Корпорация - Беляева Виктория (читать книги полностью без сокращений TXT) 📗
Димка Дежнев приврет — недорого возьмет, но и такая ситуация вполне возможна. Чего там, пиарщик в России — редкий зверь, все одной школы, все так или иначе связаны — вот и мыслят одинаково. Если же учесть, что в гостинице кругом чужие глаза и уши — попробуй, поработай в таких условиях…
Поэтому команду, нанятую пиарить Ларионова, из гостиницы пришлось убрать. Единственное, что смог предложить кандидат бесприютным консультантам, это десяток комнат в ведомственном профилактории. Там и разместились.
Профилакторий населяли в основном, дряхлые старушки, передвигавшиеся вдоль стеночек и с опаской глядящие на курсирующих по коридору молодых и здоровых ребят из команды Дежнева. Чтоб не тревожить обитателей и персонал, заведующий профилакторием разъяснил, что приехавшая группа — ревизоры из Москвы по линии министерства здравоохранения. Однако, по словам того же Дежнева, на третий день после их заселения в профилакторий, официантки в столовой уже орали друг другу: «Рая! Опять эти политтехнологи московские опоздали! Давай еще шесть борщей и шесть шницелей!»
Комнаты, выделенные группе, располагались в одном крыле. Одна из них, предназначенная сугубо для рабочих нужд, заставлена была столами, на которых громоздились компьютеры, сканеры, принтеры, телефонные аппараты, папки с бумагами. Все вместе называлось «штаб».
К моменту, когда приехавший из Москвы Кан вошел в штаб, все пятнадцать сотрудников группы были на месте. Большинство из них он знал по выборам Денисова в Снежном, но были и новенькие, нанятые Дежневым специально под байкальский проект.
— Здорово, москвичи! — приветствовал ребят Кан.
В ответ засмеялись.
Так уж получалось, что, приезжая в регион выборов, они становились там «москвичами». Между тем, из Москвы были всего пятеро, включая самого Дежнева, прочих же собирали с миру по нитке. Были здесь двое омичей, был мурманчанин, девица из Казани, парень из Питера, трое самарских и двое чем-то похожих друг на друга мужиков из Владивостока и Новосибирска.
И дело не в том, что в регионах набирать сотрудников дешевле. Каждый из них знаком был Дежневу или Кану по прошлым выборам, каждый уже показал, на что способен, каждый глянулся. Это только провинциалы думают, что все таланты в столице рождаются. Нет, если уметь искать, именно на периферии и находятся настоящие самородки, у которых к тому же и глаз не замылен, и мозги не замусорены сомнительными аксиомами московского пиара, и гонору поменьше, а потому драгоценное предвыборное время тратится не на склоки и выяснения «кто главнее», а на работу.
Ситуацию Дежнев в общих чертах Кану уже обрисовал. Пока все складывалось неплохо: Терских на подшефного кандидата еще не наезжал, препонов никто не чинил, команда рвалась в бой и работала в охотку. А главное, шансы у кандидата приличные. Как раз в данный момент одна из присутствующих девушек дощелкивала что-то на компьютере, подводя итоги самого свежего социологического опроса.
— Через пять минут будет готов, — пообещал Дежнев, — Ты, Вась, пока вот это посмотри… — и протянул Кану цветной плакат.
На плакате изображен был некий берег — надо понимать, Байкала. Синяя вода, еще более синее небо, изумрудные прибрежные травы. На фоне этой душераздирающей красоты, стоял, раскинув руки, ныне действующий губернатор Байкальска Николай Терских. Лицо Николая Терских выражал безграничную радость бытия пополам с государственной заботой, а надпись на плакате гласила: «Это моя земля!»
— Вот, добыли во вражеском стане, — счел нужным пояснить Дежнев. — Не спрашивай, как. Позиционируется в качестве коренного жителя. Мол, Байкальск ему — дом родной, а он этому дому отец и хозяин. Что думаешь?
— Думаю, подставляется, — решил Кан, оглядев творение противоборствующей команды, — Что значит — «моя»? Он скупил ее, что ли?… Да оппозиционные СМИ его за этот плакатик так оборжут… Хотя, что это я? Какие оппозиционные СМИ в Байкальске?…
Оппозиционных изданий в Байкальске действительно не было. Существовали, конечно, газеты и телестудии помимо государственных, подвластных губернатору. Но и от тех, кто напрямую Терских не подчинялся, ждать подвигов не приходилось: большинство их владельцев стояли на стороне действующей власти и придерживались прогубернаторской позиции, остальные предпочитали сохранять нейтралитет, твердо помня, что жить и работать надо будет и потом, после выборов — кто бы на них не победил. По крайней мере, таков был расклад сейчас, в самом начале предвыборной кампании.
Да, работать Дежневской группе приходилось не в самых комфортных условиях.
— А вот, кстати, насчет оппозиционных «смей», — подхватил тему Дежнев, и голос его стал необычно сладок, — Не сварганить ли нам собственную газетку?
Кан поглядел в стену.
— Отчего бы и не сварганить, — сказал он, подумав, — Дурное дело нехитрое. И я уже думал об этом. Только, есть ли смысл? Мы ж распространить ее все равно не сможем. Чужой регион, да и город крупный — нам тут армию не набрать, чтоб по почтовым ящикам раскидали…
— Не надо по ящикам! — улыбнулся Дежнев, — Как говорил один из Ильичей, мы пойдем другим путем. Вот у нас как раз и анализ местного рынка печатной продукции готов. Изучи! — и протянул сколотые листочки.
Кан изучил. На невозмутимом лице обозначилось что-то вроде удовольствия. Было, чему порадоваться — нарыли дежневские ребята крайне полезную информацию. И вот что выяснилось: хотя сами печатные издания Байкальска и находились под тяжкой пятой губернатора, но вот реализацией этих самых изданий — как и столичной прессы — занимался человек, совсем губернатору недружественный. Владелец крупнейшей в городе сети распространения прессы оказался родным братом и ближайшим помощником одного из соперников Терских на выборах — тоже коммерсанта, а в прошлом сотрудника областной администрации, изгнанного с теплого места как раз господином Терских и теперь желающего с обидчиком поквитаться.
— Думаю, стоит с ним побеседовать, — ворковал Дежнев, — У него в команде профессионалов мало, в основном местная публика — малый бизнес, мелкие чиновники, но большей частью братва твердолобая. Сам он ничего выдающегося не создаст, шансы на выборах у него близки к нулевым, вообще непонятно, на что надеется. Может, думает подраскрутиться немного, не знаю… Человек он, как говорят, не слишком приятный, но не глуп. Должен понять, что распространение такой газеты ему же в плюс будет. Можно, кстати, в газете его самого подхваливать, заодно и зад прикроем — пусть все думают, что это его газета, а не наша.
— А смысл в чем? — уточнил один из помощников Дежнева, могучий бородач, чертивший тут же рядом на листе ватмана какой-то замысловатый график, — Если все будут думать, что газета его, нам-то какой с этого навар?
Вместо Дежнева ответил Кан:
— Навар будет, — пообещал, — Задачи у нас две: поднять Ларионова и опустить Терских. Ларионова поднимать можно разными способами, он у нас человек публичный, ему так просто воздух не перекроют. Тут можно и на официальные выступления рассчитывать, и на встречи с избирателями. Да в конце концов, залистуете город по самые крыши… Сами же анализ делали, сами писали: человек известный, уважаемый, о нем только напомнить надо, сообщить, что он баллотируется… А вот Терских мочить — это сложнее. В данном случае такая газета — единственный шанс.
— Значит, делаем газету? — уточнил Дежнев, и глаза его загорелись.
Кан посмотрел и усмехнулся:
— Бюджет сначала утвердить надо. Людей в Москве подпрячь — вы ж не здесь ее печатать собираетесь?
— Здесь она дальше типографии не уйдет, — снова встрял в разговор бородатый, — Прямо там и арестуют тираж. Или придумают какую-нибудь аварию, чтоб вовсе не печатать…
— Значит, в Москве печатать будем, — кивнул Кан, и от этого «будем» Дежнев окончательно разулыбался.
Девица, сидевшая в углу за компьютером, подала голос:
— Готово, Димуля. Отправила на печать. Через минуту будут вам результаты вчерашнего опроса.
Дежнев подлетел к принтеру, который загудел, готовясь выдать первую страницу:
