Меч Константина - Иртенина Наталья (онлайн книга без txt) 📗

Здешние места командир и остальные знали наизусть. Это для отца тот рейд был первым и последним, а они ходили здесь много раз. Могли брать направление с закрытыми глазами. Кто-то тихо переговаривался. Монах сзади негромко напевал. Вооружение у него было особое, просто уникальное. Кроме автомата с подствольным гранатометом и боекомплекта в разгрузнике он нес за спиной тяжелый меч в ножнах. Настоящий боевой, с широченным клинком, длинный, полуторный. Я подумал, что при виде нашего Монаха с мечом в одной руке и гранатометом в другой враги должны будут впадать в столбняк и трусливо расползаться в стороны. Это называется психологическая атака.

Я догнал Фашиста и дернул его за ремень ручного пулемета.

— Ну? — сказал ему, когда он обернулся.

— Баранки гну, — тут же отозвался Матвей, будто пароль назвал,

— Ты обещал рассказать про портал.

— Ага. — Фашист на несколько секунд задумался. — Ну, кто такой Янус, в школе небось проходили?

— Римский языческий бог… не помню чего… Времени, кажется.

— Ну, примерно. Янус — владыка всех начал. В Древнем Риме была традиция: когда начиналась война, воины, отправлявшиеся сражаться, проходили под арками храма Януса, перед его ликами.

— А зачем нам проходить перед ликами языческого бога? — насупился я.

— Февраль намалевал, у него и спрашивай зачем, — открестился Фашист. — Но это только присказка, сказка будет впереди. Суть в том, что у Януса, как ты понимаешь, две физиономии. Одной он смотрит в прошлое, другой — в будущее.

— А сейчас мы в будущем или прошлом? — спросил я, уже начиная догадываться.

— В прошлом. Но не во времени. Это изначальный, исконный облик войны. Такой она была с древности. «Смешались в кучу кони, люди, и залпы тысячи орудий…», ну, в общем, помнишь, проходили в школе. А современная ее физиономия — там, откуда мы пришли. Там она совсем не похожа на кровавый бой с разрубленными черепами и кишками, намотанными на гусеницы танков. Она тихая, незаметная, как вирус в организме Это понятно, да?

— Странная война, — кивнул я, жадно внимая. Фашист снял очки, стянул с головы «афганскую» панамку и обтер ею лицо.

— Духотища, однако, гроза, что ли, будет?.. Странная, да Это война нового типа. На ней вроде бы и не стреляют, и города не бомбят, а люди все равно мрут, как мухи, население быстро сокращается, земля пустеет, страна разваливается, бандитов-мародеров развелось — как червей в могиле. Русские с такой войной еще не сталкивались, поэтому мы с самого начала оказались в проигрышном положении. До сих пор ее не всякий может распознать.

— А здесь? — спросил я. — Здесь по-другому?

— Да нет, то же самое. Короче, сам увидишь… Так что старина Янус вообще-то тут ни при чем, — заключил Матвей. — Это две личины одной и той же войны. В каком-то смысле на этой стороне проще — ты видишь врага в лицо, в тебя стреляют, ты стреляешь. А в другом смысле сложнее. Потому что здесь ты должен быть готов убивать и умирать. Ты готов?

Я сжал ствол автомата, растерявшись на миг от прямоты вопроса, и пробормотал:

— Не знаю.

Это вчера, там, все было легко, почти невесомо — и ратный подвиг, и геройская смерть, но сегодня, здесь хотелось быть честным с самим собой. Пусть и ценой презрения к себе за малодушие.

Часа через полтора ходьбы по лесу, не встретив врагов, мы устроили привал с завтраком на просеке под высоковольтной линией. Папаша сразу принялся сочинять на ходу какую-то байку, он по этому делу был специалист, Февраль сел в сторонке на кочку разбираться со своей богатой внутренней жизнью. Паша по прозвищу Малыш или Маленький выдрал с корнем молодую осинку и руками поломал на дрова для костра. А Малышом он стал после того, как кто-то в самом начале, при знакомстве, выразил восхищение его размерами. Паша застенчиво улыбнулся и сказал: «Вы дядьев моих не видели. Я-то что, я маленький». Ломать вручную дрова было его любимым развлечением.

Леха выглядел обалдевшим. Наверное, ему казалась странной мысль, что в полусотне километров от Москвы по лесу безнаказанно гуляет вооруженная до зубов команда Он все время удивленно разглядывал свой автомат, снимал и ставил обратно магазин. Будто хотел уверить себя, что ствол игрушечный, а патроны картонные. Нет, решил я, глядя на него, не изучал он уголовный кодекс Он даже отдаленно не представлял себе, во что влезает.

И еще он постоянно таращился на Леди Би, Посмотреть тут, конечно, было на что. Жесткий женский стиль «милитаризм. Конский хвост из-под кепки, узкие военные ботинки с высокой шнуровкой, облегающий камуфляж. Она казалась гордой и неприступной. Даже Монах, отвесив ей один-единственный комплимент с утра» предпочел умолкнуть и не приближаться. Что до меня, то я мучился сомнениями — кого-то она мне напоминала. А Леха вдруг осмелел, подошел к ней и громко спросил, почему ее зовут Леди Би. Она в ответ медленно оглядела его с ног до головы, пришла к какому-то выводу и усмехнулась:

— Вообще-то я Василиса.

Леха очень удивился этому, у него пошла странная, нестандартная реакция. Он отодвинулся на два шага, замотал головой и категорически заявил:

— Вы не Василиса. Вы Дженифер. Или Кейт. — Подумав, довесил: — А может, вы Лора Крафт? — И это явно было уже лишнее.

Половина отряда ударилась в дружный хохот. Руслан, долговязый горец, подошел к Лехе и спросил с кавказской прямолинейностью, возмущенно взмахивая руками:

— Зачем человека обижаешь?!

Во мне тоже поднялась досада, потому что Леха попал в точку. Леди Би своей стильной внешностью и экипировкой совершенно отчетливо напоминала, конечно же, Лору Крафт. Это было так неуместно, что мне даже обидно сделалось.

Тут поднялся Монах, и сразу стало понятно, что он этого так не оставит.

— Хоть и есть в этом доля правды, пардон, Леди, — расплывчато начал он и посмотрел на Василису, — но если сейчас не последует извинении, ты будешь иметь дело со мной. — Монах встал напротив Лехи и скрестил руки на груди.

— На дуэль вызовете? — спросил Леха и на всякий случай оглянулся в поисках поддержка.

— Нет, — встрял Богослов, — он просто соберет горящие угли на твою голову. — Хохот местами уже перешел в стон. — Ты будешь долго мучиться угрызениями совести, — объяснил Богослов.

— Ну так как? — спросил Монах.

— Оставь его, — раздался голос Леди Би. Она продолжала усмехаться. — И прекратите ржать, как лошади. Если мне понадобятся извинения, я сама их спрошу.

Леха и Василиса остались вдвоем стоять друг против друга. И, наверное, не мне одному подумалось, что сейчас Лехе каким-нибудь образом не поздоровится. У Леди Би внезапно остановился взгляд, она что-то напряженно высматривала за спиной Лехи. Но там был только лес. И вдруг.

— Ложись!!

Василиса сделал вид, что падает плашмя на траву. Воздух прошила автоматная строчка, Леха добросовестно и испуганно повторил Василисин маневр, впечатался в землю, откатился в сторону, перевернулся. И увидел весело гогочущие физиономии вокруг. Богослов изумленно переводил взгляд с дымящегося ствола своего автомата на переполошенный выстрелами лес С ветки дерева медленно, как в кино, падала убитая ворона. Василиса, улыбаясь, подала Лехе руку:

— Отличная реакция. Хорошо ныряешь.

Леха руку брать не стал, поднялся и мрачный сел возле костра. Фашист принес за хвост мертвую ворону.

— Глядите-ка, Богослов ворону подстрелил. Вот так номер.

— Да-а… Послал вороне как-то Бог… — убито продекламировал Богослов.

— Русские — очень веселый народ, — в результате всего этого пришел к выводу серб Йован, прозванный, конечно, Иваном. По-русски он говорил хорошо, но чересчур правильно. Как и Февраль, он предпочитал отмалчиваться, только внимательно на все поглядывал. Впитывал в себя русский дух, сказал Ярослав.

Лехе вручили кружку с чаем и хлопнули по плечу.

— Не кисни, — подбодрил его Премудрый. — Жизнь у нас суровая. Романтиков ссылаем в курьеры.

— Ты не романтик? — с тревогой спросил Паша.

— Что вы, я циник, — цинично заявил Леха. — Я бы даже сказал — киник.