«...Расстрелять!» - Покровский Александр Михайлович (бесплатные онлайн книги читаем полные .TXT) 📗
После обеда
Шифровальщик с секретчиком, ну и идиоты же! Пошутить они вздумали в обеденный перерыв, набрали ведро воды, подобрались в гальюне к одной из кабин и вылили туда ведро сверху. А там начальник штаба сидел. Они этого, конечно же, не знали, а в соседней кабине минер отдыхал. Тот от смеха чуть не заболел, сидел и давился. Он-то знал, кого они облили.
Вылили они ведро – и тишина. Начштаба сидит, тихонько кряхтит и терпит. А эти дурни ничего лучше не придумали – «эффекту-то никакого», – как еще одно ведро вылить. Минер в соседней кабине чуть не рехнулся, а эти вылили – и опять тишина. Постояли они, подумали и набрали третье ведро. Двери у нас в гальюне без шпингалетов, их придерживать надо, когда сидишь, а начштаба после двух ведер перестал их придерживать, и двери открылись как раз в тот момент, когда эти придурки собирались третье ведро вылить. Открылась дверь, и увидели они мокрого начальника штаба, сидящего орлом. Когда они его увидели, их так перекосило, что ведро у них из рук выпало. Выпало оно и обдало начштаба в третий раз, но только не сверху, а спереди. Подмыло его.
Он так орал на них потом в кабинете, куда он прошел прямо с толчка и без штанов, что просто удивительно. Я таких выражений никогда еще не слышал. А минера из дучки вывели под руки. Он от смеха там чуть не подох.
Про кишки
Русские забавы. Знаете ли вы, что такое русские забавы? Это когда кто-то согнутый пополам собирает во время приборки что-то с полу и стоит так, что самой верхней точкой у него является «анус» (изучай латынь); необходимо ткнуть его ногой в этот «анус». Ткнувший должен немедленно бежать, ибо за ним на расстоянии прыжка следует тот, кого ткнули, – дикий, как ирокез. Первый, бегущий с быстротой молнии, минует входные двери, разделяющие кубрик на две равные половины, и закрывает их, а в этот момент кто-то другой, мгновенно учуяв ситуацию, наклонно ставит за дверью швабру. Одичавший рвет на себя дверь и бросается. Швабра падает и попадает ему в живот или ниже куда-нибудь. В финале все падают, держась за что-нибудь.
А хорошо еще проснуться утром и обнаружить, что рядом с тобой на подушке мирно дремлют твои собственные ботинки с запахом свежеснятой с ноги кирзы, а на спинке койки на расстоянии вытянутого пальца от носа висит грязнющий носок типа «карась».
Тем, кто любит, раздевшись и вымыв ноги на ночь, с прыжка спиной попадать в коечку, хорошо бы под сетку коечки поставить баночку, сиречь табуреточку. Тогда, прыгнув, они в спине выгнутся и всем телом – пятки направились к голове – опояшут эту баночку. (Интереснее всего в таких случаях наблюдать его лицо. Следы глубокого изумления останутся при нем на всю жизнь.) А можно еще снять сетку койки, а потом наживить ее слегка на спинки. Койка стоит как живая. Завалившийся в нее, с улыбкой предвкушающий сладостный сон в доли секунды оказывается вместе с сеткой на полу, а на него с обеих сторон задумчиво и медленно падают спинки.
Вот теперь, когда вы уже достаточно подготовлены к восприятию русских забав, мы вам и расскажем про кишки.
Суббота. Большая приборка. В кубрике на втором ярусе двухъярусной койки на животе, ягодицами в проход лежит курсант Серега – неловкий коротковатый малый – таким так и тянет для бодрости дать подзатыльник. Он только что протирал плафон. Серега не просто лежит на животе, он слезает со второго яруса на пол, вернее, пытается это сделать, для чего, болтая ногами, он пытается достать до первого яруса. На флоте, если один мучается, то минимум трое наблюдают и украшают чем-нибудь его мучения.
И за Серегой тоже наблюдали. Один из наблюдателей, подставив вертикально под Серегу швабру, – этот неизменный инструмент для шуток – крикнул ему истошно: «Серега, прыгай!» Если военнослужащему вот так неожиданно над ухом крикнуть «Прыгай!», он прыгнет. Серега прыгнул и попал на кол. В таких случаях писатели пишут: «Раздался ужасный крик».
Но зря вы про нас думаете плохо: весь кубрик бросился на помощь.
Если у нас на флоте с товарищем случается неприятность подобного рода, все бросаются ему на помощь, все как один человек. Над Серегой, в конце концов потерявшим сознание, сгрудилась толпа. Что делают на флоте, если у товарища, я извиняюсь, сзади торчит что-то длиной в полтора метра? На флоте тянут. Пять человек схватили Серегу, остальные – его швабру и стали тянуть. Если сразу не вынимается осторожными рывками, то силу рывков необходимо увеличить. От этих рывков Серега еще глубже терял сознание. Наконец палку решили отпилить; самые глупые пытались ее сначала сломать о колено. Палку отпилили и Серегу вместе с тем, что у него осталось торчать, положили на простынь и отнесли в санчасть.
Дежурная медсестра Сонечка сидела и плакала изумрудными глазами. Дежурный врач ушел на обед, и Сонечка осталась единственной на всю санчасть прислужницей милосердия. Перед ней лежал платок, куда, побродив по щекам, стекали слезы. Сонечка шумно тянула носом, отчего влага на щеках ее шла рябью, изменяя направление. Эпизодически Сонечка вздыхала и оглушительно сморкалась на весь коридор. Она оплакивала любовь.
Сонечка не сразу смогла понять, что от нее хотят, когда перед ней на белой простыне, как рождественский кабан, появился Серега с палкой. Сонечка потрогала пальчиком палку и удивилась.
Ей наперебой начали объяснять, что личный состав кубрика здесь не при чем, что стояла где-то палка и рука судьбы взяла Серегу за шиворот и надела его на эту палку, и вот теперь он здесь с нетерпением ожидает, когда же он будет без палки. Сонечка еще раз потрогала палку и еще раз ничего не поняла.
Трудно от своих переживаний с ходу перейти к чужим.
В задних рядах испытывали нетерпение.
– Давай вынимай! – кричали в задних рядах. – Человеку же больно!
Тому, кто поставил палку и крикнул «Прыгай!» давно набили рожу, и теперь, с набитой рожей, он суетился больше всех. «Лечи!» – кричал он.
Пришел дежурный врач, выгнал всех и расспросил Сонечку. И Сонечка поведала ему, что личный состав кубрика здесь не при чем, что стояла где-то палка…
«Скорая помощь» пришла всего-то через часок.
В госпитале еще два часа искали хирургов: они куда-то исчезли.
В это время Серега лежал под простыней, а шофер «скорой помощи» выравнивал живую очередь, идущую к телу, и объяснял, что личный состав кубрика, самое смешное, здесь не при чем…
Все подходили, смотрели, трогали палку и удивлялись, как это она прошла через штаны. Палку потрогало минимум сто рук. (Некоторые трогали двумя руками.)
Сереге вырезали полтора метра кишок и уволили в запас.
– Почему в запас? – спросите вы, может быть. Потому что то количество кишок, которое было рассчитано на двадцать пять лет безупречной службы, ему выдернули за один раз.
Ох, уж эти русские!
Нашему командиру дали задание: в походе сфотографировать американский фрегат, для чего его снабдили фотоаппаратом с метровым объективом и научили, как им владеть.
Командир вызвал начальника РТС и обучил его, чтоб самому не забыть.
Начальник РТС вызвал старшину команды и, чтоб где-то отложилось, провел с ним тренировку.
Старшина команды вызвал моряка и провел с ним занятие, чтоб закрепить полученные навыки.
Словом, все было готово: люди, лодка, пленка. И фрегат где-то рядом был.
Как-то днем всплыли. Средиземное море. Духотища. Солнце жарит в затылок. В глазах круги.
И вдруг американский фрегат, черт возьми, вот же он, собака, взял и пошел на сближение. Командир с мостика заорал:
– Аппарат наверх! Жива!
Фрегат приближался исключительно быстро. Аппарат притащили.
– Сейчас мы его нарисуем, – сказал командир и припал к аппарату. Видно было, конечно, но все-таки лучше бы повыше.
– Как РДП, старпом?
– В строю, как всегда, товарищ командир.
– Знаю я ваше «как всегда». Давай его наверх. Я сяду на поплавок, а вы медленно поднимайте. И скажешь там этим… сынам восходящего солнца, если они меня уронят, я им башку оторву.
