Второй шанс - Дессен Сара (лучшие книги читать онлайн бесплатно без регистрации .txt) 📗

Я вынула изо рта зубную щетку, уже почти без пасты.

— Изменилась?

Последнее время, словно по расписанию, мама звонит около пяти часов дня — я как раз просыпаюсь, а у нее заканчивается рабочий день. Хотелось верить, что она скучает или хотя бы понимает, какая важная родственная связь существует между матерью и дочерью. Но в действительности маме просто необходимо спустить пар и поделиться негодованием по поводу Холлиса. Брат, уехав от нас, живет с ней под одной крышей, по-прежнему безумно влюбленный в Лауру, чем выводит маму из себя.

— Изменилась в лучшую сторону, если тебя это интересует, — добавила мама, судя по тону, сильно сомневаясь в сказанном. — Твой братец так и сказал, мол, наша Оден расцвела.

Я покосилась на отражение в зеркале: волосы растрепаны после сна, на губах зубная паста, футболка с растянутым воротником пропахла сигаретами после вчерашнего посещения кегельбана. Да уж, расцвела! Только цветочков пока не видать!

— Ну и что? — вяло откликнулась я.

— Холлиса поразили перемены, произошедшие в твоей жизни, — продолжила мама. — Говорит, у тебя появилось много друзей и даже кавалер имеется.

Ага, задает вопросы! Значит, задело за живое.

— Нет никакого кавалера.

— Только парень, с которым гуляешь ночами. — На сей раз реплика мамы звучит как утверждение.

Я снова взглянула на свое отражение и призналась:

— Да, именно так.

Изменив привычный уклад жизни, брат превратился в раннюю пташку. Холлис, всегда дрыхнувший до обеда, теперь поднимается ранним утром и бегает вместе с Лаурой. После пробежки они возвращаются в дом, чтобы заняться йогой и медитацией. Впрочем, как оказалось, Холлис не уходит с головой в «омы» и «намасте». Когда я вернулась домой под утро следующего дня после их приезда, он тут же прибежал разведать ситуацию.

— Оден Пенелопа Уэст, — с укоризной погрозил он пальцем, пока я закрывала парадную дверь. — Посмотри на себя, ты встала на порочный путь! Как не стыдно! Ай-ай-ай!

— Мне не стыдно, — ответила я, мысленно желая, чтобы братец прекратил ерничать.

— Что за парень подвез тебя домой? — Холлис отодвинул занавеску, чтобы разглядеть Илая, но тот уже направился к грузовичку на подъездной дорожке. — Разве он не должен сначала предстать пред моими очами и получить благословение от брата, прежде чем сопровождать тебя на прогулки?

Я молча бросила на брата укоризненный взгляд, прислушиваясь, как в гостиной Лаура монотонно повторяет мантры.

— Моя младшая сестренка! — с надрывом в голосе воскликнул Холлис. — Встречается по ночам с парнем. А ведь еще вчера играла с Барби и прыгала со скакалкой!

— Ой, Холлис, хватит, — возмутилась я. — Мама считает Барби орудием шовинизма, а со скакалкой не прыгают уже с 1950 года.

— Не верю глазам! — продолжал в том же духе брат, игнорируя мое замечание. — Ты так быстро растешь! Глядишь, завтра выскочишь замуж и родишь ребенка.

Я решила не обращать внимания на насмешки и поднялась в спальню. Впрочем, мое нежелание продолжать разговор не остановило его ни в тот раз, ни в последующие дни. Каждое утро Холлис специально встречал меня на пороге дома, распахивая дверь, когда я появлялась на дорожке. Однажды даже вышел на веранду, когда мы подъехали к дому, и стал знакомиться с Илаем. Процедура сопровождалась традиционным обменом любезностями.

— Хороший парень, — сказал Холлис, после того как мне удалось урезонить его. — Откуда у него шрамы на руке?

— Дорожная авария, — объяснила я.

— Да? А как это произошло?

— Честно говоря, подробностями не интересовалась.

Брат кинул на меня недоверчивый взгляд, открывая парадную дверь.

— Странно, если учесть, что вы проводите столько времени вместе.

— Просто как-то к слову не пришлось, — пожала я плечами.

Скорей всего, брат не поверил. Ну и ладно! Мне все равно. Устала каждому встречному-поперечному объяснять наши отношения с Илаем. Даже себе. В конце концов, нас с ним связывает многое, а не что-то одно. Долгие бессонные ночи, поездки за покупками в гипермаркет и строительные магазины, восхитительные пироги у Клайда, боулинг ранним утром и мой квест! Нам некогда говорить о своих шрамах, видимых и невидимых человеческому глазу. Просто веселимся и с легкомысленным безрассудством каждую ночь берем у жизни то, что она задолжала.

Мама снова отпила глоток вина, а я вышла из ванной и потопала в свою спальню мимо комнаты Фисбы. Из полуотворенной двери детской неслись звуки искусственных волн, набегающих на берег.

— Ну, если говорить начистоту, — продолжила мама, — я очень рада, что у тебя нет серьезных отношений с мальчиком. Поверь, накануне обучения в Дефрисе тебе меньше всего нужен красавчик, который станет уговаривать остаться с ним на побережье. Умная женщина понимает, что короткие романы хороши для приятного времяпровождения и всегда заканчиваются ничем.

Были времена, когда мне ужасно нравилось считать себя похожей на маму. Боже, ничего на свете я не желала так, как ее признания. А вот сейчас меня коробит от ее слов. Наши отношения с Илаем отличаются от маминых шашней с аспирантом (точнее, с аспирантами).

— Как дела у Холлиса? — сменила я тему.

Мама протяжно и тяжело вздохнула:

— Твой брат определенно сошел с ума. Совершенно обезумел. Вчера, вернувшись домой, знаешь, за чем я его застала?

— Не имею ни малейшего понятия.

— За завязыванием галстука. — Она выдержала долгую паузу для достижения желаемого эффекта и добавила: — Лаура отправляет его на собеседование в банк. Твоего брата! Да он в прошлом году в это же самое время жил в палатке на склонах альпийских предгорий!

Как же легко теперь отвлечь мамино внимание от моих проблем! Одно упоминание о Холлисе, и поток стенаний уже не остановить.

— В банк? — удивилась я. — Он хочет стать кассиром?

— Не знаю, — раздраженно ответила мама. — Еще не спрашивала. Он просто убил меня наповал. Но самое главное, Холлис добровольно соглашается на кабалу только потому, что Лаура считает работу полезной. Мол, она поможет ему стать «более ответственным» и «подготовленным к совместной жизни». Что в этом хорошего? Их отношения и любовью не назовешь, настолько они дисфункциональные. Не знаю, как их вообще можно назвать.

— Называй белибердой.

— Что?

Слишком поздно! Слово нечаянно сорвалось с губ, я даже сообразить толком не успела.

— Ничего, — быстро ответила я.

Услышав приближающиеся шаги, я выглянула в коридор и увидела папу и Хайди, поднимающихся по лестнице. Судя по виду, у них происходит довольно напряженный разговор: папа с раздражением жестикулирует руками, а Хайди только молча качает головой. Неслышно закрыв дверь, я переложила телефон к другому уху.

— …нелепо! — жаловалась мама. — Два года полного погружения в европейскую культуру, и для чего? Для того чтобы целыми днями просиживать штаны над депозитами? Как представлю, так сердце от горя разрывается.

Гм, голос у нее действительно опечаленный, но я не сдержалась и брякнула, не подумав:

— Мама, большинство людей в возрасте Холлиса имеют работу. Особенно если не учатся в университетах.

— Господи, я растила вас не для того, чтобы вы в итоге слились с серой массой посредственностей, — осерчала она. — Как ты не понимаешь?

В памяти возник нынешний ночной визит в гипермаркет. Мы с Илаем заглянули в секцию игрушек. Остановившись перед огромным ящиком со спортивными резиновыми мячами, он выбрал один и стал отстукивать им об пол.

— Здорово, да?! — восхитился Илай. — Слышишь?

— Стуки?

— Это больше, чем просто стуки. Это звуки неминуемо надвигающейся боли.

Я с сомнением покосилась на отскакивающий от пола мяч:

— Какой боли?

— В вышибалах или в кикболе, — пояснил он. — Если, конечно, ты играла в эти игры, как мы.

— Стой, — запротестовала я. — Я играла в вышибалы и кикбол.

— Серьезно?

— Еще бы!

— Надо же! Но ведь это уличные игры.

— В них, к твоему сведению, еще играют в школах и спортивных залах. — Илай недоверчиво поднял брови. — А что? Те же самые игры!