Лида Вараксина - Липатов Виль Владимирович (книги онлайн без регистрации .TXT) 📗
Сегодня Лида тоже села на кончик стола, деликатно положив руки на колени, стала терпеливо дожидаться, когда ей нальют варево в большую алюминиевую миску. Естественно, что наливать суп тетка Варвара начинала с той стороны стола, где сидели бригадир и машинисты конных сенокосилок, но Лида немного обижалась на то, что повариха к ней подходила в последнюю очередь. Это было глупо, неразумно, но Лида никак не могла заставить себя быть равнодушной к тому, что повариха наливает ей суп последней.
Тетка Варвара уже разливала суп, уже прошла пять или шесть мисок, как раздался удивленный и даже чуточку испуганный голос бригадира Сергея Сергеевича.
— Погодь, Варвара! — шумнул он, поднимаясь. — Вдовина и Колотовкина-то нету!
Повариха тетка Варвара перестала разливать суп, а застолье сочувственно замолчало. Действительно, было неудобно обедать без трактористов тракторных сенокосилок Витьки Вдовина и Лисистрата Колотовкина — самых главных людей на покосе. Поэтому люди сидели молча, покорно поглядывали на березовый околок, за которым работали перед обедом два трактора. И Лида тоже смотрела на березняк, и ей, конечно, приходилось думать о Витьке Вдрвине.
Лида считала, что Витька мог бы быть хорошим парнем, имел бы перспективу, если бы работал над собой, овладел бы культурой. Однако он этого делать не хотел: никакого стремления к культуре у него не было. «Он зря перестал гулять с Лялькой Ступиной», — думала Лида с хорошим чувством к Витьке и к Ляльке. «Он ей самый подходящий, и она ему самая подходящая. Обои красивые, на работу удалые и если бы поженились, то жили бы хорошо!» Себя же рядом с Витькой она представить не могла, ей было даже смешно воображать себя женой тракториста, и от этого она с улыбкой думала: «Надо, надо Витьке жениться на Ляльке!»
Размышляла Лида до тех пор, пока на фоне молодых березок не появились две мужские фигуры. «Идут, идут!» — зашептались за столом, и Лида увидела, как изменилось лицо Ляльки Ступиной. Раньше Лида не смотрела на нее, а вот теперь увидела, какие у Ляльки злые, отчаянные глаза, какая бешеная гримаса перекашивает губы и как брови стоят торчком.
Витька Вдовин и Лисистрат Колотовкин шли безразличной, ленивой походкой; они не знали, что происходит за столом, но под взглядами десятков людей двигались невольно красиво, стройно, несли себя гордо. Они шли так, как могли идти самые главные люди — это они сделали бескрайнее поле похожим на шахматную доску, поставили стога сена, заставили вкопать в землю стол, а тетку Варвару варить обед.
Лида смотрела на приближающегося Витьку и думала о том, что он красивый, видный и сильный парень. У него были мужские мускулистые руки, большая голова; серые глаза тракториста смотрели прямо и весело, а походка была свободной, точно он один шел по солнечной земле.
Лида прочла за свои двадцать три года не очень много, но зато те книги, которые попали ей в руки, помнила от корки до корки. Она так верила печатной странице, так благоговела перед всем, что было изображено типографским способом, что советам книг следовала безоговорочно. Она поэтому и глядела спокойно на тракториста Витьку, что существовал роман «Синие горизонты», в котором рассказывалось о судьбе героя и героини, связавших свои жизни браком, хотя они были совсем разные. Героиня работала над собой и стремилась расширить культурный горизонт, а герой из года в год отставал от нее, погрязал в мелочах быта — плохая, неправильная была у них жизнь. «Вдовин плохо понимает жизнь, — думала Лида, глядя на приближающегося тракториста. — Если бы он читал книги, рос бы культурно, то понял бы, что мы с ним разные. А Лялька ему подходящая, она ему по всем статьям равная». А Витька уже подошел к столу. Он остановился метрах в десяти от обедающих, сдернул с головы кепку с крохотным козырьком, шутливо поклонившись, сказал:
— Хлеб-соль, громодяне! Где моя большая ложка?
Обедающие весело засмеялись Витькиной шутке, с радостью смотрели на его загорелое молодое лицо, на оживленные глаза, в которых все еще полыхали зеленые костры покоса. Потом Вдовин и Колотовкин сели за стол, чинно взяв ложки, стали ждать, когда повариха тетка Варвара разольет по мискам суп.
Белесое небо растекалось и млело, притихли жаворонки, дурманяще пахла вялая трава. На покос пришел полдень, и солнце сделалось маленьким, как копеечная монета; замолкли уставшие кузнечики, травы клонили головы, и марево над покосом струилось мехами гармошки.
Когда суп и картошка с мясом были съедены, а тетка Варвара сноровисто начала убирать со стола, Лида поднялась, окинув стол зорким взглядом, громко сказала:
— Сегодня, товарищи, состоится политинформация.
Она вынула из сумочки вчерашний номер областной газеты, «Блокнот агитатора», положила их на стол и постучала костяшками пальцев по нестроганым доскам.
— Прошу не расходиться, товарищи! — продолжала Лида громко. — Если кому трудно сидеть, могут лечь на землю. Только не спать, товарищи, как в прошлый раз поступил Кондрат Игурнов.
Когда сенокосчики улеглись, успокоились и выжидательно затихли, Лида развернула областную газету, найдя корреспонденцию, помеченную красным карандашом, поверх газеты посмотрела на колхозников углубленными глазами, чтобы сосредоточиться самой и сосредоточить на себе внимание. Этому ее учила преподавательница Галина Захаровна, которая говорила, что нельзя вести культурно-воспитательную работу, если не овладеешь вниманием людей. Поэтому Лида пробежала взглядом по каждому лицу, задерживаясь на каждом человеке до тех пор, пока он не обратит на нее внимания, добилась того, что все начали смотреть в ее сторону, и только тогда улыбнулась широкой, располагающей улыбкой.
— «Страдная пора, — раздельно прочла Лида. — Передовая статья областной газеты „Красное знамя“ за шестое июля одна тысяча девятьсот шестьдесят восьмого года. — Здесь она сделала небольшую торжественную паузу, а потом вдруг сердито нахмурила сросшиеся на лбу брови. — У тружеников полей нашей области началась ответственная пора, — четко и громко продолжала Лида, — наступили дни сенокоса. В этом году колхозам и совхозам области предстоит заготовить на двести тысяч центнеров сена больше, чем в прошлом году. Для выполнения этой возросшей задачи требуется полное напряжение сил, правильное использование всей сенокосной техники, укрепление дисциплины и четкая организация труда. Так, например, и обстоит дело в колхозе „Красный партизан“ Черемушкинского района, где председателем тов. Лозовских…»
Читала Лида ни быстро, ни тихо, ни скучно, а как раз так, как читает человек, который прочел пять-шесть десятков книг, половина из которых — школьные учебники. Она читала сразу только одно слово, поэтому не знала, что следует дальше, и у нее получалось так, что в строке все слова стоят по отдельности. Лида не могла придавать строке и предложению смысловое выражение, и от этого слова звучали одинаково монотонно, а выделялись только те, которые нельзя было не выделить. В прочтенном куске Лида, например, выделила слова «центнеров», «техники», «партизан», так как они по звучанию, а не по смыслу были значительнее других.
Читала Лида тяжело, с напряжением; на лбу у нее выступил рясной пот. Наверное, поэтому колхозники слушали Лиду внимательно, боясь нарушить тишину, положение тела меняли медленно, а когда кто-нибудь из ребятишек подавал голос, со всех сторон раздавалось шиканье.
— «… В колхозе „Красный партизан“, — продолжала Лида, — труд колхозников организован правильно и рационально, благодаря хорошему уходу превосходно работает имеющаяся техника, не бывает нарушений трудовой дисциплины».
Дочитав до этого места, Лида остановилась, так как на газетном поле была пометка синим карандашом, означающая, что именно это место прочитанного Лида должна была связать с жизнью, так как в культпросветшколе ее учили агитацию и пропаганду тесно связывать с местными условиями. Поэтому Лида поискала и нашла глазами копнильщицу Марию Лузгину, сурово свела брови и значительно покашляла.
— Вот, товарищи, — сказала Лида, — какие есть положительные примеры сознательной дисциплины на заготовке кормов, а у нас в этом отношении полной благополучности нет. За примерами ходить недалеко. Колхозница Мария Лузгина вчера допустила опоздание в количестве двадцати минут…
