Коровка, коровка, дай молочка - Семенов Анатолий Семенович (лучшие книги онлайн txt) 📗

— Иди ты!.. — злобно фыркнул Николай.

— А что случилось? — спросил Алексей.

— Да случилось… кое-что, — улыбнулся Валентин. — Со смеху подохнуть можно. — И Валентин захохотал.

— Ладно, Валентин, — сказал Антон, стягивая с себя скафандр. — Нашёл над чем смеяться. Помоги лучше.

— Ребята, — просил Алексей умоляющим тоном и сам при этом улыбался. — Расскажите в чём дело.

— Да вот, чудило… — Валентин, посмеиваясь, кивнул на Николая. — Искал утопленника и сам чуть не утоп.

— В водоворот наверно, попал? Или на быстрину?..

— Ага…

— Понятно, — покачал головой Алексей.

Галина Максимовна пришла на постоялый двор, чтобы рассчитаться с водолазами за отработанную неделю. Парни сидели за столом и ужинали. Николай собирал в рюкзак свои вещи. Галина Максимовна сразу положила на стол перед бригадиром тысячу рублей — запечатанную банковскими лентами пачку десяток. Антон, не говоря ни слова, отсчитал деньги, отдал Николаю и остальные разделил поровну. Сунув свою долю в карман, обхватил обеими ладонями гранёный стакан с крепким чаем и задумался. Все молчали.

— Вы уезжаете? — спросила Галина Максимовна, сев на предложенный ей стул, и обращаясь к Николаю.

— Да, — ответил он, застёгивая ремни рюкзака.

— Я хотела попросить вас ещё остаться на неделю, — взволнованно заговорила Галина Максимовна. — За такую же сумму, разумеется.

— Я и за миллион не останусь, — сказал Николай. Галина Максимовна растерянно посмотрела на бригадира, на Николая и на остальных.

— Что случилось? — спросила она.

— Куста испугался, — сказал Валентин, улыбаясь, и кивнул на Николая. — Говорит, куст бросился на него и начал топить.

— Хотел бы я видеть тебя на моём месте, — огрызнулся Николай.

— Вообще-то ты, Валентин, не прав, — сказал Антон, задумчиво глядя в стакан. — Храбриться тут нечего. На стремнине подо льдом шутки плохи. — Бригадир взглянул на Галину Максимовну и продолжал: — Шланг запутался в ветках затонувшего куста, а наш Коля от большого-то ума — вместо того, чтобы тихонько высвободить, — зашёл ниже по течению и стал дёргать. Расшевелил куст. Тот поднялся со дна и попёр на него. Ну и поволок вниз по течению. Хорошо, что силёнка есть да я тут вовремя подоспел.

— Жаль, что в это время я был наверху, — весело сказал Костя. — Вот, наверно, была потеха!.

— Дурак, — ответил ему Антон. Все умолкли.

— Ну, а вы как? — после небольшой паузы, обведя взглядом всех сидевших за столом, спросила Галина Максимовна.

Водолазы взглянули на бригадира, предоставляя ему слово, и тот ответил, по-прежнему не отрывая глаз от зажатого в ладонях стакана:

— Денег с вас больше не возьмём, но дней на пять, так и быть, ещё останемся. А вообще, боюсь, что дальнейшие поиски уже не имеют смысла. Поблизости все обшарили. Где искать? — ума не приложу.

Галина Максимовна помрачнела и словно пришибленная согнулась над костылём, который лежал у неё между колен.

С минуту длилось тягостное молчание.

— Попробуем искать в уловах, в излучинах реки, — сказал бригадир. — Авось повезёт.

Наталья Сорокина и Анисья Пустозерова пили чай с вареньем и пирогами. Наливали в фарфоровые чашки из самовара, который стоял посреди стола.

— Максимовна-то с ума сошла, — сказала Наталья, поддевая чайной ложкой клубничное варенье из розетки. — Заставила водолазов ещё целую неделю блудить подо льдом.

— М-м… — Анисья, набрав в рот варенье и отхлебнув из блюдечка чаю, отрицательно замотала головой: — М-м! Не! Алексей Тигунцев говорит — ещё на пять дней подрядились. Сегодня пятница. Последний день работают. Завтра уедут.

— Да-а, — сказала Наталья, поставив блюдце на пальцы по-купечески и потягивая чай. — Не везёт нынче Галине. За что же это Господь послал на неё таку напасть… В самом деле с ума можно сойти — беда за бедой. Да ещё кучу денег напрасно выбросила… псу под хвост.

— Пришла беда, — ответила Анисья, смакуя варенье, — отворяй ворота…

Галина Максимовна сидела на диване. Рядом с собою положила костыль. Водолазы были угрюмы и ждали отбоя, но она молчала. Ждала, что они скажут. Антон сидел за столом напротив Галины Максимовны. Валентин стоял у окна и курил. Костя сидел возле жарко натопленной голландки — задумчивый, рассеянный, сильно исхудавший за эти две недели. Долговязый Саня лежал на кровати, вытянув свои длинные ноги.

— Я понимаю, — сказал, наконец, бригадир, подняв на Галину Максимовну красные от усталости глаза. — Муж есть муж. И дело не только в этом. Человек пожертвовал собой ради вас, и вы не можете быть спокойны, пока он не будет найден и похоронен по-человечески. Но я, ей-богу, не знаю, что делать, где искать.

— Поищите ещё хотя бы денёк где-нибудь ниже, — сказала Галина Максимовна, сглотнув подкатившийся к горлу комок и моргая полными слёз глазами. — Вот я чувствую, что где-то он близко…

Бригадир вздохнул тяжело и покачал головой. Галина Максимовна вытерла платком глаза и нос.

— Что ж, ниже так ниже, — сказал Антон, облокотившись на стол и пригладив руками зачёсанные назад длинные светлые волосы. — Только завтра мы отдохнём* У Сани язва желудка, а Костя еле на ногах держится.

— Пожалуйста, пожалуйста! — подхватила Галина Максимовна.

— В воскресенье работаем последний день, — сказал Антон. — Если найдём, то найдём, а если нет, — бригадир развёл руками, — то уж не обессудьте. Соберите на помощь как можно больше людей. И обязательно скажите своему соседу, Афанасию. Толковый мужик. Работящий. И главное, он как и вы, верит в успех.

— Да, конечно, — согласилась Галина Максимовна. — Я постараюсь собрать людей. И Афанасию скажу.

Галина Максимовна шла по улице, опираясь на костыль. Свернула к дому с палисадником и скворечниками. Вошла в ограду и спугнула стайку воробьёв и синиц, кормившихся на доске, подвешенной прямо у входа в веранду. Поднялась на веранду. Постучала в дверь.

— Войдите! — услышала в ответ женский голос.

Вошла в просторный дом с широкой русской печкой у входа. На кухне — хозяйка. Это Маргарита Куликова, щупленькая смуглая женщина. Миловидная и добродушная. Чистит картофель у кухонного стола.

— Здравствуйте. Георгий дома?

— Дома, — приветливо с улыбкой ответила хозяйка. — Георгий, где ты там! — хозяйка заглянула в комнату и повернулась к Галине Максимовне. — Проходи, Максимовна, садись.

— Спасибо. Я на минутку.

Из комнаты вышел Георгий — подтянутый мужик средних лет.

— Я к тебе с большой просьбой, Георгий, — сказала Галина Максимовна. — Завтра водолазы работают последний день. Надо побольше людей долбить проруби.

— Я знаю. Вся деревня об этом толкует.

— Как у тебя завтра со временем?

— Да какое это имеет значение! — сказал Георгий. — Раз так стоит вопрос, все дела в сторону. Во сколько надо быть?

— Сбор в семь утра. У конторы леспромхоза.

— Буду как штык. Не сомневайся.

— Садись, Максимовна, отдохни, — сказала хозяйка. — Я чай поставлю.

— Ой, что вы! Мне некогда рассиживать. Ещё полдеревни надо обойти.

… Другая добротная усадьба. Но без скворечников и птичьих кормушек. На кухне сидят хозяйка Марина Макарова и её восьмилетняя дочь Людмила. Лепят пельмени. Хозяин сидит, развалившись, у печки. Читает газету.

— Тимофей, — сказала Марина, глядя в окно. — По твою душу идут.

Тимофей поднялся с лавки и увидел Галину Максимовну.

— Э, нет! — сказал он. — Я на это дело не подписываюсь. Меня нет дома.

Скрылся в комнате и спрятался за занавеску. Марина с укором посмотрела на него. Он прижал палец к губам, когда раздался стук в дверь. Стоит за занавеской, слушает.

— Здравствуйте. Я к Тимофею.

— Проходи, садись.

— Ой, нет. Сидеть некогда. Собираю людей на помощь.

— Я скажу ему.

— Спасибо, Марина. Я пойду. Сбор в семь утра у леспромхоза, — добавила уходя, Галина Максимовна нарочито громко, словно чувствовала, что Тимофей стоит в соседней комнате за занавеской и слушает.