Вновь, или Спальня моей госпожи - Сейдел Кэтлин Жиль (лучшие бесплатные книги .TXT) 📗
17
Потребовалось два восемнадцатичасовых рабочих дня, чтобы исключить Алека из всех сцен, запланированных на три недели вперед. Дженни не появлялась в студию, не отвечала на звонки, не притрагивалась к почте…
Было невыносимо тяжело, но это заслуженное наказание за то, что она не любит Алека. Больше она ничего не могла для него сделать. Только сохранить за ним роль, если она вообще что-то для него значила.
Она пришла в студию измотанная, похудевшая. Примерно такие же ощущения были у нее после выкидыша — легкая боль и светлая печаль о чем-то несбывшемся, невозможном. И точно так же, как тогда, никто не заметил, что у нее не все ладно. Сейчас ей была нужна помощь, она искала сочувствия и дружеской поддержки. Но все были заняты распределением гримуборных…
— Невероятно! — она даже не пыталась сдерживаться. — На нас висят две недоснятых серии! — ведь они прервали работу над ними из-за исчезновения Алека. — Мы можем вылететь из эфира на целых три дня, впереди два выходных, но все озабочены лишь гримуборными! — Дженни с удивлением вслушивалась в звук собственного голоса, срывающегося на визг. — Ради Бога, что стряслось?
— Пустяки, — махнул рукой Джордж. — Обычные актерские дрязги. Все устроится.
Дженни ушла от него с чувством брезгливости. Здесь ничто само по себе не устраивается! Кто-то обязательно должен вмешаться. Джордж дал ей понять, что не желает выступать в этой роли. Как он ухитряется столько времени быть исполнительным продюсером шоу, если настолько боится конфликтов?
Гримерша Брэнда объяснила ей ситуацию. Дэвид Роксбури — сэр Перегрин — после Нового года возвращается в студию. Прежде он был соседом Рэя по гримуборной, но тот не желал расставаться с Алеком. А Эдгар и Мурфилд Томас, двое старших в труппе, вполне друг друга устраивали — оба были закоренелыми холостяками и замечательно уживались.
— Дэвид думает, что лучше всего ему будет с Брайаном, — закончила Брэнди.
— Разумно. — Ведь у Брайана самая просторная гримуборная.
— Но к нему же перебралась Рита!
Ах да, Дженни совсем о ней забыла…
— Почему бы не попросить Риту вон? В конце концов, это мужской коридор. Пусть возвращается на прежнее место.
— Говорит, что никак не может. Пропадет без телефона, — в голосе Брэнди зазвучали саркастические нотки. — А вдруг позвонит рекламный агент?
— Не понимаю… Разве у Брайана есть телефон? — Дженни была уверена, что актерам не полагается телефонов. Брэнди кивнула.
— Ну да, еще с того времени, когда доделывали твой кабинет.
С тех пор телефон не отключен. И до истории с Ритой никому и в голову не приходило, что у Брайана может быть сосед. Дружок главного сценариста — не фунт изюма! Все были уверены, что она сознательно предоставляет ему привилегии. Но это было далеко не так! Даже до их разрыва такое ей претило.
— Так отключите телефон! Почему у одного актера должно быть то, чего нет у других?
Часом позже, слегка остыв, она сообразила, что решение было далеко не самым мудрым. Почему бы не снабдить телефоном каждую гримуборную? Сколько это может стоить? Все актеры летом и зимой, по любой погоде, шлепают в Бруклин с разных концов города. Они проводят в студии массу времени и уж на телефон-то имеют право!
Пальцы Дженни стремительно забегали по клавиатуре компьютера — она набрасывала записку для Джорджа, в которой предлагалось улучшить питание актеров, приобрести новую мебель для артистической, постелить ковровые дорожки на лестницах. Потом неохотно, обуреваемая сомнениями, нажала кнопку «Печать». Аскетическая обстановка артистической, однообразная пища из ближайшего кафе — все это сообщало студии лелеемый ею дух «общего дома», делало их всех товарищами по оружию в нелегкой битве. Как она боялась перемен!
«Ты позволила шоу стать твоей жизнью. Все, что тебе нужно, ты черпаешь оттуда. Я не выдержу такой конкуренции», — сказал тогда Алек.
Похоже, что «счастливого Рождества» ждать не приходится…
После Нового года пришел Дэвид Роксбури, одновременно к труппе примкнула Зельда Оливер. Играла она потрясающе. Тут же газеты объявили, что Софи — одна из самых удивительных героинь из всех сериалов вместе взятых! Но когда Зельда не была занята на съемках или не репетировала, она отсиживалась в своей гримуборной, в артистической не появлялась и не желала заводить новых знакомств.
Дэвид тоже сильно переменился. Целых девять месяцев он провел на подмостках Бродвея. Конечно, он рад был встрече со старыми знакомыми, но за это время успел приобрести новых друзей. «Спальня моей госпожи» больше не была для него родным домом…
Все шло из рук вон плохо. Захворал Гил, и доктор сказал, что организм не справится с болезнью, если он как минимум неделю не проведет в постели. Теренсу ненавистна была даже мысль о том, чтобы нанять временного режиссера, хотя весьма недурные ребята из «Аспида!!» шатались без работы. Он в одиночку горбатился по пять дней в неделю, вечно ходил со слезящимися, покрасневшими глазами, и то и дело выбивался из графика. Последнюю неделю все трудились с раннего утра до восьми, а то и до девяти вечера.
Когда Гил, наконец, выздоровел и вышел на работу, лестницы были застланы ковровыми дорожками, и все катались по этажам на лифте. Лифт тащился со скоростью черепахи, и на каждом этаже скапливался народ. Дженни не верила своим глазам. Почему никто не додумался заплатить рабочим лишних десять процентов, чтобы все успеть доделать за выходные!
После ленча она подошла к лифту, где уже толпились актеры.
— Мы торчим здесь до ночи уже с двадцатых чисел декабря, — пожаловалась Фрэнсин. — Нам нужен Алек.
— Нет, нам не нужен Алек, — отрезала Дженни.
Кто такой Алек? Простой актер! Два года они делали шоу без него — и вполне справятся еще лет двадцать! В том, что творится в студии — вина Гила и Теренса. Отсутствие Алека тут ни при чем.
Все капризничали и выходили из себя, желая знать, где Алек. Каждый считал своим долгом осведомиться, почему он не приходит.
— Может, я нагрубила Его Светлости? — мучалась Барб Эллен. — Наверное, я была с Алеком невежлива?
— А может, лорд Кортлэнд слишком рьяно пытался затмить его?
— Да, именно это я и делал, — признавался актер.
Дженни больше не могла этого вынести — каждый изо всех сил старался представиться главным героем драмы! Она раздвинула толпу и пошла сама не зная куда, иначе непременно выложила бы все начистоту. «Это не имеет отношения ни к кому из вас. Алека здесь нет только из-за меня!»
Но она не могла заставить себя произнести эти слова.
Дженни вошла в артистическую. Подсобные рабочие резались в карты. При виде ее они заволновались: «Нам подвинуться? Вам нужен стол?» Они были готовы сделать что угодно. Еще бы: вошел главный сценарист!
— Нет-нет! — замахала руками Дженни. — Сидите!
Вдруг откуда ни возьмись явился Рэй:
— Дженни, у тебя все в порядке?
Следом прибежали Трина с Карен. Все выглядели взволнованными — лица озабочены, глаза вытаращены… Женщины захлопотали вокруг нее! Им было больно видеть ее в расстроенных чувствах.
Может быть, рассказать им, что происходит? Ведь это ее друзья, ее семья… Они не смогут помочь ей, не зная, в чем дело.
Ничего глупее в своей жизни она не делала. В двадцать четыре часа новость облетела студию: «Алек не вернется, пока Дженни не полюбит его».
Дженни казалось, что она окружена двадцатью докторами, постоянно измеряющими ей температуру. «Ну как, еще не влюбилась?» Все хотели ускорить лечение, наперебой расхваливая Алека, красочно расписывая его достоинства, уверяя, что второго такого чуда, как он, в целом свете не сыщешь. Правда, при этом не забывали упомянуть, как он всем им необходим…
Она все это знала. «Замолчите! Я не хочу слышать, насколько он нужен вам. Я хочу знать, насколько ему нужна я».
Алек — спасатель по натуре, он замечательно все раскладывает по полочкам, даже если вокруг полнейшая сумятица. Но Дженни не нуждалась в спасателях. Спасение утопающих — дело рук самих утопающих.
