Охота на цирюльника - Карр Джон Диксон (лучшие книги .TXT) 📗

Доктор Фелл смял бумажку.

— У этой фразы, — продолжил он, — совершенно иной смысл. Замечание об «осложнениях со стороны медиков» значит лишь то, что доктор, который наблюдает за больным, встревожен. Лечащий врач настаивает, что, несмотря на слабость пациента, он верит его заявлению, что он Стэртон. К мнению доктора нельзя не прислушаться. Но, боже правый! Неужели вы всерьез полагали, что все врачи готовы горой встать на защиту доктора Кайла, если окажется, что убийца — он? Эта мысль была настолько нелепа, что я поразился, как она вообще могла прийти кому-то в голову. Фраза относилась к Стэртону! А теперь давайте распутаем весь клубок до конца. Рассмотрим одно доказательство, лежащее на самом виду, и вы сразу поймете, что преступником не мог быть никто другой; перейдем, наконец, к самой главной, можно сказать вопиющей, улике.

Вы навещаете Стэртона, чтобы успокоить его, утешить после потери изумруда. Видите вы его секретаршу? Нет! Вы слышите, как он с кем-то беседует за дверью спальни. Но, хотя вы входите тихо и не шумите, он немедленно выбегает к вам и закрывает за собой дверь. Он знал, что вы непременно придете к нему, слышал, что вы уже пришли, и ради вас устроил целое представление. Преступник совершил ошибку, неверно выбрав комнату — помните мой девятый ключ? Чего ради он диктует секретарше письмо в спальне? Не в гостиной, где он, как предполагается, лежит все время, окруженный пузырьками с лекарствами. В гостиной его, так сказать, логово. Но ему понадобилось на время скрыться от вас, отгородиться дверью…

Морган услышал визгливый хохот Немо. Сержант торопливо черкал карандашом в блокноте. Доктор Фелл продолжил:

— И потом, подозрение возникает в связи с освещением: шторы всегда задернуты, плечи укутаны шалью, на голове всегда шляпа, и сидит он повернувшись спиной к свету. И вот — прямая улика: он невольно обнаруживает собственный вкус. Ему нравится игрушка-безделушка, у которой вместо глаз настоящие рубины; она подмигивает и качает головой. Издеваясь над вами, он все время толкает игрушечную голову; и все же вы не видите связи между кивающим мандарином и дорогим бритвенным набором. — Доктор Фелл резко стукнул палкой по столу. — Вспомните также, что произошло, когда вы с капитаном Валвиком и миссис Перригор стали обходить пассажиров, решив во что бы то ни стало отыскать пропавшую девушку? Вы прочесали весь корабль — но, по простоте душевной, не настояли на том, чтобы лично переговорить с секретаршей Стэртона. Вы постучали в его каюту и, стоя на пороге, спросили, не знает ли он такую-то девушку. Он набросился на вас с руганью, выгнал вон, а вы даже не попытались узнать побольше! — Помолчав немного, доктор Фелл стремительно обернулся к инспектору Дженнингсу: — Дженнингс, у меня все. Держу пари, вы ни слова не поняли.

Инспектор угрюмо улыбнулся:

— Понял все до единого слова, сэр. Вот почему я не стал вас прерывать. Этот Немо всю дорогу в поезде потчевал нас подробностями. Здорово! Что скажешь, Немо?

— Вздор, вздор, вздор! — заквакал Немо, безудержно радуясь успешной имитации. — Сумасшедший капитан Уистлер! Иск на пароходство! Жаль, что не подал на них в суд… Что такое, инспектор?

Инспектор смотрел на арестанта, не скрывая отвращения. Казалось, ему не очень-то по душе быть прикованным к Немо наручником.

— Да, шутка что надо, — холодно сказал он. — Но ты будешь повешен за все свои художества, грязная свинья. Продолжайте, доктор Фелл.

Немо выпрямил спину.

— Однажды я вас за это убью, — так же холодно парировал он. — Может быть, завтра, может быть, послезавтра, может, через год.

Взгляд его блуждал по комнате; лицо стало чуть бледнее, и дышал он тяжело. Морган понял, что убийцу буквально распирает от радости. Внезапно Немо спросил:

— А теперь можно мне говорить?

Глава 22

Выход Немо

В комнате сгущались тени. Немо снял шляпу и театральным жестом помахал ею. Потом поклонился зрителям.

— Кое-чего вам не понять, и тут ничего не поделаешь, — начал он. — Это врожденное: или дано, или нет. Я дополню ваш рассказ. Расскажу, как уловка, в которой никто не виноват, выманила меня из самого безопасного места на земле. А эти лоботрясы — они считали все происходящее забавным приключением…

Я не скажу вам, кто я такой. — Тут Немо оглядел всех присутствующих, и на лице его появилось странное выражение. Морган вспомнил Вудкока, который щурился на потолок в почтовом салоне. — Я мог стать кем угодно. Вы ни за что не узнаете. Я мог бы сказать, что меня зовут Гарри Джонс из Сербитона или Билл Смит из Йонкерса… а может, кто-то, стоящий по положению не слишком далеко от человека, которого я изображаю. Однако вот вам подсказка: я дух, я привидение. Думайте что хотите; я не шучу. У меня больше никогда не будет возможности выговориться. — Немо ухмыльнулся.

Все молчали. В сумерках лицо преступника приобрело странный оттенок; он переводил взгляд с доктора Фелла на Дженнингса, потом на Моргана…

— А может, я всего лишь Безумный Томми из… Да какая разница? Но вот что я вам скажу: подготовился я на славу. Я сходил за Стэртона, не возбуждая ничьих подозрений, однако не сообщу вам, как мне это удалось, чтобы не подставлять людей, которые мне помогали. Я обманул его секретаршу. Правда, она работала у него всего месяц или два — но я ввел ее в заблуждение. Поскольку меня считали чудаком, который вечно забывает о деловых встречах и тому подобном, она обо всем заботилась. Она была мила. — Он рубанул рукой воздух и сдавленно хихикнул. — Я так ловко все проделал, что подумывал, не остаться ли мне Стэртоном и дальше. Вначале я прикинулся лордом, чтобы стащить слона; но мне в его образе понравилось.

Я не отпускал ее от себя ни на шаг. Мне не стоило трогать Макги в Нью-Йорке; но он собирал бриллианты, а против бриллиантов я устоять не мог. Когда я поднялся на борт «Королевы Виктории», у меня были полные карманы наличности Стэртона — вы когда-нибудь видели, как я умею подделывать подписи? И драгоценностей почти на пятьсот тысяч фунтов. Однако всем было известно только одно: у меня при себе изумрудный слон. Что же я намеревался в связи с этим предпринять? Честно-благородно охранять мое сокровище, не поднимать никакого шума. Для всех я был знаменитым Стэртоном; никакой контрабанды у меня не было; багаж мой пропустили почти не глядя. Я понимал: находясь постоянно рядом, Хильда — то есть мисс Келлер, моя Хильда, — рано или поздно поймет, кто я такой. Но я и хотел, чтобы она поняла. Я собирался сказать ей: «Детка, ты завязла глубоко, по самые уши; тебе придется держаться только меня. И потому…» — Немо махнул рукой и страшным басом договорил: — «И потому, Хильда, перекладывай свои пожитки ко мне в койку!» Вот что я ей бы предложил. Ха!…

— Раз у вас было с собой столько денег, — резко вмешался доктор Фелл, — ради чего вы хотели украсть еще и фильм?

— Чтобы кое-кому испортить жизнь, — пояснил Немо, постукивая себя пальцем свободной руки по носу. — Ради того, чтобы причинить неприятности… Кому? Да любому, понимаете? Нет, не понимаете. Я собирался передать этот фильм — совершенно безвозмездно, заметьте! — тем, кому он причинил бы самый большой урон. Вы не видите в моих действиях смысла? А я вижу. Я похож на Стэртона. Я мог бы быть духом Стэртона! Я… ненавижу людей. — Он засмеялся и потер голову. — Я знал о фильме еще в Вашингтоне. А в тот роковой день Хильда, все еще не догадываясь о том, кто я такой, рассказала, что подслушала одну очень, очень странную радиограмму. И тут мои шарики завертелись… И я подумал: «Вот удобный случай мягко ввести ее в курс дела». Я бы украл фильм, показал ей, и мы бы вместе порадовались, сколько бед мы можем натворить. Так я и сделал. — Немо внезапно повысил голос, отчего тот стал похож на хриплое карканье. — Но Хильда меня не поняла. Не поддержала. Вот почему мне пришлось ее убить. А перед тем я придумал еще кое-что. Меня посетил еще один прилив вдохновения; я надеялся, что после этого она влюбится в меня по уши. Вначале, когда я еще только собирался ограбить старика Стэртона, я вовсе не намеревался выдавать себя за него; у меня этого и в мыслях не было; мне нужен был только слон! Я изготовил почти совершенную копию кулона, собираясь подменить изумруд. Вот как я собирался поступить… А потом подумал: почему бы не сыграть вчистую? Зачем возиться с подменой камушка? Все будет проще. Я решил держать копию при себе, а настоящего слона спрятать; именно копию я собирался предъявить на таможне, именно за подделку готов был платить огромную пошлину. Представляете? Таможенники говорят: «Это фальшивка». А я воскликну: «Что-о?…» — Здесь мистер Немо не удержался и снова захихикал. Однако в глазах его мелькнуло нечто похожее на изумление… — Мне объясняют: «Ваша светлость, вас надули. Изумруд не настоящий». И все станут смеяться надо мной, а я ругаться, прыгать на месте и раздам им крупные чаевые, чтобы они держали язык за зубами. А настоящий-то слон все это время будет спокойненько лежать в одном из чемоданов… Чтобы все выглядело естественно, я позволил капитану спрятать слона в его сейфе… А потом… все пошло кувырком! Пропади все пропадом! Все пошло кувырком! Эти молодые идиоты…