Дьявол носит «Прада» - Вайсбергер Лорен (читать книги онлайн без .TXT) 📗
Я не дождалась ответа, который, я знала, лишь добавит масла в огонь, а сразу переключила ее на ожидание. Затем снова вызвала Париж. Было отрадно, что водитель откликнулся на первый же звонок по первому же номеру, который я набрала, – и совсем не так отрадно, что он, как оказалось, не говорил по-английски. Я никогда не была мазохисткой, но тут мне не оставалось ничего другого, как начать биться лбом о поверхность стола. После третьего энергичного удара Эмили перевела водителя на свою линию. Она тут же принялась кричать – не для того, чтобы водитель лучше понял ее скверный французский, но для того, чтобы он в полной мере оценил всю серьезность ситуации. Шоферы-новички всегда получали нагоняй – преимущественно из-за того, что по глупости полагали, что Миранде ничего не сделается, если ей придется подождать их лишних сорок пять секунд. Мы с Эмили избавляли их от этого заблуждения.
Наконец Эмили удалось запугать водителя настолько, что он помчался назад к тому месту, где три или четыре минуты назад оставил Миранду, – и мы обе упали головами на стол. Есть мне больше не хотелось – феномен, который немало меня беспокоил. Действует атмосфера «Подиума»? Или это выбросы адреналина и неприятные переживания лишают меня аппетита? Да, вот именно! Столь типичное для «Подиума» голодание не было нормальным, не было осознанным – это была физиологическая реакция запуганного, постоянно взвинченного, издерганного организма. Я дала себе торжественное обещание развить эту мысль; весьма вероятно, что Миранда проявила недюжинную сообразительность и сознательно избрала имидж столь агрессивной руководительницы, чтобы удерживать своих подчиненных в удовлетворяющем ее худосочном состоянии одним лишь фактом своего присутствия.
– Дамы! Дамы! Ну-ка быстренько подняли головки! Что, если вас увидит Мамочка? Ей это совсем не понравится! – пропел Джеймс, возникший в дверном проеме. Волосы у него были зализаны назад с помощью маслянистой гадости под названием «Гель пастель» («классное название, ну как тут устоишь?»), одет он был в обтягивающую трикотажную футболку с цифрами 69 на груди и на спине. Как всегда, его окружал ореол вкрадчивости и недосказанности.
Мы на него даже не взглянули. Стрелки часов показывали всего четыре, но нам казалось, что уже глубокая ночь.
– Ладненько, дайте-ка я сам угадаю. Мамочка названивает как сумасшедшая, потому что потеряла сережку где-то между «Ритцем» и рестораном-гурме Алена Дюкасса и теперь хочет, чтобы вы ее нашли. Ее, конечно же, не волнует, что она в Париже, а вы – в Нью-Йорке.
Я фыркнула.
– Думаешь, это бы на нас так подействовало? Да это наша работа, мы ее каждый день выполняем. Придумай что-нибудь покруче.
Даже Эмили рассмеялась.
– Серьезно, Джеймс, это чепуха. Я бы нашла сережку через десять минут в любом городе планеты, – решила она вдруг подыграть мне, а почему, я не знала. – Трудновато пришлось бы, только если б она не сказала, в каком именно городе ее потеряла. Но и тогда бы мы наверняка ее нашли.
Джеймс изобразил священный трепет и повернулся, чтобы уйти.
– Ладно, девочки, повеселитесь сегодня, уж постарайтесь. Она все-таки вас еще не совсем заела. Я серьезно, ведь не совсем еще, правда? В психушку вам еще рано. Хм, да. Ну ладно, всего хорошего…
– Не спеши, голубенький! – раздался чей-то громкий пронзительный фальцет. – Ну-ка топай назад и расскажи девочкам, где были твои мозги, когда сегодня утром ты напялил на себя это убожество! – Найджел схватил Джеймса за ухо и поставил между нашими столами.
– Да ладно тебе, Найджел, – заныл Джеймс, притворяясь обиженным, но явно очень довольный тем, что его трогает сам Найджел, – не придуривайся, скажи, что тебе нравится этот топчик.
– Нравится это? Думаешь, мне может нравиться бестолковая смесь гомика с футболистом? Джеймс, Джеймс, ты здесь что-то недодумал!
– Ну что тебе в ней не нравится? Мне кажется, очень сексуальная маечка.
Мы с Эмили кивнули, подтверждая его слова. Может, он и не был одет с большим вкусом, но выглядел, что называется, круто. Да и вообще не слишком приятно выслушивать такие комментарии из уст человека, который сам одет в полосатые, заправленные в сапоги джинсы, черный свитер с вырезом буквой V спереди и вырезом в форме замочной скважины сзади, открывающим волнистые мышцы спины. Довершали этот живописный ансамбль расхлябанная соломенная шляпа и еле заметная подводка для век.
– Деточка, мода нужна не для того, чтобы выставлять всем напоказ, какой именно секс ты любишь. Не-а, она вовсе не для этого! Хочешь, чтобы было видно немного кожи? Оч-чень сексуально, пускай будет видно! Хочешь показать эти молодые красивые выпуклости? Оч-чень хорошо. Но зачем так сразу заявлять, какие именно позы ты предпочитаешь? Понял, дружок?
– Найджел! – Теперь Джеймс притворялся расстроенным, чтобы скрыть, как приятно ему находиться в центре внимания.
– Не перебивай меня, детка! Иди к Джеффи и скажи ему, что тебя прислал я. Пусть он даст тебе майку с квадратным вырезом от Кельвина Кляйна, которую мы использовали на съемках в Майами. Такая шикарная, черная – просто слюнки текут. Она создана, чтобы ее носили. Шоколадка, пальчики оближешь. Ну иди, иди быстрее. Да не забудь вернуться, покажешься мне.
Джеффи ускакал, как довольный кролик, а Найджел повернулся к нам.
– Вы уже закупили ее одежду? – Он не обращался ни к кому в частности.
– Нет, она еще не смотрела каталоги, – устало ответила Эмили, – сказала, что сделает это, когда вернется.
– Только не забудьте предупредить меня заранее, я не хочу это пропустить! – И он зашагал в направлении кладовой – возможно, ему хотелось взглянуть на преображенного Джеймса.
Я уже однажды наблюдала, как проходит обновление гардероба Миранды, и это было совсем не так приятно. Когда я только начала работать, Миранда как раз была на показах весенних коллекций прет-а-порте; вероятно, она переходила от подиума к подиуму с альбомом в руках и готовилась к тому, чтобы вернуться в Штаты и заявить высшему свету Нью-Йорка, во что они будут одеваться в следующем году, и среднему классу всей Америки – во что они хотели бы одеться в следующем году. И конечно же, все это совершалось посредством того единственного журнала, к мнению которого привыкли прислушиваться американцы. Я тогда еще не знала, что, курсируя между подиумами, Миранда наблюдает за всем происходящим на них так внимательно еще и потому, что тщательно отбирает вещи в свой собственный новый гардероб.
Через пару недель после своего возвращения из Европы Миранда давала Эмили список модельеров, чьи каталоги она желала бы видеть. Как правило, избранные со всех ног кидались составлять свои каталоги – они часто даже не проявляли свои фотографии до тех пор, пока их не запрашивала Миранда. В такие дни все в «Подиуме» стояли на ушах. Конечно, когда она захочет разобраться во всем этом море дорогущих шмоток и выбрать собственную экипировку, ей будет не обойтись без Найджела. Следует быть наготове и редактору отдела аксессуаров, чтобы выбрать сумки и туфли. Может понадобиться и редактор отдела моды – убедиться в безукоризненности ансамбля, особенно если он включал в себя что-нибудь столь значительное, как, например, шуба или вечернее платье.
Когда вся одежда, привлекшая внимание Миранды, бывала доставлена в редакцию, туда приезжала и ее личная портниха – несколько дней уходило на то, чтобы подогнать все по фигуре Миранды. На эти дни Джеффи полностью освобождал кладовую, там закрывались Миранда и ее портниха, и никакой собственно редакционной работы в это время не велось. Когда в прошлый раз происходила примерка, я подошла к двери кладовой как раз вовремя, чтобы услышать крик Найджела: «Миранда Пристли! Немедленно снимите это барахло! В этом платье вы похожи на потаскуху! Вы-ли-та-я шлюха!» Я тогда прижала ухо к замочной скважине – рискуя здоровьем и даже жизнью, если дверь внезапно распахнется, – и ждала, что вот сейчас она отчитает его так, как только она одна умеет это делать, – но все, что я услышала, было кроткое согласное журчание и шорох снимаемого платья.
