По эту сторону. Дом с секретом и истинные лица. Часть первая. - Назарова Ольга (книги txt, fb2) 📗
Татьяна невольно обхватила плечи руками.
А Крамеш, покосившись на неё, продолжил:
– Конечно, она испугалась, начала потихоньку отступать, а я-то понять не мог, что такое, почему она так на меня смотррит! Как тут сходу сообрразить, что на мне иллюзия набррошена?
– Хорошо ещё, что ты полетел! – выдохнула Татьяна, кивнув на молодой ельник на краю поляны.
– Да я вррубился, что ты даже в перрвую нашу встррречу меня не так испугалась, как сейчас. Дошло, что тут что-то сильно не то, вот и ррешил взлететь, догнать тебя веррхами и понять, что прроисходит. Тем более что тут этот… мельтешил непонятно! Да ещё и в клюв, ну, то есть лицо мне пакостью перрцовой бррызнул!
– Как хорошо, что ты так сделал! – Таню, кажется, только сейчас и отпустил пережитый ужас.
– Хоррошо-то хоррошо, но вот остаётся вопрррос! Эй, ты… лис недоделанный! Тебе как в голову-то прришло тут этот цирк устрраивать?
– Да что я такого сделал? – фыркнул Уртян. – И ничего такого! Все живы, здоровы…
– Ты совсем того? Кукушка в башке поселилась? – изумлённо уточнил Крамеш. – Хотя нет… Даже она вылетела, и теперрь там пустотища!
– Чего ты ко мне пристал? – возмутился лис. – Да, хотелось мне пожелание неуязвимости… Вон как Тявину-то теперь клёво!
– Но ведь пожелание работает только тогда, когда человек считает лиса своим другом! – напомнила Таня.
– Да можно подумать, что ты не считала бы меня своим другом, если бы я кинулся с дубьём на медведя для того, чтобы тебя защитить! – фыркнул Уртян. – Мне же главное было создать атмосферу, ты бы пожелала, а эти слова обратной силы не имеют и пожелать можно только один раз.
– То есть ты ррешил, что когда Таня поймёт, что всё это обман, то изменить своё пожелание уже не сможет, и ты всё равно будешь с пррибылью? – насмешливо уточнил Крамеш.
– Ну да! А что? Да у меня всё получилось бы, если бы ты не взлетел!
– Ой, не могу! Вот повеселил, дуррашка-Тяночка! – расхохотался Крамеш. – А скажи-ка, лисёночек, да не надувайся ты так, я с тобой пока по-хорошему говоррю! Так вот, скажи-ка мне, а зачем тебе так потрребовалась неуязвимость?
– Гонки… – процедил Уртян. – Я хочу участвовать в гонках на выживание, а там часто… ну, там всякое бывает. А потом, я на ринг выхожу иногда, ну, бои…
– Аааа, то есть чтобы доказать свою крутость и нетяночность, этот одаррённый лисий отррок решил взяться за самые, с его точки, зррения, бррутальные занятия. Но вот моррдочку попорртить да шёррстку подпалить он опасался – оно и понятно, лисик-то кррасивый!
Крамеш насмехался искусно, безошибочно попадая в точку, ну, по крайней мере, если судить по физиономии злобно скривившегося Уртяна.
– Заткнись! Немедленно заткнись! – заорал лис.
– Тань, вот скажи, пожалуйста, где, в какой непрроходимой глуши и глубокой норре ррос этот чудик? Это ж надо! Он до сих порр не понял, что влип! Эй, ты! Ушастый нeдoyмок! Ты влип!
– Тань, скажи ему, чтобы он меня отпустил и не оскорблял! – сверкнул глазами Уртян. – Я же действительно ничего такого уж плохого не сделал!
– Да-да… Ты прриехал к Сокол… овскому, навррал ему…
– Ничего я не врал! Горностаям действительно нужна была помощь!
– Кстати, их вопрос можно было решить, если просто посмотреть в интернете! – холодно отозвалась Таня.
– И я не веррю, что он этого не делал! – подхватил Крамеш. – Корроче, ты оторрвал от дел важную личность, навррал ему, выпрросил его ветерринарра, пррривёз её в личных целях в лес, напугал до полусмеррти, обманул сопрровождающего, то есть меня! Плеснул в меня же едкую гадость. И теперрь трребуешь тебя отпустить и не оскоррблять?
Крамеш смерил насмешливым взглядом «памятник», который активно дёргал плечами и поводил шеей, стремясь разорвать невидимые путы, а потом весело расхохотался.
– Нет, честное врррановое слово! Давненько я таких пррростаков не видал. Тяночка, да ты меня знатно повеселил!
– Не смей! Никогда не смей меня так называть! – взбешённо заорал Уртян. – Ты всё равно мне ничего не сделаешь! И Сокол ваш тоже! Он в Москве, а я – здесь! Он меня отсюда нипочём не достанет!
– Да вот ещё прроблема… Я тебя к нему запрросто тррранспорртирую! – ухмыльнулся Крамеш.
– Ты…ты меня и с места-то не сдвинешь, слабосилок! – фыркнул Уртян, привыкший на глаз определять силу соперника на ринге.
– Тань, я пррямо в восторрге! Вот, понимаешь, наивность на гррани фантастики! – доверительно поделился с Татьяной Крамеш, который получал всё больше удовольствия от общения с лисом. – Вот стоит это лисье чучело, с места сдвинуться не может, но так и не понимает, что я его могу заставить белочкой по веточкам до Москвы пррыгать! А может, лучше ужиком на пузе ползать, а? – насмешливо прищурился Крамеш.
– Чего? – Уртян с морочниками особо не встречался. Разве что с Лелландом… Но Лёлик никогда и не думал применять свои способности на приятеле, да и вообще крайне редко на кого-то воздействовал, так что Юрик реально думал, что обездвиживание части тела – это потолок для ворона.
– А может… лягушечкой? – продолжал изгаляться Крамеш.
– Лучше Филиппу Ивановичу позвони и спроси как! – подсказала Таня.
– Точно! У него-то фантазия побогаче моего! – зло оскалился Крамеш. – Горрраааздо!
Глава 5. Крокодилы в свободном полёте
Соколовский как раз вышел со съемочной площадки, аккуратно придержал двери перед своей партнёршей Светланой Патрушевой, которая торопилась в гримёрку, и улыбнулся ей вслед – он точно знал, что Света мчится… поесть.
«Чудачка», – Соколовский восхищался Светиным подходом к жизни, а также её метаболизмом и чувством юмора, невольно припомнив, как она теперь приезжает на съемки.
– Я теперь со своей кладовочкой! – с видом счастливого хомяка сообщила ему недавно Патрушева, кивнув на чемоданчик на колёсах. – У меня там ЕДА! Ты представляешь, мне врач в женской консультации сказала, что надо сесть на диету, когда я ей перечислила, что именно и сколько я ем. А потом через пару недель уточнила, следую ли я её рекомендации. Я честно призналась, что нет – мне есть очень хочется. Она изумилась, мол, как так, а как же вес? Ну а что я могу сделать, если у меня такой обмен веществ?
Этот самый Светланин обмен веществ был притчей во языцех – ну правда, редко можно увидеть актрису, которая ест что хочет, сколько хочет и при этом ни на грамм не поправляется! Коллеги-актрисы, узнав, что Патрушева забеременела, радостно потирали руки, суля ей срочную прибавку в весе так, чтобы аж «впоперёксебяширше» была, но, похоже, это так и останется их несбыточной мечтой.
Хотя… Патрушева действительно изменилась – похорошела просто возмутительно, так что некоторые последовательницы ордена «бледной зависти» просто исходили от возмущения при виде такой парадоксальной особы.
Соколовского это слегка забавляло, он на всякий случай присматривал за Патрушевой, так… чисто инстинктивно. Во-первых, Света ему очень подходила как партнёрша, во-вторых, как человек была приятна, а в-третьих, беременным пакости делать это уж совсем отстой!
– Так, я сейчас ем, потом… потом ещё немного ем, а потом еду на съёмки рекламы беремчатых вещей, а потом… – Патрушева выскочила из гримёрки, откусывая от бутерброда, отставила подальше от уха смартфон и зачастила, обращаясь к Соколовскому:
– Завтра закончим сцену, как ты думаешь? А то у меня тут планы уточняют – ещё в рекламу зовут.
Филипп заверил Светлану в том, что приложит все силы, и она, забавно покивав с бутербродом в зубах, нырнула обратно в гримёрку.
«Вот забавная! И она ещё переживала, что забеременела быстро и подведёт концерн Мироновых, который её ангажировал на рекламные съёмки, – размышлял Филипп. – Да в неё просто вцепились концерновские производители одежды для беременных и всяких детских товаров. У неё и фигура-то ещё ничуть не изменилась, так что она и в плановых роликах снимается, и впереди всё расписано!» – Соколовский мягко усмехнулся – ему нравились такие люди, как Светлана, он всячески желал им удачи и процветания.
