Свидание вслепую - Косински Ежи (электронные книги бесплатно TXT) 📗
Инструкторы согласно кивнули.
— Я вряд ли сумею бежать быстрее, чем могу, зато вам ничего не стоит бежать медленнее. Поэтому для нашей общей безопасности — моей на соревнованиях и вашей на экзамене — предлагаю вам всем бежать медленнее, так, чтобы, придя к финишу, я увидел перед собой последних десять участников. До марта у вас есть еще время обдумать мое предложение.
В день проведения мартовской лыжной гонки утро было ясным и безветренным, а снег — хрустящим и плотным. Это были последние соревнования в сезоне. Они проводились в выходной день и потому привлекли к себе очень много зрителей, включая столичный бомонд, жен и детей членов правительства, партийное начальство и представителей дипкорпуса.
На первых этапах гонки Левантер чувствовал себя в блестящей форме; к середине дистанции стал отставать, но обнаружил, что бежит не один. Всякий раз, когда он делал неверный шаг и терял скорость, шесть-восемь инструкторов замедляли свой бег одновременно с ним. Он видел, как кто-нибудь из них то и дело оглядывался через плечо и кричал товарищам:
— Я его вижу, вижу!
Левантер и на этот раз финишировал последним, но всего лишь на тридцать секунд позже сорок четвертого участника соревнований. Окруженный репортерами и болельщиками, Левантер слышал, как радиокомментатор сообщал слушателям, что погодные условия на сегодняшних состязаниях были чрезвычайно тяжелыми, и потому время победителя этого года почти на час уступает прошлогоднему.
Левантер любил кататься на лыжах в одиночестве. В карман своей куртки он обычно клал небольшой фотоаппарат и то и дело останавливался, чтобы заснять контрастные и изменчивые высокогорные пейзажи. Как-то он решил отправиться на Аваль, самый длинный лыжный маршрут в Вальпине. Наверху там всегда было довольно ветрено, так как рядом простирался ледник под названием Солнечный Пик, зато на протяжении целой мили шел идеально пологий спуск. За этим спуском следовала череда небольших подъемов, заканчивающаяся ровным плато, а за ним — первый из пяти очень крутых спусков, благодаря которым трасса считалась одной из лучших в Альпах. Добравшись до плато, Левантер наткнулся на группу из четырех лыжников, медленно спускавшихся вниз против ветра. Труднее всех явно приходилось молодой женщине, одетой не в лыжный костюм, а в овчинный полушубок и шерстяные рейтузы. Было очевидно, что ее пугает и крутизна ожидающего ее спуска, и открывающаяся перед ней трасса. Всякий раз, набирая скорость на спуске, она тут же ее замедляла и сворачивала с трассы. Резкое движение направляло ее вверх по склону, и она металась так зигзагом, пока, в отчаянной попытке остановиться, не увязала в глубоком снегу. У нее то и дело расстегивались крепления, отчего лыжи болтались на одних только прикрепленных к лодыжкам ремешках. Болтающиеся лыжи доставляли ей страшное неудобство. Левантер видел, что это случилось с ней уже несколько раз, и удивлялся, почему она до сих пор не поранилась о стальную окантовку лыж.
Трое ее спутников были одеты в лыжные костюмы и управлялись с лыжами вполне профессионально. Подъехав ближе, Левантер услышал их голоса с британским акцентом и понял, что они досадуют на ошибки своей подруги.
Женщина в очередной раз упала в рыхлый снег. Она была в ста футах выше Левантера, но он слышал ее тяжелое дыхание и стоны. С каждым движением она все больше увязала в снегу, но пыталась бороться и встать на ноги, словно боялась задохнуться под снегом. Она отчаянно трепыхалась, словно раненое насекомое, и никак не могла вставить ботинки в крепления.
Левантер быстро достал фотоаппарат и сделал несколько снимков увязшей в снегу женщины. Потом он сфотографировал ее товарищей. Трое мужчин сначала недовольно уставились на него, но вскоре перестали обращать на него внимание.
— Держись, малышка, ты молодец! — прокричал один из них.
— Жми вниз, иди по трассе! — проорал другой.
Наконец ей удалось подняться на ноги. Пока мужчины помогали ей стряхнуть липкие комья снега, Левантер подъехал к ним и сфотографировал всех четверых.
Он вежливо улыбнулся:
— Прекрасный день, не так ли?
Мужчины натянуто кивнули.
— Вы часто катаетесь по Авалю? — спросил Левантер.
— Нет, мы здесь впервые, — ответил один.
— Отличная трасса, — заметил Левантер. — Трудная, но отличная.
Он посмотрел на молодую женщину. На щеке у нее был синяк, на лбу — кровоточащий порез.
— А вы? — спросил он ее. — Вы катались тут раньше?
— Да что вы! Я вообще только вчера встала на лыжи, — добавила она, оправдываясь.
— Вчера? — изумился Левантер. — Вы хотите сказать, что только вчера начали кататься на лыжах, а сегодня уже находитесь на Авале, на высоте одиннадцати тысяч футов?
Женщина кивнула и попыталась улыбнуться. Левантер подъехал к ней вплотную.
— Послушайте, — сказал он негромко, — вы давно знаете этих людей?
Она нерешительно взглянула на них, потом на Левантера:
— Я встретила их, когда каталась вчера.
— Вчера! И они, зная, что вы едва стоите на лыжах, взяли вас на Аваль, одну из самых трудных трасс в Альпах?
— Да. Но почему вы об этом спрашиваете?
— Да просто потому что любопытно. А они сказали вам, что ждут не дождутся, когда вы себя угробите?
Один из мужчин подъехал к нему.
— Эй, ты, полегче! — проговорил он сердито. — Что за идиотские вопросы?
Не обращая на него внимания, Левантер продолжал говорить женщине:
— Неужели они вас не предупредили? А ведь это только начало трассы и еще не самый худший ее участок. У вас нет ни малейшего шанса пройти ее живой.
Она слушала, не произнося ни слова.
— Возможно, вы не понимаете, что чем дальше, тем спуск становится коварнее, — продолжал Левантер.
— Вы не имеете права так запугивать человека! — вмешался один из англичан.
Левантер обернулся к мужчинам.
— Теперь слушайте вы, — сказал он. — Этой молодой леди придется спуститься вниз пешком, а вы понесете ее лыжи. Я буду рядом и прослежу, чтобы с ней ничего не случилось. Если она пострадает, имейте в виду, что я сделал достаточно снимков для того, чтобы полиция Вальпины упрятала вас всех за решетку.
— От чьего имени вы действуете? — рявкнул один из мужчин.
— От имени элементарной гуманности, — ответил Левантер. А потом, быстро вскинув фотоаппарат, сфотографировал их еще раз, прежде чем они успели прикрыть руками лица. Не произнеся ни слова, девушка сняла лыжи и отдала их своим спутникам. Они начали долгий пеший спуск.
Дело близилось к вечеру, когда они добрались наконец до промежуточной станции. Левантер ждал их в кафе. Сначала все сделали вид, что не заметили его. Но после еды, когда мужчины занялись лыжами, женщина проскользнула к его столику.
— Без вас я бы не справилась, — прошептала она. — Вы спасли мне жизнь.
Она нагнулась, притянула к себе его лицо и поцеловала. У нее были сухие, обветренные губы.
Утром следующего дня не успел Левантер еще снять халата, ему в номер принесли завтрак. Он открыл дверь и оказался лицом к лицу с человеком огромного роста, который держал в руках поднос с завтраком. Официант вошел в комнату и поставил поднос на стол. После чего не ушел, а остался в номере и, прислонившись к стене, принялся глазеть в окно. Полагая, что черноволосый великан ждет чаевых, Левантер дал ему какую-то мелочь, лежавшую на комоде. Мужчина взял чаевые, но не двинулся с места.
— Это все, спасибо, — сказал Левантер.
Официант опять не обратил на него внимания. Тогда Левантер подошел к подносу и склонился над ним, как бы проверяя содержимое. «Два яйца всмятку, хлеб, масло, кофе, молоко, — принялся перечислять он довольно громко, — сахар, соль, перец». И продолжил: «Мармелад, джем… Да, и, конечно, салфетка, вилка, нож, ложка. Все в порядке». Он посмотрел на официанта, как бы подтверждая, что больше ничего не нужно. И снова тот не шелохнулся. Тогда, уже совсем раздосадованный, Левантер прямо обратился к нему и сказал еще громче:
