Догоняющий радугу - Ведов Алекс (книги читать бесплатно без регистрации полные TXT) 📗
Через пару часов наша лодка пересекла морское пространство и, проехав вдоль береговой линии, завернула в мелководную извилистую речушку. По ней мы ехали еще минут сорок. Было около двух дня, когда Николай повернул моторку к еще одной одинокой вышке на берегу. Мы причалили и вылезли на берег. Я помог рыбаку вытащить лодку на отмель. Николай сказал, что будет ждать нас здесь завтра до полудня.
— А если не вернемся к этому времени? — с тревогой спросил я. Возвращаться пешком из этих мест, к тому же не зная дороги, как-то не улыбалось.
— Если не вернетесь, — сказал Николай, — мне придется ехать за ее дедом, — он кивнул на Айын. — И будем вас искать. А что делать? Но Етэнгэй сказал, что все будет хорошо. А я ему верю. Он никогда не ошибается.
У меня немного отлегло от сердца. Хотя не шло из головы предупреждение шамана о волне сопротивления. Айын, наверняка, тоже что-нибудь знала об этом, но выглядела совершенно безмятежной.
— Теперь идите прямо вот так! — Николай махнул рукой почти на север. — Если немного уйдете в сторону, ничего. Не заблудитесь. Там должно быть озеро, увидите издали, а на берегу — их поселок.
— Николай, может, ты нас туда проводишь? Так быстрее будет? — спросил я еще с некоторой надеждой.
— Нет, ребята, вы уж сами, а я лучше тут побуду, — сказал Николай. — Вы к шаманам идете, это ваше дело. А мне с ними якшаться нужды нет. Мое дело — вас привезти-отвезти. У нас такой уговор был.
«Похоже, шаманы теперь — не самые популярные личности среди местных жителей; цивилизация берет свое…» — подумал я, вспомнив аналогичную реакцию Ильи и его супруги на все, связанное с шаманами. Айын, посмотрев на меня, молча улыбнулась — казалось, она читала мои мысли.
Мы поблагодарили Николая за доставку, попрощались до завтра и двинулись в указанном направлении. Я тоже был уверен, что мы не собьемся с дороги, компас был у меня c собой, а второй Лысой горы на пути не предвиделось.
Местность, по которой мы шли, была пустынной и безлюдной. Песчаная отмель быстро сменилась типично тундровым пейзажем — огромные, почти ровные пространства, поросшие травами и недолговечными цветами, изредка прерываемые зарослями низкорослых кустарников и пологими возвышениями, кое-где каменистыми. Болотистых мест, к счастью, почти не было. Дорога была относительно легкой. Правда, как только мы вышли на берег, на меня тут же налетела туча комаров и прочей мошкары. Я то и дело хлопал себя по рукам, лицу и шее, маясь к тому же с узлом, в котором лежал подарок для Сохор. К Айын комары почему-то не приставали. Со смехом обсуждая это, мы старались держаться ближе друг к другу. По правде, я бы делал так и без комаров. Я отметил, как легко она перепрыгивает с камня на камень, как упруго шагает без малейших признаков усталости и может идти в таком темпе очень долго. У меня сложилось впечатление, что она вообще не уступает мне ни в выносливости, ни в физической силе, хотя считать себя слабаком у меня оснований вроде бы не было. Она даже не раз предложила мне помочь понести сверток, на что я, конечно, неизменно отвечал категорическим отказом, шутливо стыдя ее за попытки уязвить мое мужское самолюбие.
Часа четыре мы шли по тундре, болтая, смеясь, перебрасываясь шутками. Рядом с Айын на лоне этой бескрайней цветущей равнины я забыл обо всем на свете. Как будто не было ни следователя с его наездами, ни Лысой горы с ее кошмарами, ни всех ошеломляющих истин, о которых я узнал, столкнувшись с шаманским знанием и опытом Виталия. Были только мы вдвоем, солнце, небо и эта первозданная природа вокруг. Больше ничего было не нужно.
Периодически я сверял наше продвижение с рисунком Виталия. Каких-либо населенных пунктов нам по пути не встретилось, но все указывало на то, что мы идем в верном направлении. Наконец, на горизонте что-то заблестело под лучами уже клонившегося солнца. Приблизившись, мы разглядели, что это водоем, а подойдя еще ближе, различили спокойную гладь озера, на берегу которого высилось несколько чумов, подобных жилищу Етэнгэя. Рядом с ними сновали человеческие фигурки, а кое-где взвивались вверх струйки дыма.
Когда мы подошли совсем близко, моим глазам предстало зрелище, подобное которому видеть до сих пор не доводилось. Казалось, что цивилизация еще не дошла до этого места. Но и здесь жили люди.
Посреди нескольких чумов, гордо возвышаясь над ними, стояло единственное строение, похожее на избу, сложенное из грубо обтесанных бревен и покрытое соломенной крышей. По размеру оно было заметно больше остальных лачуг. Я разглядел там даже окна со стеклами. «Наверное, это самое главное, административное здание», — сказал я Айын. В ответ она лишь улыбнулась. Неподалеку был сложенный из жердей загон, в котором бродили олени — их было около тридцати. Мой взгляд невольно задержался на них — в таком количестве я их еще не видел. На берегу озера сиротливо ютились несколько деревянных лодок. Недалеко от «главного здания» на земле горел костер, и над ним висел огромный закопченный котел. Там что-то булькало. Рядом сидела женщина средних лет и палкой помешивала варево в котле. Еще поодаль несколько женщин и мужчин помоложе проделывали что-то с оленьими шкурами, растянув их на шестах, торчащих из земли. Между жилищами на земле без особого порядка валялись бревна, нарты, лодки, то ли пришедшие в негодность, то ли недостроенные, и еще какие-то многочисленные неизвестные мне приспособления ненецкого быта. Посреди всего этого с криками бегали друг за другом чумазые ребятишки разных возрастов — лет от трех до десяти; некоторые, поменьше, возились прямо на земле и играли самодельными игрушками. Откуда-то вдруг выскочили собаки — пушистые серые лайки и не столь породистые, похоже, дворняги. Они первые завидели нас и принялись громко и дружно лаять.
Местные тоже заметили наше появление. И дети, и взрослые оставили свои занятия и с настороженным любопытством устремили свой взгляд на нас. Кое-кто вышел из жилищ. Наш визит здесь явно воспринимался из ряда вон выходящим событием; очевидно, мы с Айын неожиданно нарушили размеренный ход жизни здешних обитателей. К тому же одеты мы были совсем по-другому. Я еще раз подумал, что, не будь со мной Айын, я чувствовал бы себя сейчас совсем неуютно — она-то хотя бы одной с ними или близкой национальности, а я — совершенный чужак, настоящий пришелец с другой планеты.
Мы остановились посреди стойбища, оглядываясь по сторонам. Видя мое замешательство, Айын толкнула меня в бок и сказала:
— Алекс, я сама буду с ними разговаривать. Ты просто будь рядом и не вмешивайся. Хорошо? Все будет нормально!
Я согласно кивнул. Общаться с людьми, образ жизни которых мало чем отличался от первобытно-общинного, да еще и вряд ли знавшими русский язык, мне представлялось весьма затруднительным.
Айын выступила вперед и громко произнесла несколько фраз на языке, которого я не знал. Я только расслышал, что она упоминает имя своего деда, Виталия и той колдуньи, к которой мы пришли. Среди людей, столпившихся напротив нас, возникло некоторое оживление. Несколько жителей тут же бросились в бревенчатое здание, которое я назвал административным. Через пару минут из него вышла и направилась к нам старая женщина в странной длинной одежде, сшитой из красивых серебристо-седых шкур, скорее всего, песцов. Поверх одежды болтались то ли бусы, то ли ожерелья, сделанные из кусочков самых разных материалов — продырявленных монет, камней, кружков из дерева, кусочков кости или моржового клыка. На голове у нее красовался высокий головной убор из таких же серебристых шкур. Все присутствующие расступились перед ней, а собаки, все еще продолжавшие лаять, вдруг разом замолчали. Она держалась очень уверенно и даже властно, а ее взгляд был прямым и пронзительным. Я догадался, что это и есть Сохор.
Глава 15
Она не спеша приблизилась, сопровождаемая сзади на почтительном расстоянии несколькими соплеменниками, и остановилась напротив, разглядывая нас. Ее лицо, почти коричневого цвета — то ли от загара, то ли от возраста, — обветренное и изборожденное морщинами, как печеное яблоко, выдавало почтенный возраст. Но волосы, длинными прядями свисавшие из-под ее странной шапки, были угольно-черными, почти без седины. Глаза Сохор, почти такого же цвета, узкие и миндалевидные, блестели очень живо, совсем не по-старушечьи.
