Братья - Чен Да (прочитать книгу .TXT, .FB2) 📗
— Правительство ненавидит меня, хотя народ любит, — жаловалась она в один из дней, отбрасывая в сторону литературное обозрение со статьей одного из самых злобных коммунистических критиков. — Из меня сделали отбивную.
— Интересно, что тебя больше воодушевляет — любовь или ненависть?
— И то и другое — самые высокие награды для литератора на этой земле.
— И самые мощные факторы, которые заставляют публиковать твою книгу тиражом более пяти миллионов. Я только что получил эти цифры от Лены.
— Правда? — Суми не могла скрыть своего восторга по поводу огромного тиража. Для нее миллион был все равно что мириады звезд на небе. Пять миллионов…
— Ты же знаешь, что я пишу не ради денег, — твердо сказала она.
— Конечно, ты определенно пишешь не ради денег, но деньги приходят, потому что ты пишешь.
— Деньги, деньги! Ты всегда остаешься бизнесменом.
— Я и должен быть таким. Потому что миллионы твоих читателей ждут. Без меня они бы никогда не прочли твоих слов. Говоря о деньгах, я всего лишь имею в виду неоплаченный счет с фабрики по производству продуктов питания, в котором говорится, что мы забыли заплатить за целый трейлер заказанных нами продуктов. Они взяли на себя смелость направить этот счет твоему издателю, то есть мне. — Я выудил из своего портфеля лист бумаги, лежащий в папке.
— О? Позволь взглянуть. — Суми бросила взгляд на счет и сунула его в карман. — Это мое дело.
— Твои дела — мои дела. Не могла бы ты сказать мне, что происходит?
— Я разорена, — грустно сказала она.
— Разорена? Но за что все эти счета, достойные короля?
— Я тратила все свои деньги на сиротский приют возле города Тьенджин. Наступает зима, а у этих детей слишком мало одежды. Когда я послала деньги на одежду, у них закончилась еда… Все время чего-то не хватает.
— А что происходит с правительственными дотациями?
— Их нет. Город Тьенджин давно хочет избавиться от сиротского приюта. Если они его закроют, куда деваться всем этим детям?
Мы оба замолчали, вспоминая жестокое обращение с ней в доме толстого Чена.
— Значит, ты направляла свои щедрые королевские пожертвования им? — спокойно спросил я.
Суми виновато кивнула головой.
— Сколько детей в том приюте?
— Ровно триста, после того как трое умерли от воспаления легких.
— О, дорогая. Ты должна была рассказать мне об этом. Я бы помог. Что еще ты скрываешь от меня? — Я посмотрел в ее ясные глаза. Суми опустила свои длинные ресницы.
— Это. — Она подошла к своему столу и вынула из ящика толстую пачку листов.
— Моя дорогая Суми! — Я принялся листать страницы. — Твоя следующая книга?
— Это о приюте Тьенджин… В нем есть жестокость, романтика, наше время, многолетняя коррупция в высших правительственных кругах, — гордо произнесла она.
— Мне нравится это слово. Я предлагаю продавать права и свободы в мире.
— Здесь есть имена высших правительственных чинов, — серьезно сказала она.
— Ты назвала их подлинные имена? — Я с размаху плюхнулся на диван.
— Ты что, отступаешь?
— Нет, но на кого конкретно ты указываешь?
— Слишком длинный список, — ответила она, усаживаясь рядом. — У меня есть доказательства их противозаконной деятельности, и, если мне повезет, больше половины чиновников из городского управления Тьенджина отправятся за решетку. Ты напуган?
— Нет. Я просто хочу быть готовым. — Я поцеловал ее в щеку. — Чтобы показать мое преклонение перед твоим героическим литературным талантом, я предлагаю увеличить твой аванс.
— Я приму твое предложение, если мой текст будет опубликован в том виде, как он написан. — Она провела губами по моей щеке.
— Самый продаваемый автор с условиями, что теперь никто не будет достаточно хорош, чтобы редактировать тебя?
— Нет, не так. — Она взяла мое лицо в ладони и прямо заявила: — Меня беспокоит только подлинность детских голосов. Они необразованны. Они говорят так необычно, с акцентом, у них сложный синтаксис, который любой образованный редактор сочтет невозможным для печати. Но я настаиваю на том, чтобы их речь была передана так, как она звучит. Грубые ругательства и рваные предложения создают ощущение подлинности и правдоподобия.
— Согласен, если ты примешь мое условие.
— Какое?
— Что в случае необходимости ты не откажешься от защиты, которую я тебе предлагаю, — серьезно сказал я.
— Вы, мужчины, думаете только о жестоких и холодных вещах, не так ли? — Суми нежно провела рукой по моим волосам.
— Да, именно так. Но это не значит, что у нас — холодное сердце. — Я поцеловал ее шею, вдохнув аромат кожи.
— Пойдем в постель, любовь моя, — мягко произнесла она. — Тай Пиня нет дома, он пошел по магазинам вместе с няней.
Она счастливо рассмеялась, когда я подхватил ее на руки и понес в нашу спальню.
Подготовка к изданию второй книги Суми заняла больше времени, чем она предполагала. Она часто ездила в приют, чтобы поговорить с детьми и изучить условия. Тай Пиню нравилось оставаться со мной. Няня, которая жила вместе с нами, заботилась о мальчике, а я был занят разработкой деталей строительства «Центра Дракона». Но когда хозяйки нет в доме, душа тоскует по ней. Мы, двое мужчин, старались сделать все возможное, чтобы заглушить тоску, и часто бродили по парку, расположенному рядом с домом. Мы играли в футбол на детской площадке, читали друг другу наши любимые комиксы, пели колыбельные, в которых отражались наши мечты, пока ждали возвращения домой Суми, чтобы воцарился прежний уют.
В один из дней пребывания в приюте Суми навестил мистер Та-Ти — близорукий президент ассоциации писателей Тьенджина. Она была удивлена, когда старик сказал ей, что ей необходимо вступить в их организацию, если она хочет писать здесь или писать о Тьенджине.
— Но я писатель и вольна писать, что угодно и где угодно.
— Но это не соответствует нашим правилам и законам. Мы знаем, кто вы. Ваш стиль и тот материал, который вы выбираете для своих книг, еще не дает вам права называться настоящим писателем. Кроме того, вы написали всего лишь одну книгу, в то время как большинство из нас очень плодовиты.
— Но людям нравится моя книга. — Суми не сказала, что люди ненавидели рассказы, которые обязаны были писать члены ассоциаций.
— Конечно, они жаждут таких книг, хотя это извращение. На сотой странице, очевидно, вы описываете свое тело в отвратительной манере, которая вызывает лишь похоть у мужской части читателей.
— Вы читали мою книгу? Спасибо.
— Да, и я ненавижу каждое слово в ней. С вашим низким стилем мы не желаем видеть вас в Тьенджине. И еще меньше мы хотим, чтобы вы писали о нашем прекрасном городе. Вы должны покинуть Тьенджин до конца месяца, или же полиция арестует вас. — Мужчина выплюнул на пол скользкий комок жевательного табака и в гневе выскочил из дома.
В ту ночь Суми позвонила мне по телефону и плакала, рассказывая об этом случае. Я старался утешить ее, но она говорила, что оскорбления и угрозы только укрепляют ее дух и она хочет остаться там и завершить редактирование книги, чтобы та получилась просто блестящей.
Спустя три месяца предприятие «Дракон и Компания» тайно завладело двумя третями земли, необходимой для постройки моей мечты. Приобретение земель владельцы старых домов из серого кирпича, известных под названием Ши Хэ Юань, поначалу встретили с недоверием. Это были дома из четырех комнат с небольшим двором перед входом. Они продавали их, воодушевленные моей идеей о райском существовании в пригороде, в тех новостройках, которые я собирался строить. Это должны были быть дома с цветущими садами, водопроводом, отдельной ванной, из которой не воняет, кухнями с плитами, конфорки которых можно зажечь одной спичкой.
Для комплекса жилых домов я подобрал живописную деревню, расположенную в суровых западных горах. Земля здесь была дешевой. Крестьяне вырывали друг у друга счеты, пытаясь подсчитать свою прибыль и возможные расходы. Кукуруза давала хороший урожай, рис был просто великолепен, но зато никакие бедствия не могли повредить припрятанным под теплой подушкой живым деньгам. Это было самое подходящее место для моей будущей деревни, одной из многих, которые еще предстояло построить, с торговым центром, театром, школой, оборудованной по последнему слову. А когда вокруг вырастет множество деревень-«спутников», которые станут вращаться вокруг моего воображаемого мира, может быть, там появится и университет со всеми нужными и ненужными степенями.
