Женщина с большой буквы Ж - Барякина Эльвира Валерьевна (мир бесплатных книг .txt) 📗

Мелисса протолкалась к бару.

– У вас есть телефон? Мне нужно срочно позвонить!

Бармен показал ей на автомат, перед которым уже выстроилась очередь. Мелисса встала в конец.

– Можно мне водички? – попросила она зареванную официантку.

Та вернулась, держа на подносе стакан с трубочкой.

– Поверить не могу! Два самолета…

В телевизоре официальное лицо говорило о демократии и несгибаемой воле народа. Его прервали на середине, и кадр перескочил на Всемирный торговый центр.

– Она рушится! – заорал репортер.

Сначала был кадр с оседающим зданием, а потом понимание, что эта башня, в четверть мили длиной, находится за поворотом.

Оглушительный грохот. Вопли на улице.

Мелисса сорвалась с места, выскочила наружу… Огромное черное облако двигалась на нее. Мимо просвистел обломок и разбил витрину.

Они бежали изо всех сил. Кто-то крикнул: «Ложись!» – и все повалились на асфальт. Только тогда Мелисса обнаружила, что все еще держит в руке стакан.

Облако накрыло их, и день стал ночью. Она лежала ничком, стараясь дышать сквозь ворот кофты, но это не помогало. Пыль была везде – в глазах, в носу, в ушах… Поверх тек ядовитый запах гари.

Потом они поднимались, кашляли, ощупью искали укрытие.

Мелисса спряталась в холле жилого дома. Она потеряла туфлю, и какая-то женщина принесла ей обувь. С улицы заходили все новые и новые люди с седыми от пепла головами.

– Попить кто-нибудь хочет? – спрашивал худенький подросток. Он принес ящик воды и катал его на скейтборде, как на игрушечном грузовике.

В углу сидел мужчина с почерневшим лицом. У него дочь работала на последнем этаже Северной башни.

Владелец ресторана, находившегося в том же здании, принес скатерти и салфетки.

– Возьмите, через них будет легче дышать.

Если кому-то удавалось дозвониться до родных, все дружно радовались. Потом «счастливый» мобильник передавали из рук в руки, надеясь, что с него можно будет пробиться.

Консьерж включил радио погромче: Пентагон разрушен, захвачено четыре самолета…

– В нашей конторе работало тридцать шесть человек, – рассказывала Мелисса. – Спаслось двенадцать. Вацлав, Стефани, Лора – все погибли. В жизни не забыть, как мы бежали… Как помогали друг другу… Как плакали…

Я молча слушала, не смея прерывать.

– Мой младший сын смотрел все это по телевизору. Потом неделю не мог говорить. Просто не мог.

Через месяц Мелисса переехала в Лос-Анджелес. Она утверждает, что провидческий дар открылся у нее, когда она лежала на асфальте и клялась сделать все, если Бог оставит ее в живых.

– Теперь я возвращаю долг, – говорит она.

Загадки любви

Ищу свои книжки на Интернете. Никаких отзывов, никаких рецензий.

А может, не стоит мечтать о народной любви? Всеобщая популярность означает, что ты близка дуракам и неучам. Это ни о чем хорошем не говорит.

Впрочем, наплевать: пусть любят.

Подросток

Никто не понимает, почему я выбрала Зэка. Он чужой всем моим друзьям, и, когда они приходят ко мне, Зэк пять минут страдает с нами, а потом удирает в другую комнату. И всем неудобно.

Но я уже знаю, как быть. Все недостатки Зэка происходят оттого, что он еще маленький. Но через несколько лет он превратится в роскошного мужика. Я его выращу для себя – как кактус в горшке. Нужно просто дождаться, когда он расцветет.

Мелиска злится. Она уже все уши мне прожужжала:

– Не будь дурой: хватай Пола, пока дают!

Но Пола мне никто и не дает. Он не собирается ни на ком жениться – его раздражают ненакрашенные женщины в халатах. И даже если бы он позвал меня замуж, я бы не пошла. У меня будет истерика, если я увижу Пола в трусах.

– Ты не понимаешь смысла нашей дружбы, – сказала я Мелиссе. – Мне Пол нужен для того, чтобы чувствовать себя интересной, а я ему – для того, чтобы он чувствовал себя умным.

Она только фыркнула.

– Называй вещи своими именами. Вы банальные садомазохисты. Тебе нравится, когда тебя бьют по заднице, и он с удовольствием это делает. А Зэк вам обоим нужен только как декорация – чтобы было из-за кого драму разводить.

Неужели правда?

Пикник на детской площадке

Мы с Полом сидели на детской площадке и лопали гамбургеры. Он вытер салфеткой губы.

– Ну, давай, жалуйся на жизнь!

Я вспомнила наш разговор с Мелиссой. Мне действительно хотелось нажаловаться на Зэка и получить в ответ что-нибудь язвительно-веселое.

– Вы, мужики, вечно все портите. Я только что позвонила Зэку, говорю: «Подари мне цветочков!» А он прислал картинку по имейлу.

Пол ржал и составлял для Зэка вечернее меню: свиные ребрышки на вывеске, картошка по телевизору, а на десерт – фламандский натюрморт в раме.

Впрочем, семейный ужин для нас – это неактуально. Мы решили, что Зэк пока будет жить у Агнессы. Ему неудобно у меня: он чувствует себя нахлебником. «Вот начну получать проценты с фильма и тут же куплю дом».

– Ага, из конструктора «Лего», – глумился Пол. – Не будет у него никакого дома.

– Почему?

– Мозгов – ноль, образование – коридорное. Ты спроси, что он прочитал за последнее время? Надпись «Микрофон включен»?

– Да он всего «Гарри Поттера» проглотил за неделю!

– О да! Интеллектуал – привет Спинозе!

Мелисса права: я мазохистка. Я все время злюсь, когда Пол говорит гадости про Зэка, и сама же даю ему поводы.

На месте для пикников суетилась дюжина чернокожих мамашек: у них там проходило что-то вроде бэби-шауэра [17].

Уже родившимся деткам все это довольно быстро наскучило. Сначала к нам на детскую площадку пришли двое – пацан лет пяти и его сестренка-трехлетка.

– Идем качаться! – позвал старшенький.

Они понеслись занимать качели; задирая ноги, попытались влезть на сиденья, но те висели слишком высоко.

– Мистер, а помогите нам!

Я толкнула Пола в плечо.

– Иди работай!

Пол рассадил их. Ноги в запыленных сандалетах не доставали до земли.

– А подтолкните нас, пожалуйста!

Качели взлетели к небесам.

– Еще! Еще! Еще!

Восторгу не было предела. Глазенки по пятаку, хохот… Через минуту на детской площадке уже было полно малявок, прыгающих от нетерпения.

– А меня тоже покатать! А я тоже хочу!

Пол делал зверское лицо.

– Все, мне некогда: я пошел!

– Не-е-ет! Ну, пожалуйста! Ну, еще разочек толкните!

– Последний раз!

– И меня в последний раз!

У этих детей наверняка не было пап. Многие черные тетки рожают рано и зачастую от разных мужиков. Отчимы приходят и уходят, мамкам вечно некогда… И никто не катает на качелях.

Я дожевывала свой гамбургер и ужасно жалела нас всех. Зэка – за то, что он хочет купить дом, который мне не нужен, и экономит на цветах. Пола – за то, что он все никак не может разобраться в себе. Этих ребятишек, их несчастливых мам… Ну и себя, разумеется.