Welcome to Трансильвания - Юденич Марина (книги серии онлайн txt) 📗
«Во имя исторической справедливости…»
«Защищая честь героя…»
Кретины!
Какое ему теперь до всего этого дело? Шесть сотен лет прошло, кости и те почти истлели.
Что ему, кто бы он ни был на самом деле, мирская возня?
Жарится на сковородке у сатаны, или пьет нектар с ангелами — все едино.
Будь он проклят! Дважды предавший. Когда-то — ее, а нынче — меня.
Будь ты проклят! Слышишь, Пронзатель? Каково тебе теперь? Это ведь не только меня, это и тебя раскусили сегодня. А? Молчишь. Корчишься в судорогах, я знаю.
А откуда, собственно, я это знаю? Не дано мне этого знать.
Зато другое — очевидно. Это не он вовсе, это я корчусь теперь в судорогах. В бессильной злобе, как пишут в плохих романах.
Но почему же бессильной?
И он… Кстати, он тоже наверняка корчился так же, когда отступал под ударами турок, юлил и пресмыкался перед султаном, в бешенстве разрывал свежую могилу родного брата, убитого своими же вассалами, венчался с нелюбимой, чах в золоченой клетке короля Матьяша, отрекался от веры отцов…
Корчился наверняка. И еще как!
А потом? Что — потом? Потом приходил в себя и…
Что — и?..
Начинал все сначала.
Убивал. Убивал. Убивал.
И все в конце концов отступали.
Все-е-е.
А я? Я — что же? Я, выходит, отступаю?
Да. Но что теперь можно сделать? Разве что-то можно сделать теперь? Они все знают.
Они? А сколько их? Горстка. И потом, что, собственно, они знают? Главное им неведомо. Значит…
Значит — что?
То есть как это — что? Надо продолжать. Не пугаться, не трусить самому! Вот что надо.
Действительно! Что это я раскис?
Тем более пока… Пока — черт побери! — все складывается в мою пользу… Мы здесь вдвоем. Всего лишь вдвоем. И я вне подозрений. Кто же, скажите на милость, помешает сделать все, как обычно? Это даже проще, чем то, что уже сделано. К тому же, вполне вероятно, это станет последним штрихом. Трое — впрочем, тогда их будет уже двое — задумаются. Одно дело — рассуждать о чужих смертях, совсем другое — когда гибнет близкий.
Однако — стоп! Особенно уповать на это не стоит. И вообще не стоит загадывать. Забегать вперед.
Действовать надо поэтапно. Медленно, но неумолимо. Как он. И не паниковать.
Их всего лишь трое…
Четвертый — со всей своей смешной камарильей — сам по себе. И не станет лезть на рожон. Нет, не станет. Он не из таковских.
Только эти трое.
Впрочем, можно считать, что уже и не трое вовсе…"
Человек, легко и пружинисто идущий по узкой тропе, внезапно остановился, склонился к земле. И посторонился.
— Я сейчас. Кажется, растер ногу. Черт! Идите вперед. Попробую переодеть носок.
Легким, едва уловимым движением говоривший достал из кармана тонкую перчатку, ловко натянул ее на руку.
Жесты были быстрыми и отточенными.
Через мгновение он уже готов был стремительно рвануться вперед, настигая того, к кому только что обращался.
Но — не успел.
Сокрушительный удар обрушился сзади, поверг на землю.
Впрочем, сам он ничего так и не понял.
Вдруг и сразу померк яркий солнечный свет.
И бездонная, непроглядная распахнула перед ним свои объятия тьма.
Работа над ошибками
Яхта по имени «Смерть».
Это снова была она.
Красавица яхта, по странной прихоти хозяина названная одним из имен смерти.
Или — ада, преисподней.
Или — реки, несущей свинцовые воды прямиком в царство мертвых.
Много значений было у имени «Ахерон», но за каждым из них маячили во тьме веков мрачные, зловещие символы.
Яхта же, напротив, была на удивление светлой, нарядной и праздничной.
Возможно, на чей-то взыскательный вкус, даже чересчур.
Однако ж нынешним вечером люди, собравшиеся на борту «Ахерона», ничего этого не замечали.
Или не хотели замечать.
Ни грозного, пугающего имени.
Ни помпезной, бьющей через край роскоши.
— Вы плохо себя чувствуете, Полина?
Во взгляде Стивена Мура плескалась тревога.
Полина и впрямь выглядела сейчас не лучшим образом.
— Плохо. Но это совсем не то, о чем вы думаете, Стив.
— А о чем, по-вашему, я сейчас думаю?
— О том, что я здорово переволновалась — да что там переволновалась! — перепугалась за те мгновения, пока вы мужественно спасали меня, сокрушая современного упыря. И до сих пор не могу прийти в себя.
— А это не так?
— Не так. То есть, разумеется, и переволновалась, и перепугалась, но плохо мне сейчас совсем не поэтому.
— Почему же?
— Неужели не ясно?
— Мне — ясно. Недуг, которым, очевидно, страдает наша прекрасная леди, называется — самоедство. — Лорд Джулиан смотрел ласково, однако едва заметная ирония сквозила в этом взгляде.
— Вы правы, ваша светлость. Как, впрочем, и всегда.
— Бросьте, Полли. От ошибок в нашем деле не застрахован никто.
— Не слишком убедительно, Стив, хотя и гуманно. Такие ошибки непозволительны. Тем более в нашем деле. Потому что обычно за них приходится расплачиваться жизнью. Хорошо, если только своей.
— Но не пришлось же?
— Благодаря вам.
— Тогда уж — Костасту.
— Спасибо, Стив. Однако, если уж говорить об ошибках, изначально во всем виноват именно я.
— С какой это стати?
— Очень просто. Стоило только вспомнить, где раньше видел этот странный крест — были же какие-то смутные сомнения в глубине души! — и не пришлось бы Полине так рисковать. Все разрешилось бы гораздо раньше.
— Ну, что ж теперь об этом толковать. Слава Богу, разрешилось теперь. И вполне благополучно.
— Послушайте, друзья мои, у меня сейчас такое чувство, будто перелистываю книгу, в которой не хватает нескольких страниц. А книга интересная, и, откровенно говоря, я был бы совсем не прочь прочесть ее полностью. Полагаю, нечто похожее испытывает и господин аль Камаль.
— Справедливо полагаете, сэр Энтони. Скажу больше: в моей книге нет большинства страниц, подавляющего большинства. И это досадно.
— Иными словами, Энтони, ты хочешь, чтобы кто-то из нас исполнил роль мисс Марпл?
— Мисс Марпл?
— Шерлока Холмса, Эркюля Пуаро… Словом, той персоны, которая в конце детективного романа собирает всех героев у камина, потягивает виски или разливает чай и расставляет все по своим местам.
— Вот именно, Стив, вот именно. Этого я и хочу. Понимаю, что вы с Полли и Костасом уже обсудили все на обратном пути, то есть — продолжая аналогию — моя книга вами давно прочитана и усвоена. Однако смиренно прошу потешить старика Джулиана и нашего уважаемого хозяина.
— Откровенно говоря, на обратном пути мы были не в состоянии что-либо обсуждать. Тем более — досконально, так, чтобы окончательно усвоить…
— Тем более, Стив.
— Да, тем более… Что ж, Полли, у вас хватит сил расставить все по своим местам?
— Почему — я?
— У вас лучше получится.
— На самом деле вы надеетесь, что это отвлечет меня от процесса самоедства?
— А хоть бы и так! Что в этом плохого?
— Действительно, Полли! И — вот что! — прежде чем начать, промочите-ка горлышко.
Лорд Джулиан неожиданно легко поднялся из глубокого кресла, стремительно пересек просторный салон и, оказавшись у стойки бара, собственноручно плеснул в низкий тяжелый стакан с толстым дном немного золотистой жидкости.
— Благодарю, Энтони, но, откровенно, не слишком люблю виски.
— Вы можете не любить виски вообще, Полли. Но это «Balblair» из моих личных запасов. Отрываю, можно сказать, от сердца. С кровью.
— Ну, будь по-вашему, давайте свой «Balblair»… Напиток на самом деле оказался удивительно мягким и отчасти даже приятным на вкус.
— Итак, обо всем по порядку.
И потому — прежде немного истории.
Обратимся к прошлому.
Далекому.
Год 1462-й.
Бесконечное противостояние валашского правителя и — страшно сказать — самого турецкого султана Мехмеда Завоевателя в этом году оборачивается поражением Влада Третьего.
