Ребенок на заказ, или Признания акушерки - Чемберлен Диана (книги бесплатно .TXT) 📗

– Подожди! – Мне пришлось ее остановить. – Как могла она – или ты, раз уж на то пошло, – знать что-нибудь о ней… об Анне Найтли?

Дженни ответила не сразу.

– Я все слышала. – В голосе у нее звучали слезы. – Я не старалась подслушивать, но я спускалась вниз, когда вы вчера говорили с Йеном. И я нашла письмо, которое написала Ноэль. Я пошла к Грейс и все ей рассказала.

Я вспомнила скрип на лестнице. О боже! Я старалась представить себе, как это должно было поразить Грейс. Я представила, как она читает письмо Ноэль к Анне Найтли.

– Ты должна была прийти с этим ко мне, а не к Грейс!

– Прости, – сказала Дженни. – Но Грейс имеет право знать.

– Может быть, и имеет, но, Дженни! Мы даже Таре еще ничего не говорили.

– Я же не думала, что она вот так сразу и помчится, – всхлипнула она. – Клив сказал, что отговаривал ее ездить, но она уехала сегодня утром, и в Чэпл-Хилл ее нет, по крайней мере не было, когда я с ним говорила. Так что, я думаю, она поехала искать эту женщину! – Голос ее снова повысился чуть ли не до крика.

– Я кончаю разговор, – сказала я. – И еду к Таре, чтобы рассказать ей обо всем.

– Грейс так плохо водит машину, – завыла Дженни. – Если бы я знала, что она пойдет на такое, я бы никогда…

– Я знаю. Хватит болтать.

Я повесила трубку и сказала Сандре, что на ближайшие несколько часов ей придется взять все на себя. Она бросила на меня отчаянный взгляд, но по выражению моего лица, наверно, поняла, что спорить со мной бесполезно. Прежде чем завести машину, я позвонила Йену, но он не ответил, вероятно, увлекся гольфом. Мне придется действовать самой.

Когда я подъехала к дому Тары, на улице уже стояла машина Дженни. Дочь ждала меня на улице под моросящим дождем. Она дрожала, сжавшись в комочек, скрестив руки на груди. Я поняла, что все-таки буду не одна.

47

Тара

Я услышала, как хлопнула дверца машины, и подбежала к окну, надеясь и в то же время осознавая всю несбыточность такой надежды, увидеть идущую по улице Грейс. Но это были Эмерсон и Дженни. Они бегом подбежали к моей парадной двери, и я испугалась, что они принесли мне какое-то ужасное известие. Обстоятельства были совсем другими, но у меня появилось то же гнетущее ощущение, как в тот день, когда в дверях моего класса появился полицейский, чтобы сообщить мне, что Сэм умер. В ту же секунду, едва увидев молодого офицера, я поняла, что случилось что-то страшное. Такое же чувство было у меня и сейчас.

Я рывком распахнула парадную дверь.

– Что? – закричала я, как только они приблизились к крыльцу. Я почувствовала, как кровь отлила у меня от лица, и две фигуры слились в моем поле зрения.

– Нам, кажется, известно, где Грейс, – сказала Эмерсон, поднимаясь по ступенькам.

– У Клива? – спросила я.

– Мы думаем, что с ней все в порядке, Тара. Давай сядем где-нибудь. Нам нужно тебе многое объяснить.

Я позволила ей отвести меня в гостиную.

– Дженни, ты с ней говорила? Что значит, ты «думаешь», что с ней все в порядке? Где она?

– Мы уверены, что с ней все в порядке, – уже увереннее сказала Эмерсон. Обнимая за спину, она подвела меня к софе. Я опустилась на нее. Эмерсон и Дженни сели рядом на маленький диванчик.

– Она с Кливом? – Я взглянула на Дженни, которая отрицательно покачала головой и опустила глаза, как будто не смела смотреть на меня, от чего мне не стало легче.

– Выслушай меня, Тара, – сказала Эмерсон. – На днях я выяснила личность ребенка, которого похитила из роддома Ноэль. Я думаю, это была Грейс.

Я уставилась на нее, ничего не понимая.

– Это невозможно. Ты же знаешь, Грейс никогда не была в роддоме. – Я взглянула на Дженни. Она по-прежнему избегала смотреть мне в глаза, но она явно знала о Ноэль и ребенке.

Эмерсон слегка наклонилась вперед.

– Послушай, голубушка, – сказала она. – Я обнаружила информацию о том, когда исчез ребенок Анны Найтли. Это случилось в те дни, когда родилась Грейс. В самом конце августа 1994 года.

– Нет, – произнесла я в полной растерянности. – Ты хочешь сказать, 1998 года, когда Ноэль оставила акушерскую практику.

– Это было в 1994 году, и Грейс была единственная, кого Ноэль приняла в это время.

– Но Грейс родилась первого сентября. – Я упрямо отказывалась понять смысл этого разговора.

– Я знаю, что все это очень запутано, – сказала Эмерсон. – Я знаю, этому трудно поверить. Но я думаю, что Ноэль приняла твоего настоящего ребенка, не Грейс, и именно твоего ребенка она случайно и уронила. Тогда она поехала в роддом, взяла ребенка Анны Найтли, привезла его к вам в дом и выдала его… ее… за твоего ребенка. И это была Грейс.

– Это безумие! – выдохнула я.

– Никаких других детей за это время Ноэль не принимала, – повторила Эмерсон. – Никаких страниц из журнала не вырывала. Я и правда думаю, что это была Грейс, Тара. Прости.

Я провела рукой по волосам, напряженно думая. Я вспоминала ту ночь, когда родилась Грейс. Осознание того, что что-то не так. Как Ноэль твердила, что нужно вызвать «Скорую помощь», потом она сумела повернуть во мне Грейс. Я вспоминала эту долгую темную ночь и смерти подобный сон, навалившийся на меня, когда все кончилось.

– Но я держала ее на руках, – сказала я. – Я ее сразу же покормила. – Она была такая тепленькая, почти горячая. Это было такое дивное тепло. Я все еще помнила его. А потом сон, безмятежный сон. Но как же Сэм… разве он тоже спал? Неужели мы оба так долго спали, что не заметили, как ребенок выскользнул из рук Ноэль? Какой бы невероятной ни казалась мне эта идея сначала, теперь она представлялась в тысячу раз менее вероятной.

– Ты говоришь, что… ребенок, которого я родила, умер?

Эмерсон встала с диванчика и села рядом со мной, обняв за плечи.

– Мне так жаль, – сказала она. – Я…

– А Дженни откуда это известно? – спросила я. Дженни по-прежнему избегала моего взгляда. Она напоминала мне сегодня Грейс, такая же тихая.

Эмерсон колебалась.

– Я вчера говорила об этом с Йеном, когда… расставила все факты по местам, и Дженни нас услышала.

– Ты сказала об этом Йену? Прежде чем сказать мне? – Я вырвалась из ее объятий, охваченная внезапным гневом. – Я последняя узнаю о собственном ребенке? Как давно тебе все это известно?

– Я поняла все вечером накануне юбилея Сюзанны, – призналась Эмерсон.

– И ты мне не сказала? – Я пришла в такую ярость, что мне захотелось ее ударить. – Как ты могла сказать Йену раньше, чем мне? – спросила я. – Как ты посмела?

– Я не знала, как… – Эмерсон покачала головой. – Я боялась причинить тебе боль.

Я не могла это принять. Просто не могла.

– Где Грейс? – спросила я. В этот момент у меня в голове и мысли не было о потерянном мною ребенке. О ребенке, который для меня пока еще вовсе не существовал. Мои мысли были исключительно о том ребенке, которого я любила всем сердцем. – Где она? Почему она…

– После того как я ей сказала вчера, она звонила Кливу, – хрипло выговорила Дженни. – Она была очень расстроена и сказала ему, что хочет поехать в Виргинию и попытаться найти ее… эту женщину. Он старался ее отговорить.

– Ты не должна была рассказывать об этом Грейс! – сказала я.

– Я знаю. – Глаза у нее покраснели, и она еще глубже погрузилась в диванные подушки.

– Прошу тебя, Тара, – взмолилась Эмерсон. – Дженни понимает, что она натворила.

– Откуда она знает, где искать Анну Найтли? – Я металась между софой и окном.

– В Бюро розыска пропавших детей, я думаю, – сказала Дженни. – В Александрии.

Александрия! Я представила себе, как Грейс едет одна, под дождем, думая о том, кто она такая. Только огромная нужда могла заставить мою дочь провести столько времени за рулем. Нужда, которую я не могла восполнить.

– Моя бедная девочка! – выдохнула я. Я вспомнила, как тихо сидела она прошлой ночью в своей спальне. Знала ли она все уже тогда?