобного! — отрезала Пегги. — Нам не придется ничего менять. Если он все же придет в чувство, мы спрячем его за кулисами. Керт, снимите шлем и налейте туда воды. Мы его окатим, и потом, может быть…
Она замолчала, так как в дверь просунулся Гроза Бермондси, нагруженный добычей. За исключением съехавшего на сторону галстука и царапины на скуле, Гроза не пострадал. На лице его блуждала сонная ухмылка.
— Хо! — произнес он. — Вот все вещички, сэр. Вы с другим джентльменом просто выберите, что тут ваше.
Валвик торопливо оглядел коридор, затащил боксера в каюту, забрал из его рук награбленное добро и бросил все на кушетку.
— Слушайте, Пермондси, — проворчал он, вытирая вспотевший лоб, — поюсь, происошла ошибка. Мне кашется, фы испили не тех лютей. Я…
— Хо? — удивился Гроза, заметно мрачнея. Затем покачал головой и зловеще прикрыл один глаз. — Мне тоже так показалось, сэр, когда я понял, кто они такие. — Внезапно боксер хрипло захохотал и подмигнул. — Ничего, командир. Мне такая тренировка только на пользу. В чем дело-то? Сперва я решил, что-то стряслось, когда увидел, как кто-то входит в каюту костоправа, а потом оттуда вышел джентльмен с зеленой побрякушкой. — Кивком он указал на Моргана, которому удалось высвободиться из цепких объятий миссис Перригор. — Дело это, как вы понимаете, не мое, но вы сами позвали на помощь. — И он снова хрипло расхохотался.
Морган, перед которым слабо замерцала надежда отменить безумный план Пегги, вмешался:
— Послушайте, Бермондси. Те двое грабителей… Они сильно пострадали?
Гроза самодовольно ухмыльнулся, поднял голову, задумался, словно считал звезды на потолке, и наконец, закатив глаза, шумно засопел.
— Вырубились, — понял Морган.
— Точно, — согласился Гроза.
— Они вас видели? То есть они узнают вас, если увидят?
— Хо! — откликнулся боксер. — Они-то? Да ни за что. Там ведь света не было. Пришлось зажечь спичку, когда я снимал с них часы. Хо-хо-хо!
— Бермондси, — с воодушевлением произнес Уоррен, пока боксер тупо обозревал его наряд, — позвольте пожать вашу мужественную руку. Хотите шампанского? Хэнк, что это с вами?
Морган начал возбужденно расхаживать по каюте. Взял часы и осмотрел их. Потом положил на кушетку вместе с изумрудным слоном.
— Если план сработает, — сказал он, раскачиваясь, — тогда не придется два дня валяться вперемежку с марионетками и притворяться неживыми. И в тюрьму отправляться тоже не придется — никому из нас, кроме Керта…
— Вот это мило, — заметил Уоррен. — Просто великолепно! А теперь послушайте, что я скажу. Клянусь, в эту проклятую камеру я больше не вернусь, что бы ни случилось! Поняли? Более того…
— Да замолчите же! Послушайте меня. Вам придется вернуться туда не больше чем на час. Самое главное: капитан Уистлер не знает, что вы оттуда бежали, ясно? Хорошо. А теперь не перебивайте меня. Значит, что у нас получается? В лице Бермондси мы имеем свидетеля, который может определенно доказать, что мы не крали слона из каюты Кайла, а, наоборот, возвращали его вместе с бумагами доктора. Нашему свидетелю не нужно упоминать о том, что Керт перед тем утащил все это оттуда. Далее…
— Посслушайте! — запротестовал Валвик. — Ну и тела! Уж не хотите ли фы сейшас отпрафиться к Старому Морщу?
— Молчите! Вот как нам надо поступить: Пегги берет бумажники, часы и все остальное, включая слона. Идет к Уистлеру и говорит: «Капитан, знаете, что сделали двое людей, которых вы приняли за воров? Они спасли вашу шкуру и спасли слона, когда его чуть не украли во второй раз». И рассказывает, как мы с капитаном, проходя мимо, заметили таинственного незнакомца в маске…
— Гром и молния! — обреченно произнес Уоррен. — Вы пьяны.
Морган выпрямился.
— Ладно, согласен, маска — лишнее. Мы увидели, как незнакомец крадется из каюты Кайла с бумагами доктора и слоном под мышкой. Мы напали на него; и хотя он сбежал и мы не узнали, кто он такой, мы отняли все награбленное… — Тут поднялся протестующий ропот, и Морган язвительно посмотрел на друзей. — Я знаю, почему вы возражаете! Вам просто хочется спрятаться среди марионеток и участвовать в этом проклятом спектакле! Разве я не прав?
— Я с фами сокласен, — проворчал Валвик, — но как пыть с тем, шшто их испили?
— Это часть моего плана. Ведь вряд ли Уистлер подумает, что именно мы сдернули с него запонки и часы, верно? Отлично, полагаю, капитан поверит, что наше положение было незавидным. Мы спешили, когда столкнулись с ним. Но наш таинственный вор, который крутился где-то поблизости, был начеку. Считая, что Уистлер забрал у нас слона, он врывается в каюту. Используя бутылку как орудие нападения — помните, Уистлер сам так решил, и теперь ему придется придерживаться этой версии, хочет он того или нет, — так вот, вор укладывает на месте капитана и второго помощника и утаскивает добычу…
Морган замолчал. Его рассказ звучал неубедительно даже для него самого; однако он был убежден, что план, предложенный Пегги и остальными, еще хуже. Тут приходилось из двух зол выбирать меньшее, но его план, по крайней мере, был направлен на то, чтобы отчасти утихомирить и успокоить громадный гнев капитана Уистлера. Уоррен заворчал.
— А тогда, полагаю, вы с Валвиком снова напали на этого вора? Хэнк, это же чушь собачья. Я просто удивляюсь…
— Да нет же! Вы ничего не поняли. Вор, шатаясь от мощных ударов капитана Уистлера, спотыкается и падает. Мы, привлеченные шумом, возвращаемся. И снова находим награбленное. Сначала мы не осмеливаемся вернуть вещи Уистлеру, зная, что именно он подумает. Но Пегги понимает, что наша совесть чиста; она убеждает нас, что бояться нечего, так как мы поступили благородно… — Морган увидел, что Валвик колеблется и чешет подбородок, а потом в отчаянии добавил: — Давайте проголосуем. Мы все сделаем, а Керт вернется в тюрьму и утешит Вудкока, определенно пообещав добыть ему рекламную статью. Да послушайте! — воскликнул он. — Вы что, совсем ничего не понимаете? Если капитан Уистлер властен распоряжаться только в открытом море, то Вудкок — частное лицо и может подать на вас иск в гражданский суд! Он может отсудить тысячу фунтов за моральный ущерб, и уж он-то не станет церемониться из боязни уронить свое достоинство! Керт, хотите сесть за решетку? Что ж, оставьте Вудкока связанным там, где он лежит, — возможно, до завтра его не обнаружат; но коммивояжер будет в такой ярости, что его не утихомирит и сам президент, даже если согласится рекламировать его морилку. Ради бога, хоть на три секунды отвлекитесь от шампанского, которое затуманило вам мозги, и подумайте! Керт, вам не придется оставаться в корабельной тюрьме дольше, чем вы того пожелаете! Уистлер уже пообещал вас выпустить.
