Как поживаешь, шурави? - Кривенко Виталий Яковлевич (читать книги онлайн бесплатно серию книг TXT) 📗

Бражка в Афгане самый ходовой напиток, мероприятия всякие без нее не обходятся. На афганской жаре бражка быстро бродит, три дня и готово, самогон тоже гнали, но не часто, этим занимались офицеры, а мы пили брагу и курили чарс. Один раз у меня в оружейке взорвалась фляга с бражкой. Прапор – техник наш – попросил поставить в оружейку ко мне брагу, а когда поспеет, обещал литров 5 отлить, и предупредил, что мой взводный в курсе. Оружейка у меня была капитальная, и в ней никто кроме меня не лазил. Я согласился поставить в оружейке брагу, какие проблемы. Был август месяц, и как-то утром идем в ремзону, вдруг, не доходя до оружейки, чую запах браги, открываю, а там труба что творится. У фляги дно вырвало и все в браге: оружие, детали, стены, полы, а еще жара и духан распространился на всю ремзону. Офицеры приходят за оружием и понять не могут, что здесь творится, говорят:

– Ты что, брагой оружие мыл, что ли, все оружие липнет от сахара и брагой от него прет вовсю.

А я им рассказывать заколебался, что тут произошло. А полы и стены впитали эту канитель, и запах остался там навсегда. Прапор, конечно, сказал, что это его вина, но в оружейке нюхать и всем объяснять в чем тут дело, и почему автоматы и пулеметы в браге, пришлось мне.

С брагой всегда проблемы были, помню, как брагу прятали от офицеров, и чего только не выдумывали, а те в свою очередь шарили везде, где можно. За чарс не очень гоняли, а за брагу гоняли страшно, вот и приходилось выдумывать, куда бы ее затарить. Особенно агрессия обострялась накануне праздников и разных традиций, наподобие стодневки. Водилы умудрялись в топливном баке ставить, пока машина в парке или в ремзоне, и для этого специально готовили баки. Некоторые привязывали за проволоку канистры и опускали в бочки с водой или топливом. Летом проще, закопал где-нибудь, и все, а зимой надо выдумывать заначки. Я в оружейке прорубил под шкафом погребок, в него как раз влезал 20-тилитровый бутыль. У летучек (автомастерские) в комплекте были маленькие дистилляторы на 3-5 литров, а это отличный самогонный аппарат, так что по мере надобности можно было и самогон забацать, только хлопотное это дело, и в основном мы пили бражку.

В общем, служба в ремроте проходила размеренно, всего было понемногу, и продолжалась она, как я уже писал раннее, почти год. А потом я встретил старлея из пехоты, а он, оказывается, служил до Афгана в Казахстане на ракетном полигоне, как раз там, где я жил, и у него там осталась семья. Мы разговорились о том, о сем, сам он родом с Питера и его после училища направили служить в Казахстан. Прослужил он на полигоне пять лет, там же женился и хорошо знал моего дядьку, который служил на полигоне прапором. А потом написал рапорт, чтоб его направили в Афган, о причине я его не расспрашивал.

Я заикнулся, что хотел бы служить в пехоте, все-таки боевое подразделение, старлей ответил, что без проблем, и он утрясет это дело. И через неделю после разговора, я уже служил в пехоте, 3 батальон, 9 рота, в должности командира отделения стрелкового взвода.

В пехоте для меня ничего необычного не было, я знал многих пацанов моего призыва, что служили в 9-й роте, да к тому же сам был почти дед, так что все было нормально. Пехоту, конечно, не сравнить с ремротой: начались постоянные рейды, боевые выезды по тревогам, в общем, скучать не давали. Мне было известно, что пехота выполняет всю черную работу, и все-таки я хотел служить там. Хотя мне больше хотелось в разведку, но там все хотели служить. Рота наша была штрафная (негласно), сюда переводили залетчиков со всей дивизии, были такие, кому дисбат заменили службой в нашей роте, чтоб не выносить сор из избы. Но коллектив был классный, и офицеры, и бойцы, мужики с понятием. Наша рота была на всех серьезных операциях, нас посылали в охранение, сопровождать генералов и всяких крутых чинов, как наших, так и сарбосовских. Наша рота практически всегда стояла на 15-минутной готовности (в случае тревоги, мы за это время должны выехать за расположение полка, в полной боеукладке), когда находилась в расположении полка, и не разу не было случая, чтоб наши машины выехали позже заложенного времени, хотя по времени нас никто не контролировал.

И уже после службы в Афгане я часто задумывался над одной вещью. Если б не эта проклятая война, то в какой удивительной стране нам пришлось служить. Афганистан – это страна как из сказки тысяча и одна ночь, она была абсолютно не тронута цивилизацией и находясь там, воистину ощущаешь себя на Востоке. Там не было ни промышленности, ни фабрик, ни заводов, в общем, никакого прогресса. В Афгане ничего не производили (если не считать наркотик) и жили одной торговлей, караваны ходили в Пакистан и Иран и везли оттуда товар, точно как в Восточных сказках. В дуканах можно было купить все, от импортной электроники, аппаратуры, шмоток и всяких других мелочей до запчастей на любую технику вплоть до вертолета, кстати, купленных накануне у наших же военных. И часто бывало, что в полку на складе ходовых запчастей нет, зато в дукане – пожалуйста, и приходилось покупать, куда деваться, но естественно уже дороже, чем продали. Были и рынки оружия, знаменитый Кандагарский рынок в Герате как раз славился торговлей оружием. В Афгане Шариат был законом, а Коран конституцией, и жили афганцы по своим особенным понятиям, которых нам цивилизованным не понять. Этот народ как будто бы затерялся во времени и пространстве.

Про Герат хочу сказать, что он славился тополями, красиво смотрелось, когда, въезжая в окрестности города, видишь, как с обеих сторон бетонки растут высокие, стройные тополя.

Как бы я хотел оказаться там еще раз, но уже не как завоеватель, а как гость. Сесть с бачой в дувале вечерком, курнуть чарса через чилим, поговорить о житье-бытье, простить друг другу все, что было, и послушать, как мулла читает вечернюю молитву с минарета, молитва эта разносится на всю окрестность и завораживает, эти ощущения не передать словами. И пока жив, я буду надеяться, что это когда-нибудь сбудется, ведь сколько пацанов полегло на этой многострадальной Афганской земле. А пока, к сожалению, это невозможно, и в памяти часто проносятся неприятные эпизоды этой бессмысленной войны и даром пролитой крови, но и забывать об этом тоже нельзя, хотя вряд ли такое забудешь.

Духи на выдумки были горазды, чего только они не выдумывали. Керосин-провод регулярно подрывался: подорвут его и подожгут, да еще подход к нему заминируют, и мудохайся потом после этих подлян. Нас подымают по тревоге и вперед, и как бы быстро мы там не оказывались, от духов естественно уже и след простыл, а керосин полыхает вовсю. Но керосин – полбеды, его в Союзе было навалом, а вот если заставу обстреляют, то тут время шло на секунды, и от того, насколько быстро мы появимся, многое зависело. Бывало, расслабишься немного, пока в полку между рейдами торчишь, и зависнешь где-нибудь в другом подразделении – мы частенько собирались у разведчиков в беседке. Ну, естественно косяк курнешь, а иногда и бражки хапнешь сверху. И сидишь прикалываешься, как пацаны поют под гитару, и как всегда забываешь, что рота на 15-минутной готовности. И вдруг крик:

– Девятая рота тревога!

И весь кайф – как ветром сдуло, подскакиваешь и ломишься в оружейку, на бегу материшь духов за эти обломы. Хватаешь автомат, подсумок (все остальное в БТРе) и ломишься к парку, а БТРы уже наготове. Прыгаешь на броню и вперед, а уже по ходу узнаешь, что и где произошло. Едешь и думаешь, вот козлы эти духи – замочил бы всех на хрен, обламывают суки на самом интересном месте. А кайфоломить духи мастаки, и изобретательности им не занимать. Кто был в Афгане, тот знает, как действует на психику затишье перед обстрелом. Колонна идет по кишлаку, а вокруг ни души, все как будто вымерло. Все знают, что где-то недалеко засада, а время тянется медленно и нудно, нервы на пределе. Вдруг взрыв и свист пуль, и начинается пальба, сначала беспорядочная, а по ходу боя уже прицельная. И никогда не знаешь, откуда ждать свинцовый град, с гор, с дувала или с зеленки. А духи с определенным расчетом создавали обстановку напряжения перед обстрелом, чтобы ввести нас в замешательство хотя бы на короткое время. А пока шла беспорядочная стрельба, они наносили ряд прицельных выстрелов, и смывались. Очень трудно вычислить и уничтожить банду, они все-таки воевали у себя дома и прекрасно ориентировались в любой местности, будь то в горах, в кишлаке или в зеленке. Да еще кяризы по всему Афгану. Когда-то под землей, на территории Афгана протекали подземные реки, но со временем они высохли, а русла остались. Эти русла и служили убежищем и духам, и мирным при бомбежках (правда, мирными афганцев можно назвать только условно, потому что против нас воевали все, кто не был в военной форме). А кяризы – это искусственно вырытые колодцы, которые служили входом в эти лабиринты. И черт знает, куда вели эти норы, но кяризы были понарыты по всему Афгану, и ни фига ничем этих духов оттуда не вышибешь. А из наших туда никто не лазил, это чистое самоубийство. В Афгане наверху-то опасно ходить, не то, что в кяризе. Гранатами их забрасывали, но толку от этого никакого не было, а делали мы это так, для прикола.