Обещание - Пиколт Джоди Линн (список книг .txt) 📗
— А мне плевать! — кричал он. — Я уже вам говорил. Хорошо. До свидания.
Он поднял глаза на Гас и прищурился.
— Чем я могу вам помочь?
— Сомневаюсь, что поможете, — резко ответила Гас и швырнула свой экземпляр «Газетт» ему на стол, чтобы был виден кричащей заголовок. — Я хотела бы знать, когда это газета стала печатать небылицы?
Фавр закашлялся и перевернул газету, чтобы прочитать заголовок.
— А вы…
— Гас Харт, — представилась она. — Мать мальчика, которого обвиняют в предполагаемом убийстве.
Фавр ухватился за ее слова.
— А здесь мы так и пишем: предполагается, что девушка была убита, — возразил он. — Я не понимаю…
— Где уж вам! — отрезала Гас. — Где уж вам понять, у вас же нет сына, которого бросили в тюрьму, где он должен провести девять месяцев, пока у него появится шанс доказать свою невиновность. Где вам понять, раз вы позволили журналисту ради эпатажа воспользоваться обрывками информации из полицейского отчета. Мой сын никогда не скрывал того, что был с Эмили Голд, когда она умерла, так почему его присутствие на месте преступления превратилось в решающую улику?
— Потому, миссис Харт, — ответил Фавр, — что это отличная наживка. А в нашей глуши не так уж много сенсаций.
— Вы эксплуатируете нашу фамилию, — заявила она. — Я могла бы подать на вас в суд.
— Могли бы, — согласился главный редактор. — Но, кажется, вы и так уже немало заплатили адвокату. — Он пристально смотрел на Гас, пока она не отвернулась. — Разумеется, нам было бы интересно выслушать вашу версию произошедшего. Как вы, наверное, знаете, мать девочки дала Луи эксклюзивное интервью. Он с радостью возьмет интервью и у вас.
— Это исключено! — отрезала Гас. — Почему я должна искать объяснения случившемуся, если Крис не сделал ничего плохого?
Фавр моргнул.
— Это вы мне скажите.
— Послушайте, — продолжала Гас, — мой сын невиновен. Он любил эту девушку. Я любила эту девушку. Вот наша правда. — Она хлопнула ладонью по газете. — Я требую, чтобы напечатали опровержение.
Фавр засмеялся.
— Опровержение чего? Случившегося?
— Тона повествования. Статью, где яснее, чем в этом чтиве, будет говориться о том, что Кристофер Харт невиновен, пока суд не признал его таковым.
— Хорошо, — согласился Февр.
Он слишком легко сдался.
— Хорошо?
— Хорошо, — повторил главный редактор. — Но только статья не будет иметь значения.
Гас скрестила руки на груди.
— Это почему же?
— Потому что читатели уже пронюхали о произошедшем, — пояснил Фавр. — Возможно, этим делом заинтересуется даже «Ассошиэйтед пресс». — Он смял газету в комок и бросил в корзину для мусора. — Я мог бы написать, что ваш мальчик — сам ангел, отрастил крылья и вознесся к небесам, миссис Харт. И это могла бы быть чистая правда. Но люди уже вцепились зубами в эту историю и больше ее не отпустят.
Селена вошла в дом Джордана, сбросила куртку и вытянулась на диване. Томас, который слышал, как хлопнула дверь, выбежал из спальни.
— Ой, привет, — поздоровался он. — Что случилось?
— Посмотрите на него, — зевнула Селена. — Ты хорошеешь с каждым днем.
— Хочешь пригласить меня на свидание?
Селена засмеялась.
— Я уже тебе говорила. Когда закончишь школу или вымахаешь до двух метров — что произойдет раньше. — Она взяла полупустую банку пепси, понюхала и отпила. Потом оглядела валяющиеся на полу гостиной бумаги. — Где отец?
— Вот он, — ответил Джордан, выходя из своей спальни в мешковатых тренировочных брюках и футболке «Найк». — Кто, черт возьми, дал тебе ключ от моего дома?
— Я, — невозмутимо ответила Селена. — Сделала дубликат несколько месяцев назад.
— В любом случае, — сказал Джордан, — следовало спросить у меня разрешение.
— Не выступай! — Селена повернулась к Томасу. — Что на него нашло?
— Он сегодня получил у прокурора дело. — Томас уныло покачал головой. — Ему просто необходима жилетка, чтобы поплакаться.
— У меня нет жилетки и нет привычки быть жилеткой для тех, кто платит мне деньги, — ответила Селена.
— Я лично ничего тебе не плачy, — заметил Томас.
— До свидания, Томас! — в унисон воскликнули Селена и Джордан.
Томас засмеялся, вернулся в свою комнату и закрыл дверь.
Селена уселась, а Джордан опустился на кипу бумаг на полу.
— Настолько плохо?
Джордан постучал пальцем по губам.
— Я бы не стал утверждать, что все настолько плохо. Я бы сказал, что все не очень хорошо. Многие улики можно трактовать по-разному, в зависимости от точки зрения.
— Ты же не станешь вызывать его для дачи показаний, — сказала Селена скорее утвердительно, потому что прекрасно знала, что таковы были намерения Джордана.
— Нет. — Джордан взглянул на помощницу, устроившуюся на подушках с банкой пепси в руках. — Думаю, так наша позиция будет крепче.
Крис признался, что не пытался покончить с собой, — и это его выбор. И точка. Если вызвать его для дачи показаний, Джордану из этических соображений придется заставить Криса в этом признаться. С другой стороны, если Криса не вызывать, Джордан может говорить, черт возьми, все, что угодно, чтобы вытащить своего подзащитного. Пока Крис не лжесвидетельствовал против себя, Джордан может строить чертову защиту так, как ему нравится.
— Предположим, ты присяжная, — размышлял Джордан. — В какую из двух версий ты скорее поверишь: что Крис, который на двадцать килограммов тяжелее Эмили, отправился в ту ночь с Эмили, чтобы отговорить ее от самоубийства, но не смог вырвать у нее пистолет? Или что они вместе собирались свести счеты с жизнью как прекрасное доказательство любви… но когда Эмили выбила себе мозги и они оказались у Криса на рубашке, это доказательство уже не казалось таким красивым. И он потерял сознание, прежде чем смог застрелиться.
— Я понимаю, к чему ты клонишь, — сказала Селена и махнула рукой в сторону разбросанных бумаг. — С чего мне начать?
Джордан потер лицо руками.
— Не знаю. Мне понадобится несколько дней, чтобы все изучить. Для начала расспроси его родителей. Нам необходимы один-два безупречных свидетеля.
Селена потянулась за листом бумаги, перевернула его — квитанция из прачечной — и стала составлять список. Пока Джордан изучал результаты экспертизы, Селена подняла ближайший лист. Протокол допроса Голдов после смерти дочери. Ничего неожиданного со стороны матери Эмили — много истерики, значительная доля скорби, решительное отрицание того, что ее дорогая доченька была склонна к суициду.
— А-а, это… — сказал Джордан, взглянув на документ. — Я бегло просматривал его сегодня. Ты должна прощупать эту женщину. Она дала эксклюзивное интервью «Газетт». — Джордан скорчил гримасу. — Ничего общего с беспристрастным свидетелем, желающим помочь скорейшему торжеству правосудия.
Селена промолчала. Она перевернула страницу и погрузилась в изучение протокола второго допроса.
— Мэлани Голд — проигрышный вариант, — согласилась она. Потом улыбнулась Джордану: — Но Майкл Голд может стать твоим единственным спасением.
Матери обладают уникальным видением. Мать все воспринимает сквозь призму, в которой видит свое дитя в различных ипостасях одновременно. Именно поэтому мать видит, что ее ребенок разбил вдребезги керамическую лампу, но продолжает считать его настоящим ангелом. Или мать станет успокаивать ребенка, если он плачет, и представлять себе его улыбку. Или, видя перед собой уже взрослого мужчину, замечать прыщавое лицо подростка.
Гас откашлялась, хотя Крис никак не мог бы услышать ее в толпе других посетителей и на таком значительном расстоянии. Она скрестила руки на груди, словно пытаясь доказать всем, что вид своего первенца в тюремной одежде ничуть ее не задевает, что тусклый отблеск флуоресцентных ламп на его волосах кажется ей совершенно естественным. Когда он подошел ближе, она нацепила на лицо широкую улыбку, ощущая, что эта натянутая улыбка расколет ее пополам.
