Сумасшедшее лето красной шапочки (СИ) - Liss Julia (книги онлайн .txt) 📗
— А где этот гараж?
— А, он недалёко от фермы. Это старый колхозный гараж. Директор построил новый, а этот отдал Самойлову. Тот в благодарность чинит машину директора бесплатно. Да, кстати, руки у Жени растут откуда надо. Он у нас первый мастер на деревне.
Первый красавец, первый мастер. Просто деревенский Юлий Цезарь. Итак, как бы мне так вклиниться в его окружение?
— А девочек в их компании нет? — у меня созревал план.
— Есть, конечно же. Светка и ее подружки. Ну, еще сестра Славика — Аленка бывает с ними ошивается. А вообще, они чаще всего проводят время отдельно. Лишь на выходных гуляют вместе. Ну, пьют там, развлекаются. Ходят на дискотеку.
— Дискотеку, — удивляюсь я?
— Да, а ты что думала, что мы совсем тут темнота? — горделиво говорит Алла.
Ну, да! Я так и думала!
— И когда она?
— По субботам.
— Много людей ходит? — что такого — то? Могу же я поразвлекаться.
— Да, почти вся молодежь Ромашково. И еще с соседних деревень приезжают.
— Все десят человек? — усмехаюсь я.
Алла показывает мне язык и утыкается лицом в подушку.
Значит, планы на выходные нарисовались. Отлично! Я думала, тут будет скучнее. Главное, чтоб бабушка отпустила, а отец не узнал об этом. Не знаю зачем, но мне кровь из носу, нужно доказать этому наглому Самойлову, что его стереотипы о городских девушках давно устарели. По крайней мере в случае со мной — точно мимо.
________________________________________________________________________
Этим вы очень вдохновляете автора. Заранее спасибо.)
Глава 4. Планов нет, но так интереснее
От Аллы я ушла озадаченная тем, как же выпросить у бабушки один вечер свободы. Для начала: до выходных мне придётся безропотно выполнять все ее просьбы и постараться больше не терять утят. Да и вообще буду строить из себя пай — девочку.
Когда я зашла домой, бабуля отдыхала у себя в комнате, а из кухни доносился ароматный запах бабушкиных щей. Желудок проурчал, намекая на то, что было бы не плохо пропустить ложечку другую. А я что? Я только за. По дороге на кухню, я заскочила в ванну и вымыла руки. А потом с особой жадностью расправилась с целой тарелкой щей. Если так пойдёт дальше, я уеду из Ромашково очень милым колобком, и это будет очень обидно!
Вот, есть девочки у которых худоба в генах. У меня же абсолютная противоположность. Все своё детство я была очень милым пухляшком, откуда пошли мои клички "пончик", "пышечка". Или это из-за моего имени? Не знаю, как-то не интересовалась. Детей часто зовут разными сдобными продуктами.
В подростковом возрасте я тоже была заметно крупнее, чем все мои одноклассницы. Хотя, не могу сказать, что меня это сильно волновало. Ребята принимали меня такую, какая я есть, а к язвительным шуточкам уже выработался иммунитет. Моя фигура стала приобретать более менее изящные очертания, когда мама отдала меня в теннис. Жир стал таять на глазах и это не могло остаться незамеченным. Я стала подолгу разглядывать себя в зеркале, начала замечать заинтересованные взгляды парней. И решив не останавливаться на достигнутом, стала посещать три раза в неделю спортивный зал. К выпускному моя фигура была близка к моему идеалу. Да, что там к моему, к идеалу многих парней и девушек. Подтянутая попа, плоский подтянутый животик. Тело я всегда поддерживала в тонусе, чтоб снова не превратится в Буренку — старалась питаться здоровой пищей, бегала по утрам. Только вот перед экзаменами забросила совершенно все, посвятив 100 % своего внимания только учебе. Два месяца разгульного питания бабушкиной вкуснейшей едой могли свести весь мой результат на "нет". Нужно хотя бы начать бегать по утрам, тем более, что тут моё утро начинается так рано, что я столько дел за день в городе не успевала делать, сколько могла бы успеть за моё деревенское утро.
Только бегать нужно где-нибудь в лесу, чтоб жители Ромашково не подумали, что я сошла с ума.
На часах только пять вечера. Для работы в огороде/саду ещё слишком рано и жарко. И чем теперь заняться себя? Алла уехала на рынок в соседнюю станицу, которая по рассказам Аллы, заметно превосходила Ромашково по размерам и уровню развития. Свой план я ей ещё не рассказала, потому как элементарно не придумала его ещё.
Пока я знаю только, что мне нужно пойти на эту сельскую тусовку и разведать все самой, потому что со слов Аллы мне не стало понятно ровным счётом ни-че-го.
Вот, Самойлов — обычный деревенский пацанёнок! Да, немного симпатичен. Может, даже и не немного, но не об этом речь. Так вот, он — рядовой житель деревни, а ведёт себя, будто царь всея Руси. И ладно бы он просто зазнавался и ходил павлином, так нет же! Он намеренно задевает меня. Всеми возможными способами он показывает мне, что моё общество ему неприятно на столько, на сколько это вообще возможно было. Неужели он настолько ранимый, что не может мне простить колкость в адрес его железного коня?
Уф! Зачем я вообще столько думаю о нем? И почему мне так важно доказать ему, что он ошибается? Наверно, потому что мне брошен вызов, что я не найду себе места в этом Ромашкове. А вот черта с два! Я всем этим баранам докажу, что Павлина Островская — не городская фифа, а очень крутой и интересный человек! А то ты посмотри на них, навешали они на меня ярлыки.
Даже если я не совсем такая — то стану! Это же не так сложно, да?
От собственных мыслей мой дух приободрился, и в приподнятом настроении я решила позвонить Стаське. Тем более, что она сама не торопилась узнать, как дела у ее подруги в заточении. Может, она забыла про меня, развлекаясь? Такое вполне может быть.
Со Стаськой мы дружим с пятого класса. Она единственная не стала отпускать шуточки про мой вес и просто предложила мне сесть вместе. С тех пор мы были не разлей вода. Родители Стаськи относятся ко мне, как к родной дочке, да и я люблю их всем сердцем. Ее мама — самый крутой психолог нашего города, а отец — ректор одного из лучших ВУЗов, в который по чистой случайности поступила Стася. Шучу, не поступила. Она наотрез отказалась идти туда, догадываясь о том, что ждёт ее. Поэтому мы решили поступать вместе в институт международных отношений. Только вот без папиных связей она бы не смогла поступить и в ПТУ, потому что Стася, в отличие от меня, вместо того, чтоб грызть гранит науки, попивала Совиньон в различных клубах. Она была старше меня на два года. Вот так получается, что в одном классе училась девочка которой 17 лет и девушка, которой 19 лет.
Просто все дело в том, что я пошла в школу, как только мне исполнилось в шесть, а Стася мало того, что пошла в семь, так ещё и год пропустила из-за проблем со здоровьем. В восемь лет она упала с высокого дерева и получила открытый перелом коленного сустава. И все бы ничего, только когда ей делали операцию, то занесли какую-то инфекцию и у Стаськи началось заражение крови. Тогда еще отец был простым преподавателем истории и не имел возможности обратиться в частную клинику, поэтому Стасю лечили в простой городской больнице. По закону подлости ей попался самый халатный врач больницы, которого в конечном итоге уволили. Вот только на исправление его ошибки ушёл год. Год, который для Стаси оказался кошмаром. Несколько операций, вечные переливания крови, прикованность к кровати. А вы представляете, что такое для восьмилетнего ребёнка не иметь возможности бегать и прыгать? Это просто ад!
Кстати, Стася до сих пор не занимается на физ. культуре. Зато в клубах скачет, как кобыла сивая. Мы с ней жутко разные, но почему-то стали друг к другу сёстрами, которых у нас никогда не было.
Я набираю номер Стаськи и начинаю считать гудки. Раз. Два. Три.
— Алло! — из динамиков слышится радостный голос подруги, — ну, привет, пленница!
— Привет! Как вы там? Как дела? — мне жутко хочется услышать красочный разговор Стаси о ее днях и хоть на минуту представить себя на ее месте.
— Ну, мы — то хорошо! Ты как? Все очень плохо? — сочувственно произнесла она.
