Москва: место встречи (сборник) - Глуховский Дмитрий Алексеевич (книги онлайн бесплатно серия txt, fb2) 📗
Весна. Так сказать, журчат ручьи. Асфальтовая дорога около гаражей, недалеко от дома шесть, корпус три по бульвару Яна Райниса. По краю дороги течет поток талой воды, сверху нависает корка подтаивающего снега, и плывет стержень, оставляя за собой красный след.
С точки зрения экологии – совершенно дикое развлечение, хотя и весьма интересное и захватывающее.
Или еще машинки. Соревнования по вождению маленьких машинок.
Каждый желающий участвовать в соревнованиях должен был обладать моделью какого-нибудь автомобиля с привязанной к ней веревочкой (ниточкой). Надо было тянуть свою машинку за веревочку. Размеры и марки автомобилей не оговаривались. Заранее определялся маршрут, по которому будут ехать машинки. Цель соревнований – провести свою машинку по маршруту так, чтобы она ни разу не опрокинулась. Опрокинувшиеся машинки выбывали из соревнования. Наибольшим шиком считалось обладание машинкой «за три пятьдесят». Это были весьма качественные и красивые модели советских автомобилей, которые делали в Саратове на экспорт. Очень редко такие машинки можно было купить в «Детском мире» на площади Дзержинского. Они поставлялись маленькими партиями, так что купить такую машинку было большой удачей. У этих машинок открывались двери, багажники и капоты, а под капотом был крошечный двигатель. Были также рессоры и настоящие резиновые шины на колесах. Чудесные машинки. Однако они были совсем маленькими и часто переворачивались во время заездов.
Парень Серега нашел радикальное решение проблемы проходимости машинок. Однажды он явился на очередное соревнование с огромной, в полметра, моделью самосвала «ЗИЛ-130» с огромными колесами и откидывающимся кузовом. Эта циклопическая машинка не опрокидывалась никогда, и соревнования быстро утратили смысл.
Или велосипед. Велосипед был изрядным развлечением.
Почти у всех были велосипеды. Как правило, «Орленок». На самом деле эти велосипеды назывались «Вайрас» или «Шауляй», а никакой не «Орленок», но как-то так повелось называть их именно «Орленок».
Велосипеды «Вайрас» и «Шауляй» производились в Литве.
Было приятно кататься по дорожкам бульвара Яна Райниса. Они были извилистыми, закругляющимися, замысловато пересекающимися, и ездить по ним было интересно.
Говорят, бульвар Яна Райниса делали по прибалтийскому принципу. Засеяли пространство травой, и люди сами стихийно протаптывали тропинки в удобных для себя направлениях. А потом их заасфальтировали. Люди, рассказывавшие эту апокрифическую историю, обычно умилялись: ах, как у них там все мудро и правильно, у прибалтов, как на Западе практически, как все умно и ненасильственно, не то что у нас, у нас только бы всё запретить. Вот тоже сделали мудро и правильно. Хотя что в этом мудрого? Все равно дорожки вели куда-то не туда, и чтобы дойти, к примеру, от кафе «Пилот» до автобусной остановки, надо было долго петлять по петляющим дорожкам, а если бы дорожки проложили директивным путем, по приказу местных властей, то, наверное, сделали бы прямую дорожку от кафе «Пилот» до автобусной остановки. Люди, наверное, неправильно протаптывали тропинки, наверное, они шатались, уклонялись от намеченного маршрута, и дорожки получались кривыми. Вероятно, тут сказалась близость кафе «Пилот».
Интересно было представлять себя водителем некоего пассажирского транспорта, следующего по установленному маршруту. Например, вот такой, самый простенький маршрут: дом десять – поворот к дому шесть, корпус три, – гаражи. Ну, это совсем простой, примерно как троллейбус 70к (красный), по прямой от Братцево до универсама. А вот более сложный: дом десять – поворот к дому шесть, корпус три, – школа – поликлиника – кафе «Пилот» – дом шесть, корпус два, – гаражи – дом десять. Или совсем длинный: дом десять – поворот к дому шесть, корпус три, – дом шесть, корпус три – дом пятнадцать, корпус три (по улице Героев Панфиловцев) – дом пятнадцать, корпус один, – улица Героев Панфиловцев – Планерная улица – улица Фомичевой – метро «Сходненская» – шестнадцатиподъездный дом – кафе «Пилот» – дом шесть, корпус два, – гаражи – дом десять.
Еще было интересно, хоть и опасно, ездить по улицам, среди машин, автобусов и троллейбусов.
В соответствии с Правилами дорожного движения велосипед должен следовать на расстоянии не более одного метра от обочины (тротуара).
Например, выехать к кафе «Пилот», по второстепенной асфальтовой дороге проехать вдоль шестнадцатиподъездного дома к метро «Сходненская», повернуть направо, к светофору, потом еще направо, выехать на основную трассу бульвара Яна Райниса, туда, где ездят машины, осторожно ехать вдоль тротуара, потом свернуть на Туристскую улицу, потом на улицу Героев Панфиловцев, потом на асфальтовую дорогу мимо дома шесть, корпус три, и вернуться к дому десять.
Однажды поехал по этому маршруту, но не стал сворачивать на Туристскую улицу, а поехал дальше по бульвару Яна Райниса в сторону Братцево. От деревни Петрово к тому времени уже мало что осталось, но кое-какие домишки еще стояли. Доехал до Братцево, до детской больницы. Бульвар Яна Райниса превратился в улицу Саломеи Нерис. Вниз, под горку, по мосту через Московскую кольцевую автомобильную дорогу, и вот уже поселок Новобратцевский. Остановился, огляделся. Красные фабричные корпуса. Фабричные ворота. Труба. Рядом с фабрикой – несколько желтых домов барачного типа, двухэтажных. От этих сооружений веяло тоской и безнадежностью, и страшно было даже подумать о жизни в этих бараках, хотя ведь меньше километра от Москвы, а уже все так по-другому, в Москве, конечно, в то время тоже еще кое-где были бараки, да и обычные пяти- и девятиэтажки были серы и невзрачны, однако же в московских домах не было этого духа уныния и монотонного отчаяния. Вместе с тем бараки и фабричные корпуса Новобратцевского были странно привлекательны и даже по-своему прекрасны, и невозможно было оторвать глаз от этих смиренных, смирившихся со своей участью строений, и даже, как некоторые говорят, комок подступил к горлу, на самом деле никакой не комок, а просто какой-то приступ умиления, тоски и жалости к самому себе и ко всем окружающим объектам. Долго стоял, смотрел, смотрел… Потом развернулся и поехал обратно, по мосту через Московскую кольцевую автомобильную дорогу, по улице Саломеи Нерис, мимо детской больницы, по бульвару Яна Райниса, мимо немногочисленных оставшихся в живых домиков исчезающей деревни Петрово, мимо кафе «Пилот», мимо гаражей, к дому десять.
Собрались с несколькими ребятами постарше и поехали на велосипедах в дальнее путешествие, в город Химки. Это вообще-то очень далеко. Лето, дождливый день. Мимо дома шесть, корпус три, по Планерной улице, мимо метро «Планерная», по улице Свободы, по мосту через Московскую кольцевую автомобильную дорогу, по Путилковскому шоссе, мимо каких-то невнятных построек Ново-Бутаково. Выехали на Ленинградское шоссе. Пришлось долго ждать, пока в потоке машин образуется промежуток, чтобы перебежать. Перебежали. Дождь усилился. Подъехали к автобусной остановке. Это уже была Московская область, и автобусные остановки были оформлены совершенно по-другому, нежели в Москве, – гораздо более дико и безобразно. Выкрашенная блеклой синей краской будка, внутри темно, скамейка. Валяется мелкий мусор, стекла разбитых бутылок. Убого. Уже провинция, подумалось. Ребята постарше закурили. Женщина, одиноко стоявшая на остановке, опасливо поглядывала на курящих ребят постарше. Покурили и поехали по Московской улице к станции Химки. Московская улица уставлена угрюмыми пятиэтажными кирпичными домами. Подумалось, что вроде все то же самое, что и в спальных районах Москвы: улица, деревья на тротуарах, мрачные пятиэтажки, – а все-таки не то же самое, в Москве как-то все же уютнее, и непонятно, в чем это выражается, но это совершенно неоспоримый факт. Покрутились на привокзальной площади, купили, кажется, каких-то пирожков и поехали обратно, по тому же маршруту. Долгое, захватывающее, интересное путешествие. Только на следующий год рассказал о нем маме, иначе для нее это был бы удар, она очень опасалась велосипедных поездок по улицам, где ездят машины и другой опасный транспорт.
