Меняя лица - Хармон Эми (читаем книги онлайн бесплатно полностью txt) 📗
— Я бы не услышал ее крика. Радио работало на полной громкости, был включен миксер. К тому же я теперь вообще не очень-то хорошо слышу. — Он криво улыбнулся, но через мгновение взгляд его стал серьезным. — Я услышал Поли, своего друга. Помните Пола Кимбэлла?
Мистер Тейлор кивнул.
— Он словно стоял рядом со мной и шептал на ухо. Поли предупредил меня — велел прислушаться. Он всегда говорил, что мы должны лучше прислушиваться.
Губы пастора задрожали, и он прикрыл рот рукой, явно тронутый признанием Эмброуза.
— После Ирака мне было… трудно… поверить, что впереди меня что-то ждет. Я даже усомнился, что в жизни есть смысл. Мы появляемся на свет, страдаем, наблюдаем за страданиями близких, а потом умираем. Все казалось таким… бессмысленным. Жестоким. Необратимым. — Эмброуз замолчал, позволив воспоминанию о голосе Поли согреть его изнутри, и, почерпнув в нем сил, продолжил: — Но теперь… я больше не могу говорить так однозначно. Я многого не понимаю… но лучше не понимать, чем не верить. — Эмброуз потер переносицу и посмотрел на Джошуа, предполагая, что тот ему возразит. — В моих словах есть хоть какой-то смысл?
Джошуа оперся о подлокотник и опустился в кресло, словно ноги ему внезапно отказали.
— Да. Да. Еще какой смысл, — тихо ответил он, кивая. — Еще какой.
Эмброуз тоже сел, утопая в старом диване.
— Ты хороший человек, Эмброуз. Моя дочь любит тебя. Я это вижу.
— А я люблю ее, — ответил Эмброуз и осекся.
— Но? — спросил пастор. Помогая людям много лет, он научился угадывать, когда кто-то не договаривал мысль.
— Ферн любит опекать. Я беспокоюсь, что мое… моя… — Эмброуз не мог подобрать слово.
— Потребность? — мягко подсказал Джошуа Тейлор.
— Мое уродство, — поспешно исправил его Эмброуз, — я беспокоюсь, что оно пробуждает в ней желание заботиться обо мне. Я отнюдь не красавец, пастор. Вдруг в один прекрасный день она увидит меня таким, каков я есть, и решит, что одной моей потребности в ней для нее мало?
— Однажды ко мне приходил твой отец. Его беспокоило то же, что и тебя. Эллиот думал, что, выгляди он иначе, твоя мать не оставила бы его.
Эмброузу стало больно за отца, в нем вспыхнула злость на женщину, которая списала его со счетов ради пустышки из рекламы нижнего белья.
— Могу я дать тебе тот же совет, что тогда дал и ему? — мягко спросил Джошуа Тейлор. — Порой красота или ее недостаток не позволяет нам по-настоящему узнать человека. Вот ты, например, любишь Ферн, потому что она красива?
Эмброузу нравилось смотреть на нее. Но он любил и ее смех, то, как она танцует или рассуждает об облаках, лежа на глади озера. Он любит ее самоотверженность, чувство юмора и искренность. Именно эти вещи делали Ферн красивой в его глазах.
— Полагаю, на свете много девушек, которые внешне гораздо привлекательнее Ферн. Но любишь ты ее.
— Ее, — с уверенностью ответил Эмброуз.
— Полно мужчин, более нуждающихся в заботе или более уродливых, чем ты. И все же ты первый, кто ей понравился. — Пастор Тейлор рассмеялся. — Если все дело в альтруизме, почему она еще не открыла приют для обезображенных и сбившихся с пути?
Эмброуз усмехнулся, и на мгновение мистер Тейлор посмотрел на него по-отцовски нежно. Благодаря позднему часу и общему страху за близкого человека разговор получился очень искренним.
— Эмброуз, Ферн уже знает, каков ты на самом деле. Вот почему она тебя любит.
36
ПОСТУПИТЬ В ПЕНН-СТЕЙТ
Ферн молча помогала Эмброузу собирать вещи. Она мало говорила всю неделю — смерть Бейли все еще мучила ее, нападение Беккера лишь усугубило ситуацию. Теперь, когда Эмброуз уезжал, она не могла себе представить, как будет просыпаться по утрам — впервые в жизни совершенно одна во всем городе. Эмброуз помогал ей справиться с утратой Бейли, но кто поможет ей пережить разлуку с ним? Она поймала себя на том, что снова и снова складывает уже сложенные рубашки, скручивает носки, перекладывает вещи с одного места на другое — Эмброуз не мог ничего найти.
— Прости, — извинилась Ферн в десятый раз за последние полчаса.
Она отошла подальше от чемоданов, боясь снова все перепутать, и начала заправлять кровать, просто потому что ей нечем было себя занять.
— Ферн?
Она продолжала разглаживать складки на одеяле и даже не взглянула на Эмброуза, когда тот окликнул ее.
— Ферн. Прекрати. Оставь. Мне все равно через пару часов снова ложиться, — сказал Эмброуз.
Но Ферн не могла остановиться. Ей нужно было что-то делать. Она вышла в коридор в поисках пылесоса. Эллиот работал в пекарне, заменяя Эмброуза, и в доме царила тишина. Ферн быстро отыскала пылесос, тряпки, чистящее средство. Она летала по почти опустевшей комнате, охотясь за пылью и протирая все вокруг. Эмброуз тяжело вздохнул, закрывая последний чемодан, и повернулся к ней, уперев руки в бока:
— Ферн.
— Да? — Она уставилась на стену, часть которой стала подозрительно светлой — Ферн слишком сильно ее терла.
— Брось тряпку и медленно отойди от нее, — скомандовал Эмброуз.
Ферн закатила глаза, но остановилась. Положив тряпку и банку с чистящим средством на стол, она, передразнивая Эмброуза, встала точно так же.
— Подними руки, чтобы я их видел.
Ферн подняла и заткнула пальцами уши, потом скосила глаза, надула щеки и высунула язык. Эмброуз захохотал и, подхватив ее на руки, бросил на кровать. Сам забрался следом, устраиваясь так, чтобы она не смогла из-под него выбраться.
— Вечно ты корчишь рожи, — улыбнулся он, проводя пальцем по ее переносице, губам и подбородку.
Когда он дотронулся до губ, от улыбки, за которой Ферн прятала свое отчаяние, не осталось и следа.
— Погоди-ка… а это что за лицо? — мягко спросил Эмброуз.
— Я очень стараюсь быть храброй, — тихо ответила Ферн, закрывая глаза, чтобы спрятаться от его внимательного взгляда. — Так что это мое храброе, но грустное лицо.
— Слишком грустное лицо, — вздохнул Эмброуз.
Он легко поцеловал ее, но тут из-под опущенных ресниц Ферн потекли слезы. Она оттолкнула Эмброуза и бросилась к двери. Не хотела, чтобы он чувствовал себя неуютно, не хотела, чтобы он уезжал с тяжелым сердцем. Она знала, ему нужно ехать. Но все в ней противилось этому.
— Ферн! Стой.
Все это походило на ту ночь на озере: Ферн убегала, чтобы скрыть слезы. Но в этот раз Эмброуз оказался быстрее: захлопнул дверь прежде, чем Ферн успела выбежать. Он обхватил ее сзади, крепко прижал к себе — и она зарыдала, спрятав лицо в ладонях.
— Тише, милая, тише, — успокаивал он. — Это ведь не навсегда.
— Знаю, — всхлипнула она, и Эмброуз почувствовал, как Ферн, успокаиваясь, делает глубокий вдох.
— Я хотела тебе кое-что показать. — Она вдруг вытерла щеки, повернулась к нему и начала расстегивать белые пуговицы на своей рубашке.
У Эмброуза пересохло во рту. Он бессчетное количество раз представлял себе этот момент, но они все еще ходили по краю пропасти, словно боясь сорваться. Им было довольно трудно остаться наедине — оба жили с родителями, и уединение, такое, какого он хотел с ней, было им недоступно. Им приходилось довольствоваться объятиями и страстными поцелуями, хотя с каждым днем Эмброузу становилось все сложнее себя сдерживать.
Ферн расстегнула не больше пяти пуговиц и отодвинула рубашку над левой грудью — чуть выше бюстгальтера. Эмброуз увидел имя, набитое маленькими буквами прямо над сердцем: Бейли. Он протянул руку, дотронулся до татуировки, и от его легкого прикосновения по ее телу побежали мурашки. Надпись сделали недавно — кожа вокруг нее была розовой. Ширина — всего пара сантиметров. Маленькая дань дорогому человеку.
Ферн, похоже, смутила его реакция.
— Я чувствовала себя такой крутой, когда сидела в тату-салоне. Но я сделала это не ради хард-кора. Я сделала это, чтобы… он всегда был рядом. Мне кажется, я — та, кто должен был запечатлеть его на сердце.
