Истина - Хруцкий Эдуард Анатольевич (книги бесплатно без регистрации txt) 📗

Олег отложил страницу. Нет, это не о том. Это о войне. Значит, он работал над книгой о тех годах. А искать надо в сегодняшнем.

Наумов аккуратно собрал страницы, вложил их в папку. Он прочтет все это потом, в Управлении.

Шкаф раскрыт, но, видимо, ничего не взято. Количество вещей соответствует количеству вешалок.

Стеллажи. Книги выкинуты. И здесь что-то искали.

Но что?

Вот валяются раскрытые папки с надписью «Архив». Книги, которые написал Бурмин. Журналы с его статьями, газетные вырезки.

Если бы узнать, что искали в этом доме, то можно было бы найти того, кто искал. Не можно, а легче. Потому что он должен найти убийцу. Для этого он, Олег Наумов, и надел милицейскую форму.

В дверь заглянул следователь.

— Ну, что у вас?

— Даже не знаю. Вы оформили показания Котовой?

— Конечно. Давайте потолкуем.

Они уселись в гостиной у стола. Следователь, Наумов, Середин, Леня Сытин и эксперт.

— Ну, чем нас порадует наука? — начал следователь.

Он был главным на этом совещании.

— Что сказать? К сожалению, у нас почти ничего нет. Ярко выраженных следов не обнаружено. Как мы и предполагали, преступник обмотал ноги полиэтиленом, отпечатков тоже нет. Мы сняли несколько, которые показывают, что он надевал на руки кожаные перчатки. Теперь об оружии. Я звонил только что. Пулю извлекли. Я смело могу сказать, что стреляли из редкого для наших мест оружия — японского пистолета «Намбу» 8 мм с глушителем. Поэтому никто и не слышал выстрела.

— Что у вас, майор? — повернулся следователь к Середину.

— Отработали следы-вмятины, они вели к забору, потом к роще, дальше теряются. Судя по вмятинам, следы принадлежат человеку высокому, метр восемьдесят пять и больше, размер ноги предположительно 42 — 43.

— Леонид Павлович, — Наумов записал в блокноте цифры, — представь себе утро, по лесу идет человек в полиэтиленовых мешках на ногах. Ты бы его запомнил?

— Твоя правда, Олег Сергеевич, будем искать.

— Ты должен бросить людей для опроса всех жителей окрестных поселков.

— Тебе легко говорить. Ты что, думаешь, у меня на территории только это убийство? Сам же на «земле» работал…

— Работал я в районе, это точно. Только я тебя прошу, пусть твои ребята поговорят.

— Они постараются, — мрачно сказал Середин.

— А вы чем нас порадуете, товарищ Сытин? — Следователь достал сигарету, но прикуривать не стал, только понюхал.

— Я говорил с соседями. О Бурмине говорят только хорошее… Гости к нему приезжали. Видели, например, актера Самсонова и писателя Виктора Горелова…

— Вот она, слава-то, — мрачно сказал Середин, — нас никто в лицо не знает.

— Ну, ты не скромничай. Тебя вся шпана в районе издали узнает, — засмеялся Олег. — Так что кесарю кесарево, а слесарю слесарево. Продолжай, Сытин.

— Но позавчера приезжал некто на автомобиле «Вольво» универсал, синего цвета. Высокий блондин, спортивного вида, в летней светло-синей куртке, в голубой рубашке и голубых итальянских брюках.

— Может, в финских? Или шведских? Или фабрики «Большевичка»? — прищурился Наумов.

— Сосед, некто Владимир Грушин, товаровед из «Березки»…

— Понял. Ирония неуместна. Источник надежный…

— Человек этот, — продолжал Сытин, — прошел на дачу. Потом послышался шум, вроде как драка. Грушин подбежал к забору и увидел, что приезжий поднимается с земли. Лицо его было в крови, куртка разорвана. Он быстро пошел к калитке, а у забора крикнул:

— Помни, падло, тебе не жить!

Бурмин ответил:

— Ты свое жулье в «Континентале» пугай. Увидишь меня, на другую сторону переходи.

— Приметы есть? — Наумов даже встал от возбуждения.

— Рост около 188, хорошо сложенный, коротко стриженный блондин лет тридцати восьми — сорока.

— Номер машины Грушин запомнил?

— Номер старый, черный ММЗ-00-09.

— Так не бывает, — засмеялся Олег, — Грушин твой — гений. Ему не в «Березке» тряпки перекладывать, а в сыске работать.

— Пригласите его, — сказал следователь, — я хочу закрепить показания.

— Номер установлен? — спросил Наумов.

— Конечно. Ладоньщиков Вячеслав Иванович. Новодевичий проезд, дом 6, квартира 36.

— Это понятно, — усмехнулся Александр Петрович, — куртка, рубашка, брюки итальянские. Только откуда у этого Ладоньщикова «Намбу» с глушителем?

— Откуда? — Сытин торжествующе посмотрел на эксперта. — А откуда Серега-Золотой взял автомат «Стен»?

Этим оружием в Западной Белоруссии были вооружены подразделения националистов.

— Мало у нас стволов по рукам ходит? Вы, Александр Петрович, — неисправимый скептик.

— Я практик и реалист. А глушитель?

— Сейчас и не такое за полсотни сделают. Я бы на вашем месте не так увлекался. Как вы считаете, Олег Сергеевич?

Наумов молчал. Он не слышал, что говорят. Одна мысль неотступно билась в нем: неужели это все так просто?

— Сытин! Созвонись с отделением, — сказал Олег, — пусть пришлют людей к Ладоньщикову. Оружие?

— Со мной. — Сытин хлопнул себя по боку.

— Едем.

— Ну, — сказал он шоферу, — жми.

Яростно взревела сирена, и машина, рванув с места, понеслась по узким улочкам дачного поселка.

Теперь Олег не думал о скорости. Он восстанавливал в памяти дома Новодевичьего проезда, прикидывая, в каком из них живет Ладоньщиков. Если повернуть с Савиновской набережной, то они окажутся слева. Справа парк, пруды, монастырь. Слева маленькое кафе, булочная, магазин «Молоко». Один из домов ремонтируют. Часть улицы перегородили вагончики-бытовки.

— Олег Сергеевич, — спросил шофер, — никак нашли?

— Не знаю.

— Хорошо бы найти, — он чуть тронул руль, и машина перестроилась в свободный ряд, — такого никогда не было. Утром убили, к вечеру нашли.

— Всякое было.

Олег смотрел в окно, видел, как надвигается на него Москва. Дома неслись навстречу стремительно и неотвратимо. Начался проспект Маршала Гречко, потом на лобовое стекло легла тень Триумфальной арки.

На Савиновской набережной Олег сказал шоферу:

— Выключи сирену.

Шофер недовольно вздохнул и выключил спецсигнал.

— Слава богу, — усмехнулся Наумов, — будто примус выключили.

Шофер недовольно молчал. Он, как и все водители милиции, обожал сирены, мигалки, усилители.

На тротуаре у дома шесть стоял капитан милиции лет сорока и молодой парнишка в штатском.

Увидев подъехавшую машину, они подошли.

— Майор Наумов, — представился Олег.

— Капитан Борохов, участковый инспектор, а это оперуполномоченный Сизухин. Что это, товарищ майор, кляузами Ладоньщикова уже областное управление занимается?

— Какими кляузами?

— Так он, товарищ майор, — вмешался в разговор Сизухин, — во все инстанции на отца пишет.

— Отец его, — степенно продолжал Борохов, — известный полярный летчик. Заслуженный человек.

— А при чем тут Ладоньщиков? — спросил Наумов.

— Да вот какое дело, — усмехнулся Борохов, — Ладоньщиков — майор в отставке, в КБ работал, но пьет сильно, его и попросили. Так ему денег не хватает, он у отца требует долю наследства. Часть дачи, часть машины.

— У живого?…

— Конечно.

— А сколько у него пенсия?

— Девятнадцать бутылок коньяка.

— То есть?

— Такой он отсчет ведет. Совсем человеческое достоинство потерял. Так зачем он вам-то?

— В убийстве он замешан.

— Нет. Конечно, всякое бывает, особенно с пьяницами, но нет. Не тот человек. Для того чтобы убить, нужно хоть какой-то характер иметь, а у него вместо души — пар.

Наумов удивленно посмотрел на участкового. До чего точно сказал.

Вместо души — пар.

— Знаете, капитан, иногда пар разрывает котел на части.

— Не знаю.

— У него машина есть?

— Никогда не видел, да и не слышал даже.

— Ну что ж, пошли к Ладоньщикову.

Вячеслав Иванович Ладоньщиков жил на четвертом этаже. Из-за дверей светлого дерева доносилась музыка.

Наумов позвонил.

— Сейчас, сейчас, — донеслось из глубины квартиры.