Карлики - Пинтер Гарольд (книга жизни .txt) 📗
Ты, может быть, и проиграл, но и я не выиграл. Судя по всему, именно это ты пытаешься вбить себе в башку.
Ей нужно было глотнуть свежего воздуха. Tы со своими правилами имеешь право на существование, но ты забываешь, что такое же право имеет и она, по крайней мере с ее точки зрения. Я, между прочим, тоже существую по праву.
Ладно. Я с удовольствием приглашу тебя на чашку чая. Но я не желаю больше быть твоим Дураком и не желаю быть твоим Черным Рыцарем.
Он замолчал и выжидательно откинулся на спинку стула.
– Хорошо, – сказал Пит.
Его глаза забегали, он потер губы тыльной стороной ладони.
– Ну что ж, – сказал он, – все это очень интересно.
– Если мы собираемся разобраться в том, кто мы такие, и раз и навсегда провести границу между нашими территориями, то, боюсь, сделать это честно у меня не получится. Мне кажется, что ты, как человек более простой и здравомыслящий, сделаешь эту работу быстрее и лучше.
Я не могу выразить свою радость по поводу того, что ты признаешь и мои недостатки. Я считаю, что мне нужно заставить себя поверить в то, что упомянутые тобой пороки действительно существуют и достаточно значимы, таким образом я смогу понять, насколько я на самом деле отличаюсь от самого себя, каким я себя представляю.
Я всегда отдавал себе отчет, что ни ты, ни Вирджиния не являетесь богами моего пантеона. Тем не менее я относился и продолжаю относиться к вам настолько бережно и уважительно, насколько у меня получается. И я имел возможность убедиться, что вам неведомы даже элементарные человеческие пороки, я порой даже подталкивал вас к каким-то неблаговидным поступкам или суждениям, но вы упорно отказывались поддаваться.
Опыт и его результаты – вот критерий истины. Последний эксперимент показал, что я могу жить, не подталкивая других людей к смерти. Вы же двое выжили. Вот и делайте выводы. Главное, мысли свои не выпячивайте, очень уж от них неприятный запах исходит.
Как я понял из твоих слов, у тебя сложилось впечатление, что я тебя опустил или кинул. Вы оба предпочитаете обвинять во всем меня. Но я даже не пытался сделать так, чтобы этот случай так тяжело отразился на вас, однако если вы оба и дальше будете невнимательны, вся эта история может стать фатальной для вас обоих. Ты и сообразить не успеешь, а смертельная лапа удушья уже ляжет на твое горло. Передай эти слова и ей. Этим ты окажешь ей, да и самому себе, гораздо большую услугу, чем когда бы то ни было за всю историю вашего знакомства.
Откуда все это берется? Что ж, готов признать, что в огромной, можно сказать, даже в решающей степени это исходит от меня. Вся история – дитя, вышедшее из моего чрева. Я могу извиниться перед тобой, но ты один не сможешь простить меня. Это не в твоей власти. Вот почему тебе приходится слушать меня. Я ведь не могу извиняться перед тобой за твои же ошибки, это было бы грешно.
Ты сделал из своей дружбы не то оружие, не то орудие – дубину, которой можно меня лупить, а потом взял да и переспал с Вирджинией. Из-за этого я на тебя очень разозлился, и, согласись, не без причины. Но я был согласен уйти от обсуждения этого вопроса, потому что был готов оставить тебя своим другом. Я думаю – просто уверен, – что у меня в душе не останется осадка после случившегося. Никаких претензий и упреков у меня нет. Может, тебе это покажется странным, да я и сам не знаю, как получилось, но ты мне стал нравиться даже больше, чем раньше. Но давай разберемся в наших отношениях до конца. Ясное понимание ситуации – это уже одна из высших добродетелей. Я буду с тобой абсолютно откровенным.
Вплоть до сегодняшнего дня я вполне убедительно доказал, что в сравнении с любым из вас я намного умнее и даже мудрее. Я, как мне кажется, хотя ты мне, наверное, не поверишь, являюсь для вас богом – в его земном измерении. Конечно, поклоняться мне невозможно. Со мной приходится жить. Но я устал, устал до смерти, до того, что мне хочется свести счеты с жизнью оттого, что Лен, Вирджиния и в первую очередь ты считаете, будто у меня может быть что-то общее с тем циклом смены любви и грустных расставаний, который является вашим главным мотивом и главным занятием. Я к этому не имею отношения. Я могу вам помочь. Я могу молиться за вас. Я истинный пророк в своем отечестве. Но думать, что я могу жить с вами, смешно и абсурдно.
Вы все пытаетесь дружить со мной, стараетесь сделать так, чтобы я мог сказать, что у меня есть настоящие друзья, и до поры до времени мне удается заставить себя быть вам за это благодарным. Но если вы действительно полезете ко мне в душу в грязных сапогах, если начнете клевать мою печень, я всегда готов огрызнуться и дать сдачи.
Я долго терпел. Может быть, даже слишком долго. Вы вволю напрыгались у меня на животе, вы много раз пытались свернуть мне шею и проломить голову, вы запускали мне в кровь какую-то заразу, вы пытались перемолоть в фарш все мои внутренности. Когда вы были мне нужны, вас не оказывалось рядом, вы прикидывались мелкими, ничтожными чужаками, паразитами. Вы лишь наблюдали за мной со стороны, никакого сочувствия, никакой жалости от вас я не видел. Если у меня горел дом, вы воспринимали это как развлечение, спектакль. Я был для вас неиссякаемым источником всяческих удовольствий. Что же я получил взамен? Да ничего; о какой благодарности или награде может идти речь, когда имеешь дело с такими ничтожествами. Ко мне в дом якобы на чашку чаю заваливались сквернословящие, оскорбляющие меня кровососы, жаждущие поучаствовать в светской беседе, и я стал понимать, что бесконечно участвовать в этом балагане не получится, рано или поздно вы одолеете меня и я погибну от вашего тщеславия и невежества; общение с вами стало моим моральным самоубийством.
Не могу не упомянуть, что в некоторых отношениях вы были в большей или меньшей степени на высоте.
Если согласиться с тем, что я бог, то бог бесплодия и раскаяния. Я для вас никогда ничего не делал. А ведь, пожалуй, стоило. Я постараюсь. Я пробудился. Я смотрю на мир широко открытыми глазами.
Ты можешь принимать это или отвергать. Однако я думаю, стоит вспомнить, что любой амбар, в который не закладывают зерно, рано или поздно будет заброшен и разрушится. Так что меня на этом не проведешь. Я еще переверну не один мир, когда найду свой рычаг. Можешь считать, что тебе повезло, не забывай только о чувстве меры.
