Зеркало Кассандры - Вербер Бернард (мир книг .txt) 📗
— Ты можешь перекрасить волосы и увеличить грудь. Мы живем в современном мире. Для амбициозных женщин нет ничего невозможного.
Ким Йе Бин обгоняет девушку, становится перед ней и натягивает майку, вынуждая Кассандру посмотреть на нее. Надпись гласит: «Жить вдвоем — значит вместе решать проблемы, которых не возникло бы, если бы вы не начали жить вдвоем».
Кассандра Катценберг колеблется, потом, в конце концов, позволяет ему идти рядом с собой.
— Отлично. Куда идем, Царевна?
114
Из-за него у меня будут одни неприятности. Но я, кажется, устала от одиночества.
115
Снаружи кирпичный, крытый шифером домик директора школы «Ласточки» кажется пустым.
— Он придет в два часа, чтобы, как обычно, поспать после обеда, — говорит Кассандра.
Но юный кореец уже изучает содержимое большого мусорного бака, который торжественно стоит у входной двери.
— Что с тобой? Сейчас не время в отбросах ковыряться.
— Ты любишь сложные слова. Царевна, вот тебе одно, которое ты точно не знаешь: рудология. Это наука, которая изучает первобытного человека по его отходам.
Лицо Кассандры выражает непонимание.
— Люди могут выдавать себя за кого угодно, но их мусор расскажет о них правду. Поэтому они его прячут в плотно закрытые, непрозрачные пластиковые пакеты. Их отбросы красноречивы. В основном все брезгуют рыться в мусорных баках, но если мы хотим твоего парня прищучить, сначала надо узнать, кто он такой. Будем хитрее.
Ким запускает руку в бак. К счастью, мусорщики его еще не опустошили.
Кассандра присоединяется к осмотру. Никто не обращает на них внимания, считая нормальным то, что бомжи копаются в мусоре.
Ким, словно археолог новейших времен, с торжествующим видом достает из бака разнообразные предметы.
— Так, напитки, уже хорошо. Шесть банок пива и бутылка виски в рабочий день. Да он, похоже, алкоголик, твой директор школы.
Насколько я помню, у него действительно все время плохо пахло изо рта.
— Презервативов нет.
Ким вытаскивает из бака картонную упаковку.
— Он ест замороженные продукты, порции маленькие. Это подтверждает мое первое впечатление: он живет один. Из пищи предпочитает мясо: сосиски, ветчина, свиная ножка.
Кассандра протягивает ему кучу журналов. Ким быстро просматривает их.
— Журналы о лошадиных бегах.
Ким находит смятые, отпечатанные на компьютере листки, которые расправляет и внимательно рассматривает. Чем дольше он их читает, тем больше проясняется его лицо.
— Есть! Мне кажется, я нащупал его слабое место. Бухгалтерия.
Кассандра едва успевает утянуть Кима за дерево. Человек в непромокаемом плаще входит в домик.
— Это он?
Кассандра кивает. Ким достает из кармана перочинный нож с множеством лезвий и поддевает язычок замка. Они входят и закрывают дверь за собой. Неслышно они поднимаются по лестнице на второй этаж и заходят в спальню. Филипп Пападакис лежит на кровати одетый, с закрытыми глазами.
Кассандра подходит к нему.
— Пора вставать, — шепчет она.
На лице Филиппа появляется гримаса отвращения, словно ему снится неприятный сон, потом он поднимает веки и узнает Кассандру. Запах прогорклого пота и гнили, впитавшийся в одежду девушки, заставляет его сморщить нос. Он приподнимается на локте, машинально трет глаза.
— Так-так, пчелка вернулась, — ухмыляется он. — В сопровождении трутня. Ты пришла сказать мне спасибо?
— Я пришла получить информацию.
Филипп Пападакис встает:
— Об античной Кассандре? О том, что такое неблагодарность?
Девушка хватает его за воротник и говорит, глядя ему прямо в глаза:
— О моей тайне, о моем секрете, о моем прошлом. Кто я, Черт побери? Что со мной сделали, почему я стала такой?
Пападакис не отвечает.
— Первая подсказка: мое имя. Вторая подсказка: мои родители. Какая третья?
— Знаешь ли ты историю…
Кассандра еще крепче стискивает его горло:
— Хватит загадок! Я хочу знать, кто я. Почему я ничего не помню о своем прошлом, почему предвижу будущее? Вы ведь знаете! Вы знаете, и вы расскажете!
Филипп Пападакис пытается высвободиться из рук Кассандры. Ким толкает его обратно к кровати.
— Мы открыли ваши маленькие секреты, — говорит он, показывая смятые листки, найденные в мусорном баке. — Мы знаем, что вы жульничаете с бухгалтерией. Вы крадете часть денег, предназначенных на школьное питание и на технику безопасности, и играете на бегах.
Директор сначала молчит, потом нехотя произносит:
— Хорошо, я расскажу вам, что мне известно о вашем персональном деле.
Они спускаются в гостиную и садятся на диваны вокруг низкого столика. Пападакис закуривает сигарету для того, чтобы заглушить воцарившийся в доме ужасающий запах.
— Ваша мама была крупным психиатром. Она специализировалась на проблемных детях, в основном больных аутизмом. Она заметила, что некоторые из ее пациентов обладают незаурядными способностями. Она первая заговорила о принципе, согласно которому «избыток чего-либо одного означает нехватку другого». Сначала Министерство Здравоохранения ее поддерживало. Изучение аутизма всегда интересовало общественные институты.
Пападакис на минуту умолкает, с наслаждением затягиваясь.
— И?.. — нетерпеливо спрашивает Кассандра.
— И ваша мать углубилась в исследования, которые должны были подтвердить ее теорию.
— Какую теорию?
— Она считала, что левое полушарие мозга угнетается правым.
— Что за тарабарщину вы тут несете! — раздраженно говорит девушка.
— Если вы хотите что-то узнать, — возражает Пападакис, — то слушайте, а не кричите на меня.
Он прав. Мне надо успокоиться.
— Наш мозг состоит из двух полушарий. Правое полушарие чувствует, левое — объясняет. Правое мыслит образами, левое — знаками. Правое подчинено ощущениям и эмоциям, левое — стратегии и логике.
— А как это связано с исследованиями моей матери?
— Она считала, что аутисты используют все возможности правого полушария. Поэтому дети, которых принимают за умственно отсталых, способны достичь результатов, немыслимых для так называемых нормальных людей. Например, некоторые аутисты могут производить чрезвычайно сложные вычисления, поскольку их левое полушарие воспринимает цифры, как музыку. Они запоминают огромные куски текстов, так как их левое полушарие получает информацию в виде целой картины, а не обособленными элементами.
Кассандра проявляет признаки нетерпения.
Да, я это знаю, я сама проводила опыты. В этом нет ничего нового. Просто обостренное внимание.
Директор продолжает:
— Когда вы видите сны, работает ваше правое полушарие, но утром, когда вы пытаетесь вспомнить ваш сон, ваше левое полушарие перепроверяет всю историю, пытаясь подчинить ее логике, сделать ее рациональным рассказом с началом, серединой и концом.
— Тонко, — не может удержаться от замечания Ким Йе Бин.
— В вашем настоящем сне герои, например, меняются головами. Левое полушарие не может такого допустить. И оно переделывает, перепроверяет, придает сну логический смысл, потому что левое полушарие все хочет объяснить, все проанализировать, все подчинить порядку. Оно обожает старые порядки и боится свободы и новизны. Это диктатор вашего разума.
— Дурацкий диктатор, — добавляет молодой человек.
— Школа, родители, среда, в которой вы живете, только усиливают влияние левого полушария на правое. Вас просят все объяснять, все обосновывать, заставляя умолкнуть ваше полушарие снов и нелогичного творчества.
Его рассказ увлекает молодых людей. Директор чувствует, что овладел инициативой, поскольку сообщаемая им информация чрезвычайно интересна.
— Ваша мать считала аутистов людьми, которые не приемлют тиранию левого полушария, которые молчат и отделяют себя от мира для того, чтобы их не вынуждали оправдывать свободу своей мысли. Ваша мать приводила в пример Альберта Эйнштейна, который практически не говорил до семи лет.
