Жизнь во время войны - Шепард Люциус (бесплатные версии книг .txt) 📗
Все так же часто дыша, Минголла обернулся к Деборе. Она сидела, привалившись к люку и опустив голову на поднятые колени.
– Все в порядке, – сказал он. – Теперь все в порядке.
Свет померк – совершенно неожиданно, – и Минголла тут же крутанулся узнать, в чем дело. Затянутый трещинами фонарь облепили тысячи бабочек, затмевая красное вечернее солнце пеленой крыльев и ломких тел. Как разложенная по столу мозаика, в которой недостает нескольких кусочков. Детали эти тут же нашлись, в кабине потемнело, через ткань крыльев теперь пробивалось лишь тусклое красноватое свечение. Минголла почти чувствовал навалившуюся на пластик невероятную тяжесть, и секунду спустя раздался треск – пузырь поддавался.
– Эй! – Он потряс Дебору за плечо. – Ищи Нейта! Останови его!
Он выплеснул мысли наружу, почти сразу соединился с Нейтом, собрал свой страх в клинок и воткнулся в его защиту. Но даже когда Дебора добавила к нему всю свою силу, узор устоял. Скрип стал громче, пластиковая крошка посыпалась Минголле на голову, он почти чувствовал, как на грудь наваливается многотонная тяжесть, выдавливая из нее воздух. В отчаянии он попытался слиться с этим защитным узором, и – треугольный осколок пластмассы чиркнул по щеке – это сработало. Зашуршали крылья, колючие лапки царапнули лоб; что-то попало на зуб, хрустнуло, Минголла выплюнул. Край его страха описывал сложные петли и дуги, скользил вдоль Нейтова узора с резвостью швейной машинки, и Минголла вложил в этот поток всю свою силу, ускоряя его, как только возможно. Деборины мысли тоже включились, известный только им двоим узел вплетался в узор, подавляя его, втискиваясь в дикий трехсторонний комок боли и чувственности. Раздался крик, заклятие исчезло, связь распалась.
Бабочки улетали; угасающие лучи просачивались сквозь просветы в пелене размазанных тел и крыльев. Сквозь одну такую щель Минголла рассмотрел на валуне белокурую голову и почувствовал, как в ленивом смятении беспамятства болтается сознание Нейта. Бабочки усаживались Деборе на волосы, сама она дрожала, привалившись к креслу пилота, в кабину влетели еще несколько дюжин, но у Минголлы не было сил разбираться – он лишь смотрел, как они хлопают крыльями вокруг безголового скелета, вылетают обратно сквозь пробоину в пузыре, разноцветно вспыхивают в закатном солнце, поднимаются все выше и выше, словно мерцающий пепел, а затем пропадают из виду в кружеве черных листьев и в багровом небе.
Выбрались из вертушки на валун, где лежал Нейт. На нем была кобура, и Минголла вытащил оттуда пистолет. Потом они принялись его будить. Сознание Нейта плескалось почти так же беспорядочно, как у Амалии, но, видимо, за последние дни их общая с Деборой сила основательно выросла, так что они без труда с этим делом справились.
Мысленные узоры Нейта – снова как у Амалии – не показывались вообще, но Минголла кое-как умудрился их восстановить. Заодно увидел, что нетрудно будет прокрутить все обратно, ослабить и разрушить узоры здорового мозга, и спросил себя, не это ли однажды произошло с Нейтом. Тот вскоре сел и тупо огляделся; пригладил волосы.
– Я, э-э-э... – Он ущипнул себя за переносицу. – Что-то не то.
– Ты нас чуть не убил, – сказал Минголла. – Помнишь?
– Конечно, помню. Мне полагалось смотреть и помогать. – Он уставился вниз на вертушку. – Как всегда, сплошные проколы.
– Что еще за проколы? – спросила Дебора.
– Вам объяснить? – спросил компьютер.
В его голосе Минголле послышалось нетерпение, но, не обратив на машину внимания, он лишь повторил вопрос Деборы.
– Они искусны, очень искусны, – сказал Нейт. – Они тратят невероятно много времени, чтобы взять под контроль хотя бы одного человека, но зато вековой опыт. Беда в том, что они небрежны. Слишком полагаются на свою власть, а потому слишком любят широкие жесты – чем грандиознее, тем лучше. Не опускаются до мелочей... это нам с вами они очевидны.
– «Другие»? – спросил Минголла. – Ты говоришь о них?
Нейт заметил в руке у Минголлы пистолет.
– Отдай мне, пожалуйста.
– Шуточки!
– Так надо, – сказал Нейт. – Он меня найдет и опять заставит что-нибудь делать.
– Я действительно могу объяснить, – сказал компьютер.
– Ты был когда-нибудь ничем? – спросил Нейт. – Видишь то, чего нет, и слышишь в голове приказы.
Глаза его метались, он сцепил руки, с каждой секундой возбуждаясь все больше и больше. Смотреть было тяжело – Нейт сам себя накручивал, все туже и туже зажимая пружины.
– Кто тебя заставил? – спросила Дебора.
– Исагирре. – Нейт потянулся за пистолетом, но Минголла отбросил его руку. – Пожалуйста! Такой ясности не было уже много лет. И не будет, это последний шанс.
– Сначала расскажи об Исагирре, – приказала Дебора, – а потом мы подумаем, что можно сделать.
– Хорошо. – Нейт приложил ладонь к валуну – осторожно, словно хотел познать его, добыть из него спокойствие. – Хорошо, я вам верю.
Стемнело, лунный свет ложился бликами на черный металл вертолета; Нейт говорил спокойно и размеренно, запрокинув голову и прикрыв глаза, точно поглощенный молитвой святой. Он рассказал им, как после срыва терапии его вместе с такими же отбракованными долго держали взаперти. Дом находился в Штатах – так ему кажется, но он не уверен.
– Главный там был Исагирре, – сказал Нейт. – Собственно, только он из обоих кланов и жил там постоянно.
– Кланов? – переспросил Минголла. – Значит, Амалия говорила... правду?
– О да. Исагирре часто рассказывал об этих семействах и об их вражде. Качал головой, как будто это давит ему на душу, но сами истории ему нравились, он чуть ли не упивался их кровавым прошлым. Настолько у него все получалось красиво. Элегантный ужас. – Нейт покосился на пистолет. – Такое странное и мрачное место... этот дом. Вы там поосторожнее. Они опасные люди. Исагиррины игрушки, его оружие.
Все постепенно складывалось. Обмолвки, Нейт и Амалия, рассказы Пасторина. И за всем – Исагирре... если это его настоящее имя, что, скорее всего, не так. Сотомайор или Мадрадона. Тщеславие не позволило ему поменять имена. Заставил Пасторина на себя работать. А может, он и есть Пасторин. О затворничестве этого писателя ходили легенды, и Минголла вспомнил, что никогда не видел его фотографии.
– Что он для нас заготовил? – спросил Минголла.
– Не знаю точно. Мне полагалось наблюдать и защищать. Но что-то разладилось.
– Он ничего не говорил о том, что мы станем сильнее? Что общий фокус увеличивает силу?
– Сказать по правде, – вмешался компьютер, – я об этом забыл.
Все трое повернулись к вертушке.
– Я просто подумал, что было бы интересно отправить тебя за Деборой, – продолжал компьютер. – У меня слабость к нестандартным ситуациям. А теперь я даже рад. До сих пор еще никто не справлялся с Нейтом. Этот сбой ясно показал, на что вы способны. Возвращайтесь поскорее, я буду скучать.
– Исагирре, – воскликнул Минголла. – Ну ты и ублюдок!
Компьютер довольно хихикнул.
– Привет, Дэвид. Не ждал?
– Не особенно. – Минголла встал, посмотрел на вертушку и пожалел, что это не сам Исагирре. – И где ты сейчас, интересно?
– Не будь занудой, Дэвид. Я же со всей душой – и к тебе, и к Деборе. А где я сейчас... В Панаме встретимся.
– С чего ты взял, что после всего, что случилось, мы поедем в Панаму?
– А куда вам деться? Вы ж дезертиры, домой нельзя. И потом, разве вам не интересно, что там такое в Панаме. Посмотреть своими глазами, нет?
– Может, перебросишь нас прямо туда? – предложила Дебора.
– Могу, конечно, – согласился компьютер. – Однако я бы предпочел лишний раз оценить вашу силу. В пути вас ждут испытания, и мне, честно говоря, было бы весьма любопытно посмотреть, как вы с ними справитесь.
– Ты ненормальный! – воскликнул Минголла. – Нашел игрушки. Все люди для тебя игрушки.
– Вовсе нет, – возразил компьютер. – Я просто предусмотрителен.
– Что происходит в Панаме?
Молчание; черная сеть лиан туго натянулась под огромной вертолетной тушей. Минголла чувствовал в себе почти такую же громаду и мощь – как будто его тело, тоже став сетью, опутало некий черный предмет – силу, о которой Исагирре в своей самоуверенности мог и не подозревать. Если Минголла скроет эту силу, а Дебора свою, Исагирре ждет сюрприз.
