Дзен и искусство ухода за мотоциклом - Башков Геннадий (читать книги онлайн без сокращений .TXT) 📗
Всё это звучит слишком заумно и эзотерически. Если представить всё это так, то с изумлением обнаруживаешь, что именно таким является доморощенный, приземлённый взгляд на действительность. И тут из множества людей на ум приходит не кто иной, как Гарри Трумэн, который говорил по поводу своих административных программ: “Мы просто испробуем их… а если они не сработают… ну, тогда испробуем что-нибудь другое”. Цитата, может, и не точна, но достаточно верна.
Действительность американского правительства, говорил он, не статична, а динамична. Если нам это не понравится, то возьмем что-нибудь получше. Американское правительство не собирается зацикливаться на каком бы то ни было наборе причудливых доктринёрских идей.
Ключевым словом здесь является “лучше” — качество. Кое-кто может спорить и утверждать, что подспудная форма американского правительства всё-таки застыла и неспособна изменяться согласно требованиям качества, но такой довод неуместен. Дело в том, что президент и все остальные, от любого бесшабашного радикала, до самого заядлого реакционера, согласны с тем, что правительство должно меняться согласно качеству, даже если этого и не происходит. И мы всегда единодушно считали, хоть и не выражали этого словами, справедливой концепцию Федра об изменчивости качества как действительности, такой всемогущей реальности, что целые правительства должны меняться, чтобы соответствовать ему.
И то, что говорил Трумэн, по существу ничем не отличается от практического, прагматического отношения к делу любого лабораторного учёного, инженера или механика, когда он не мыслит “объективно” в ходе своей повседневной работы.
Хоть я и толкую о чистой теории, но выходит то, что известно каждому, фольклор. Это качество, это ощущение работы, нечто такое, что известно в любом цеху.
И наконец, давайте вернёмся к тому винту. Давайте пересмотрим ситуацию, при которой случилось заедание, полное затмение сознания. Это не худшее из всевозможных положений, а лучшее из того, что может быть. Ведь дзэн-буддисты идут на многое, чтобы впасть в такое состояние, прострацию, посредством медитации, глубокого дыхания, неподвижного сидения и тому подобного. Ум становится пустым, у вас “исходно-гибкое отношение”, “мышление начинающего”. Вы на переднем крае состава знаний, в колее самой действительности. И представьте себе ради разнообразия, что этого момента не надо бояться, а наоборот, его надо культивировать. Если уж действительно у вас ум за разум зашёл, то это, может быть, гораздо лучше, чем если бы он был перегружен идеями.
Решение проблемы вначале нередко представляется неважным или нежелательным, но со временем состояние безнадёжности выявляет её подлинную важность. Оно казалось мелочным, ибо его делало таким ваше прежнее жесткое мировоззрение, которое и привело к заеданию.
А теперь учтите следующее: как бы вы ни старались сохранить такое положение, оно неизбежно исчезнет. Ваш ум естественно и свободно придёт к какому-либо решению. Если вы только не настоящий рохля, и тут уж ничего не поделаешь. И бояться заедания вовсе не следует, ибо чем дольше оказываешься в тупике, тем яснее видишь качество-реальность, которое неизменно выводит из него. В действительности в тупик вас завела беготня по вагонам состава знания в поисках решения, которое находится перед поездом.
Заедения не следует избегать. Это психический предтеча любого настоящего понимания. Беззаветное приятие заедания — это ключ к пониманию всего качества, как в механической работе, так и в любом другом деле. Это такое понимание качества, выявляемое заеданием, при котором механики самоучки оказываются выше обучавшихся в институтах людей, умеющих справляться со всем, кроме неординарной ситуации.
Обычно винты настолько дёшевы, малы и просты, что их не считаешь важными. А теперь, когда осознание качества становится сильнее, начинаешь понимать, что вот этот, особый, конкретный винт и не дёшев, и не мал, и весьма немаловажен. Вот теперь он стоит ровно столько, сколько стоит весь мотоцикл, ибо мотоцикл практически не стоит ничего, если не вывернуть этот винт. При переоценке значения винта возникает и желание расширить свои познания о нём.
При расширении таких знаний, вероятнее всего, появится и переоценка того, что же представляет собой этот винт на самом деле. Если сосредоточиться на этом, поразмышлять, зациклиться на нём достаточно долго, то, пожалуй, со временем осознаешь, что этот винт всё меньше и меньше становится типичным предметом в своём роде, и всё больше уникальным по своей природе объектом. Сосредоточившись ещё больше, начнёшь понимать, что этот винт вовсе даже и не объект, а средоточие функций. И заедание постепенно отметает шаблоны традиционного мышления.
В прошлом, когда вы постоянно отделяли субъект от объекта, ваше мышление о них было очень жестким. Вы сформировали себе класс, называемый “винт”, который казался нерушимым и более реальным, чем сама действительность. И не могли представить себе, как выбраться из тупика, ибо были не в состоянии придумать ничего нового, так как не видели ничего нового.
Теперь, чтобы вывернуть этот винт, вас больше не интересует, что он из себя представляет. То, что он из себя представляет, перестало быть категорией мышления, а продолжает оставаться непосредственным опытом. Оно уже не в товарных вагонах, а впереди поезда, и способно изменяться. Вас уже интересует, как он действует и почему он так действует. Вы начнёте задавать функциональные вопросы. И связанными с вашими вопросами будет возвышенное разграничение качества идентичное тому разграничению, которое привело Пуанкаре к фуксианским уравнениям.
И то, каковым будет ваше практическое решение, — неважно, лишь бы в нём было качество. Мысли о винте, как о соединении жёсткости и адгезии и о его особом спиральном зацеплении, могут вполне естественно привести к решениям с ударным действием или к применению растворителей. Это один из видов колеи качества. Другого рода колея может состоять в том, чтобы пойти в библиотеку, порыться в каталогах инструментов механика и подыскать такое приспособление, которое могло бы выполнить эту работу. Или позвонить приятелю, который разбирается в механике. Или же просто высверлить этот винт или выжечь его горелкой. Или же, в результате своих размышлений о винте, вы можете найти какой-нибудь новый путь извлечения его, до которого ещё никто не додумался, и который окажется лучше прочих, его можно запатентовать и через пять лет стать миллионером. Невозможно предсказать, что будет на колее качества. Все решения оказываются простыми, после того, как вы к ним пришли. Но простыми они бывают только тогда, когда вы уже знаете, что они из себя представляют.
Шоссе № 13 пролегает вдоль другого притока нашей реки, но теперь оно идёт вверх по течению мимо старых городков с лесопилками и сонного пейзажа. Иногда, сворачивая с шоссе федерального значения на такую местную дорогу, кажется что таким образом возвращаешься в прошлое. Прекрасные горы, чудная река, хоть и с рытвинами, но приятная мощёная дорога… старые здания, старые люди на крылечке… странно, что старые, обветшалые дома, заводы и лесопилки с технологией пятидесяти и столетней давности, всегда смотрятся гораздо лучше, чем новые постройки. В тех местах, где растрескался бетон, теперь растут сорняки, травы и полевые цветы. Четкие, прямоугольные и ровные очертания приобретают некую округлость. Равномерные поверхности ненарушенного цвета свежей покраски несколько изменяют вызванную ветхостью и погодой мягкость. У природы есть своя собственная неевклидова геометрия, которая как бы смягчает преднамеренную объективность этих построек с некоей произвольной спонтанностью, которую архитекторам не мешало бы изучить.
Вскоре мы сворачиваем от реки и старых сонных построек и теперь поднимаемся на сухое луговое плато. Дорога настолько извилиста, неровна и вся в рытвинах, что мне приходится сбавить скорость до пятидесяти миль. В асфальте попадаются очень неприятные колдобины, так что мне приходится быть очень внимательным.
