Первый день - Леви Марк (полные книги .txt) 📗
Кейра положила круассан, уставившись на меня, и я прочел в ее глазах не только удивление.
— Ты намекаешь па то, что за нами следят?
— Может, не за нами, но уж точно за твоим кулоном. Пока я им не заинтересовался, моя жизнь текла куда спокойнее… если не считать обморока от недостатка кислорода.
И я поведал ей о том, что случилось со мной и Уолтером в Ираклионе, как профессор попытался отобрать у нас кулон, как Уолтер убедил его этого не делать и как мы потом удирали от преследователей.
Кейра подшучивала надо мной, хохоча до упада, но я не видел ничего смешного в описанных мною событиях.
— Значит, вы начистили физиономию человеку, который всего-навсего хотел на несколько часов получить кулон, чтобы исследовать его, вы вырубили и заковали в наручники охранника, потом удирали словно воры и на этом основании сделали вывод, что вокруг вас плетется заговор?
Кейра смеялась не только надо мной, но и над Уолтером. Это меня, конечно, не утешало, но все же было не так обидно.
— Хорошо, раз уж мы об этом заговорили, скажи, ты считаешь, что смерть вождя мурси — тоже не простой несчастный случай?
Я промолчал.
— По-моему, это бред. Как кто-то мог проведать, где мы находимся? — продолжала она.
— Не знаю. Я не хочу преувеличивать опасность, но думаю, нам все-таки нужно вести себя более осторожно.
Хранитель музея, заметив нас издали, поспешил навстречу. Мы пригласили его присесть за наш столик.
— Я узнал, какое жуткое приключение вам пришлось пережить нынче ночью, — произнес он. — Это кошмар, наркотики наносят Германии колоссальный урон. За дозу героина молодые люди готовы на любое преступление. За последнее время у нескольких человек вырывали из рук сумку, ограбили несколько квартир и гостиничных номеров — такое случалось, как в любом другом туристическом месте. Но чтобы такая жестокость — этого прежде не бывало!
— Значит, доза понадобилась какому-нибудь старику. Старики, как правило, более злобные, — заявила Кейра сухо.
Я незаметно толкнул ее под столом коленкой.
— Почему опять все сваливают на молодых? — продолжала она.
— Потому что пожилые люди недостаточно ловкие, чтобы сбежать с места преступления, выпрыгнув из окна второго этажа, — невозмутимо пояснил хранитель музея.
— Но вы же сами только что бежали к нам довольно резво, а вы ведь не молодой олень, — упрямо возразила Кейра, не желая отступать.
— Мне почему-то кажется, что господин хранитель музея вряд ли вчера вечером решил лично посетить наш номер, — посмеиваясь, произнес я, стараясь сгладить неловкость.
— Я на это и не намекала, — парировала Кейра.
— Я едва не забыл, о чем хотел вам сказать, — прервал нашу пикировку хранитель музея. — Оставим в стороне это неприятное происшествие, у меня для вас две хорошие новости. Первая: раненый дежурный жив и вне опасности. Вторая: я нашел библиотечный шифр рукописи в Национальной библиотеке. Я не мог найти себе места, полночи копался в ящиках и папках и в конце концов наткнулся на небольшую записную книжку, где я отмечал все источники, которыми пользовался в свое время. Когда приедете в библиотеку, закажете книгу под этим шифром, — сказал он и протянул нам клочок бумаги. — Этот документ очень редкий и ветхий, доступ к нему ограничен, но вам, с вашими званиями и заслугами, его конечно покажут. Я позволил себе послать факс моей коллеге, директору франкфуртского филиала Национальной библиотеки, она вас примет как дорогих гостей.
Мы поблагодарили хранителя музея за хлопоты и уехали из Небры, оставив позади и хорошие, и дурные воспоминания.
По дороге во Франкфурт Кейра болтала без умолку. А я думал об Уолтере и надеялся, что он ответил на послание, которое я ему отправил накануне. Около полудня мы подъехали к библиотеке.
Двухуровневое здание библиотеки, видимо, было построено недавно. У задней стены, сплошь стеклянной, зеленел большой сад. Мы подошли к стойке в вестибюле, представились. Через пару минут к нам вышла женщина в строгом костюме, назвала свое имя — Хелена Вайсбек — и проводила пас в свой кабинет. Она предложила нам кофе с хрустящим печеньем, и Кейра отдала должное угощению, потому что мы еще не успели пообедать.
— Да, эта рукопись определенно вызывает у меня интерес. Десятилетиями о ней никто не вспоминал, а сегодня вы уже вторые, кто хочет с ней ознакомиться.
— К вам приходил кто-то еще? — спросила Кейра.
— Нет, но сегодня утром я получила запрос по электронной почте. Книга, о которой вы говорите, находится в берлинском хранилище. В наших стенах таких древних памятников вы не найдете. Но текст, как и его переводы, были оцифрованы в целях их сохранности. Вы тоже могли мне послать электронное письмо, я бы вам переслала копии страниц, которые вас интересуют.
— А можно узнать, кто присылал вам запрос, аналогичный нашему?
— Он был отправлен из канцелярии какого-то зарубежного университета, не могу нам сказать какого, я только подписала разрешение, и все. С этим запросом работала моя секретарша, а она ушла на обед.
— Вы не припомните, университет какой страны упоминался в запросе?
— Нидерландов, да, кажется, так, запрос поступил из университета Амстердама. Его точно отправил какой-то профессор, но я не запомнила его имени. Мне каждый день приносят на подпись столько бумаг, наши учреждения бюрократизируются с каждым днем все больше.
Директор библиотеки подала нам крафтовый конверт, внутри лежала цветная распечатка документа, который мы искали. Текст был действительно написан на геэзе, и Кейра принялась внимательно его изучать. Директриса тихонько кашлянула и заметила, что этот экземпляр она подготовила специально для нас, мы можем оставить его себе и делать с ним все, что нам угодно. Мы горячо ее поблагодарили и откланялись.
Через улицу находилось большое кладбище, напомнившее мне старое Бромптонское кладбище в Лондоне, где я любил гулять. Это не просто кладбище, а великолепный зеленый парк, неожиданно тихое и приятное место в самом центре огромной шумной столицы.
Мы прошли за ограду и сели на скамейку. Белоснежный ангел, стоявший на высоком пьедестале, казалось, подглядывал за нами. Кейра махнула ему рукой и погрузилась в текст. Она сличила древние письмена с прилагавшимся английским текстом, слишком кратким по сравнению с оригиналом. Имелись и другие переводы, в том числе па греческий, арабский, португальский и испанский, однако доступные нам английский и французский тексты показались нам бессмысленными.
Под усеянными звездами треугольниками я передал магам диск, обладающий великой силой и разъятый на части, которые соединяют колонии.
Пусть останутся они сокрытыми под столпами обилия. Пусть никто не ведает, где находится апогей, ночь первого — хранительница предвестия.
Пусть человек не тревожит его сон, на стыке мнимых времен проявятся границы пространства.
— Да, мы необычайно далеко продвинулись! — заметила Кейра, убирая листки в конверт. — Я представления не имею, о чем туг речь, и сама перевести документ не смогу. А что нам говорил хранитель музея в Небре относительно того, где он отыскал этот текст?
— А он нам это и не говорил. Просто сказал, что документ датируется шестым или пятым веком до нашей эры. И уточнил, что изначально существовал очень древний документ, а эта рукопись появилась в результате неоднократного переписывания оригинала.
— Итак, мы оказались в тупике.
— У тебя нет знакомых, которые могли бы взглянуть на этот текст?
— Есть один человек, он бы помог, только он живет в Париже.
В голосе Кейры я не услышал восторга — видимо, перспектива поездки в Париж ее не вдохновляла.
— Эдриен, я не могу больше путешествовать, у меня ни гроша за душой, и мы даже не знаем, куда нам ехать, а главное — зачем.
— У меня есть кое-какие сбережения, к тому же я еще слишком молод, чтобы думать о пенсии. Мы разделим на двоих это путешествие. Париж не так уж далеко, если хочешь, мы поедем поездом.
