E-mail: белая@одинокая - Адамс Джессика (читать книги онлайн бесплатно полностью без txt) 📗
Вскоре все женщины в комнате задумчиво грызли ручки, что-то записывали и вычеркивали.
Я уставилась на свой чистый лист бумаги. Как будто снова попала в кампанию «Сухие завтраки». Спасите.
Пол оторвался от листка и улыбнулся.
— Ничего в голову не приходит?
И я уже готова была сказать, что действительно не приходит — по крайней мере, в этой комнате, — и тут же придумала пятьдесят восемь пунктов.
Что там говорил мне отец? «Виктория, нельзя все время искать совершенства. Его не существует. Просто найди хорошего парня, с которым ты будешь счастлива, и бла-бла-бла».
И что там говорила мама? «Мужчины вроде автобусов — если стоять достаточно долго, какой-нибудь рано или поздно подъедет».
И я записала первый пункт, заглавными буквами: КНИЖКИ СО СКАЗКАМИ.
После этого меня было не остановить. И Грег Дейли, и Энтони Андерсон, и Джейми Стритон. Смешная женщина в вонючей комнате с тремя щетками для унитаза. Дэн. (Придется попросить у соседки еще один листок.)
И наконец, то, что причиняло мне самую сильную боль, то, из-за чего особенно накипело на душе. Это уже не хлам — это просто вершина горы.
Я оторвала глаза от бумаги. Что-то произошло. Все пялились на меня.
Джорджия улыбнулась.
— Нет-нет, все в порядке.
Она доброжелательно смотрела на меня.
— Некоторым из нас нужно избавиться от многого.
К моему смущению, Диди опять ликующе завопила.
Пол поднял руку.
— Я только хотел спросить, не будет ли у нас перерыва…
— Что ж, перерыв можно сделать прямо сейчас, — сказала Джорджия. — Есть возражения?
Это напоминало время обеда в зоопарке Та-ронга. Все вскочили и устремились к кофейнику, а я так и строчила дальше.
— Принесу тебе кофе, — шепнула Хилари.
Когда все побрели обратно, я уже была в боевой готовности. Аккуратно сложила свои листки на ковре перед собой, сверху пристроила ручку. Готово.
Словно завозилась на экзамене.
— Хорошо, — мягко проговорила Джорджия. — Кто-нибудь хочет поделиться своим хламом, прежде чем его выкинуть?
Джоди подняла руку.
— Думаю, своим хламом лучше не делиться. А то у некоторых он очень воняет.
Господи, надеюсь, она это не про меня.
Девчушка в рабочих штанах встала, закусила губу и прочитала: «Экзема»; потом скомкала листок и запустила его в корзину — вместе с очередной жевательной резинкой.
За ней поднялась Джорджия со своим листком. Я не заметила, что она тоже писала.
— Моя уверенность в том, что я старая и никому не нужная, — отчетливо произнесла она и уронила свой листок в корзину, как избирательный бюллетень в урну.
Мы с Полом переглянулись. Да ведь она роскошная женщина. Чего ей не хватает?
После этого процесс пошел. Пол встал и зачитал целый список. Многое было понятно только ему одному. Какие-то имена, даже чей-то адрес. Хилари стиснула ему руку, когда он сел на место.
Свой листок она бросила в корзину, не говоря ни слова.
Джоди целую вечность распиналась, как боится за свои успехи.
Диди назвала одно имя, я вспомнила, что это школьный учитель, который приставал к ней, когда ей было пятнадцать. Я думала, что она уже с этим справилась. Диди не скомкала свой листок — она разорвала его на мелкие кусочки и развеяла по жевательной резинке и чужому хламу.
У меня учащенно колотилось сердце. Я исписала столько бумаги. Может, просто выбросить?
Но в жизни наступает миг, когда понимаешь: сейчас или никогда. И я знала, что просто поддалась стадному чувству, знала, что пожалею об этом утром… Я же вела себя как пьяная — пусть и была при этом трезва как стеклышко.
Все-таки я встала и прочла.
— Вина. Моя вина в том, что я хочу выйти замуж до того, как мне исполнится сорок. Ну что же, извините, я этого действительно хочу. Это не шутка, я говорю серьезно. И не понимаю, что в этом плохого. Я была воспитана так, чтобы об этом мечтать. И я все еще мечтаю. И я счастлива, что могу быть самой собой. Я знаю, что для этого нужно… — Я читала медленно и внятно: кажется, мне наконец удалось во всем разобраться. — Я сохраняю за собой право быть романтиком. Без всякой зацикленности — просто сохраняю за собой право на романтику.
Тут распахнулась дверь, и на пороге возник Билл с рукой на перевязи.
— Я проехал пятьсот шестьдесят два километра от Дорриго на такси, потому что люблю тебя и ничего не могу с этим поделать, и я все сделал неправильно. Я действительно был неправ. Прости меня.
Всеобщее смятение.
Глава сорок вторая
Поскольку в Паддингтоне гулять невозможно — слишком шумно, везде машины, везде огни, — мы сели в автобус и поехали на набережную. И оттуда пешком направились к Ботаническому саду.
— Там закрыто, но можно погулять вокруг, — сказала я.
Билл кивнул. Все это время мы по большей части молчали. После того как я увела его из «Женского кружка» (не могла же я его там оставить), говорили мы только о поездке на автобусе — и все.
— Во сколько тебе обошлось такси? — спросила я.
— Порядочно. Пять сотен.
Билл шел медленнее, чем обычно. Наверное, из-за руки. Мы миновали стоянку у консерватории, афиши, возвещающие о концерте Баха, и оказались у маленькой частной парковки.
— Можно перелезть, — произнес Билл, глядя на ограду.
— Там наверняка охрана, — отозвалась я.
Как странно складывается порой. Несколько месяцев назад я была по другую сторону этой ограды, напилась там вместе с Лаймом и решала, надо мне с ним встречаться или нет.
— Как ты узнал, где я? — спросила я.
— Твой автоответчик. Я гонял таксиста по Паддингтону, пока не заметил ваш фургон на стоянке.
— А знаешь, я ведь только что целых полчаса записывала все, что я в тебе ненавижу.
Он посмотрел на меня и тут же уставился себе под ноги.
— Ну, раз написала, значит, ненавидишь, — пробормотал он.
Наконец мы нашли под деревом островок мягкой травы и уселись, глядя на Ботанический сад сквозь решетку.
Билл собрался с духом.
— Ты похитила платье моей сестры.
— Я и не то еще сделала.
Пауза. Кажется, я заставила его встревожиться всерьез.
— Я сказала ипохондрикам Паскалям, что ты оскорбил и унизил меня. Твое имя в Дорриго смешают с грязью.
— А-а, вот оно что. — Билл улыбнулся. — Уже смешали.
Некоторое время мы сидели молча.
— Ты был прав, — услышала я свой собственный голос.
— Насчет чего?
— Это было не лучшее время. Если бы ты устроил тогда эту поездку в Париж, все кончилось бы катастрофой.
— И что это означает?
— В смысле?
Билл улыбнулся.
— Ты знаешь, я не мастер выражать свои чувства. Означают ли твои слова, что для этого будет лучшее время?
Я вздохнула.
— He знаю.
Билл наклонился и поцеловал меня. Я знала, что к этому идет, и все же это оказалось сюрпризом. Сюрпризом, с которым сталкиваешься лицом к лицу. В конце концов я заволновалась, что придавлю его руку, и отстранилась.
— Я это, собственно, к чему… — начал Билл.
— Как, разве не к этому?
— Я хотел дать тебе одну вещь, — вздохнул он.
Я спохватилась, что опять его перебиваю.
Он просунул руку под повязку, в карман куртки, вытащил длинный белый конверт и протянул мне.
— И не спорь — просто бери, и все. Не беспокойся, меня там не будет, и, если ты никогда больше не захочешь меня видеть, ты и не увидишь.
Я открыла конверт. Билет до Парижа.
— Ты в любом случае можешь туда поехать.
Я посмотрела на него.
— Ты знал, что это расстроило меня больше всего, да?
Билл кивнул.
— Потому что это был первый и единственный раз, когда мужчина готов был сделать для меня что-то романтическое и удивительное…
— А я заявил, что ты отпугнула меня разговорами о свадьбе.
— И тем, что ругала мужчин.
— Но ты их действительно ругала.
— У меня были на то причины!
Я сама поразилась боли, прозвучавшей в моем голосе. Сколько же хлама мне придется выкинуть в ту чертову корзину?