Лицей послушных жен (сборник) - Роздобудько Ирэн Виталиевна (книга читать онлайн бесплатно без регистрации txt) 📗
Это нужно проверить. Почему-то мне показалось: именно наличие телефона может доказать, что я просто заболела.
Я тихо встала и открыла дверь. Не хотела приобщать к этой истории Мирося, а тем более Томочку, которая бы сразу начала поднимать на ноги всех знакомых врачей. На цыпочках начала прокрадываться в коридор, где бросила свои вещи. Из кухни доносились тихие голоса. Я прислушивалась.
– Когда с тобой что-то случается, всегда ищешь виноватого. Если не находишь, ищешь его на небе… – услышала я голос Мирося. – Но можно ли обвинять Бога в несправедливости? Ведь ее немало. Особенно сейчас…
Они, как всегда, философствовали.
Как говорит Томочка, моделировали ситуации и варианты выхода из них. Я в этой забаве всегда была третьей лишней. Поскольку с юности терпеть не могу тех, кого мысленно называю интеллектуалами напоказ. В любой разговор они стараются воткнуть цитаты из Кьеркегора или Хайдеггера.
Кант, Сартр и дедушка Вольтер для них братья родные. Бердяев и Розанов – отстой. Фрейд – развлечение для сексуально озабоченных дебилов. Ежедневное чтение, без которого день прожит зря, – «Улисс».
Они так и пересыпают свою беседу перечнем имен, которые должны ввести собеседника в глубокий ступор.
К сожалению, мой Миросик был как раз из таких. Порой я подшучивала над ним, порой меня это раздражало. И я демонстративно выкладывала на свою ночную тумбочку какой-нибудь детективчик, который действовал на него как красная тряпка на быка.
В конце концов все свелось к тому, что любую книгу я читала из-под полы и никогда не принимала участия в интеллектуальных разговорах моих «учителей» – Томочки и Мирося. Не могла же я им признаться, что тоже прочла все это. Просто не считаю нужным щеголять такими, не приобретенными на собственном опыте, знаниями. Более того, во мне идут горячие споры с прочитанным. Поскольку я никогда не создавала для себя безоговорочных кумиров и упорно старалась переосмыслить прочитанное, а не воспринимать его как незыблемый постулат.
Иногда мне казалось, что Томочка нарочно выдумывает для моего мужа вечные и довольно эклектичные темы, чтобы вести эти беседы, на которые у меня никогда не хватало ни времени, ни желания. Тем более что Мирось – когда мне все-таки удавалось вставить свое словечко – снисходительно называл меня «наше испорченное радио», и я, естественно, выключалась.
Итак, мне надо было незаметно проскользнуть в прихожую. В ожидании удобного момента поневоле пришлось выслушать Томочкин ответ.
– Расскажу тебе одну притчу… – сказала она своим ровным артистичным голосом, как будто говорила со сцены в микрофон. – Итак, у одного человека был сын – умный и талантливый. В тринадцать лет он издал сборник потрясающих стихов и экстерном закончил школу. А в семнадцать у него обнаружили неизлечимую душевную болезнь. Все началось с того, что юноша, до этого вполне адекватный, если не считать особенного склада ума, за который его хвалили учителя, начал слышать голоса и разговаривать с ними…
Браво, Томочка, у тебя и правда животная интуиция – очень вовремя ты рассказываешь о крейзанутых!
– Сначала отец пытался его лечить, – продолжала Томочка, – но врачи только разводили руками. Некоторые из них просто издевались, требуя за свои услуги большие деньги. Многие предлагали поместить парня в клинику. Но отец категорически отказывался и продолжал покупать сыну самые дорогие лекарства, хотя их действие было временным. В периоды обострений юноша убегал из дома или вел себя как зверь – ломал мебель, разбивал свою голову о стену. Так прошли три долгих невыносимых года. В это время отец встретил женщину, но вынужден был отказаться от ее любви. На работе ему предлагали новую интересную должность, которую он ждал всю жизнь. И тоже получили отказ, поскольку она отнимала бы много сил и времени. Друзья постепенно оставили его… Этот несчастный рано поседел, потерял вкус к жизни. Все его время, все его мысли принадлежали сыну. Он с ужасом думал о том, что случится с юношей после его смерти, кто будет заботиться о нем, молил Бога, чтобы тот смилостивился над ними обоими. Через три года такого существования парень неожиданно умер…
Она хлебнула чаю и встала долить Миросю горяченького.
Мне пришлось отступить назад в комнату.
– Горе отца было таким безграничным, что он упал на колени и начал горячо молиться, упрекая Господа в несправедливости и умоляя вернуть ему утрату. – Ее голос достиг вершин артистизма. – Его растравленное горем воображение дошло до того, что он услышал в ответ голос: «Ты так сильно этого хочешь, что я подчиняюсь твоей воле. Но учти – она твоя, а не моя…» В тот же момент позвонили из больницы и сообщили, что у парня была временная остановка сердца, и сейчас все налаживается: он начал самостоятельно дышать, давление нормализовалось. Одним словом, сын вернулся к отцу. Прошел еще один невыносимый и тяжелый год. Однажды ночью отец проснулся, почувствовав на своей шее сильные руки. И в последний момент понял, что тогда Бог дал им обоим освобождение: сыну – от безумия и растительного существования, отцу – от безысходности. Значит, Бог всегда знает, что делает.
– В чем же тогда состоит его доброта?
– Мирось, дорогой, пойми одно: ОН не добрый и не злой. Он смотрит на все это иначе, чем мы. Иначе, чем это может представить самый умный философ. Подумай: когда у людей случается что-то трагическое, каждый спрашивает: «Почему это случилось именно со мной? Почему именно я?» А знаешь, что слышит ОН в таком вопросе? Нет? А я скажу: то, что человек хочет перенести свое горе на кого-нибудь другого! Ведь если договорить эту фразу: «Почему я?» – до конца, она будет звучать так: «Почему я, а не мой сосед?!»
«Ну, давай же, Мирось, – подумала я, – дай достойный ответ, ты же это любишь! Все эти бла-бла-бла. Сосредоточься, милый, и… дай мне незаметно пройти в прихожую».
Как будто услышав меня, муж поднялся и отошел к окну за сигаретами. Путь был открыт. Я молниеносно проскочила мимо открытой кухонной двери, схватила сумку и через секунду была уже в спальне. Вытряхнула все содержимое на кровать. Мобильника там не было!
Он остался там, на ступеньках подъезда, где я его потеряла.
Выходит, я действительно была там!
Но куда я попала – это еще надо выяснить. Спокойно и без лишних эмоций. «Если это какое-то удивительное тождество лиц и обстоятельств, – подумала я, – познакомлюсь ближе с жителями своей бывшей квартиры, покажу им свои семейные фотографии, посмотрю их.
Посмеемся вместе. Будем дружить. Если судьба подсовывает такую неожиданность, стоит принять ее с радостью, как курьез, как удивительное совпадение парных случаев».
Приняв такое решение, я успокоилась. Завтра снова поеду в тот двор. Но на сей раз попробую узнать больше: как зовут родителей этой Верочки, уточню имя женщины с бельем, рассмотрю двор. Увижу, до какого предела странных совпадений может дойти природа!
Возможно, найду телефон…
2 июня
Вечером я вышла на остановке троллейбуса номер 7 в спальном районе города. Меня встретил тот же пейзаж – круглые многоэтажки и закованные в бетон площадки. Молодые, недавно посаженные деревья сиротливо торчали на островках земли, оставленных с обеих сторон тротуаров.
На сей раз по улицам ходило больше людей, на площадках мамочки выгуливали младенцев в колясках. Я медленно шла по той же тропинке, крадучись, как вор, в чужую квартиру.
Надо завернуть за угол, чтобы открылся взгляду вчерашний оазис моего детства. Метров за пятьдесят до намеченной цели я снова ощутила тревожный болезненный толчок в желудке.
А дальше уже каждый шаг, так же как и вчера, отзывался нарастающей болью. Все повторилось: до дерева я добралась почти на ощупь, согнувшись в три погибели и хватая воздух ртом.
Сквозь прикрытые веки успела отметить, что скамейки под деревом не было, и… так же как и вчера, несмотря на это, опустилась не на голую землю, а на ту самую скамейку…
Неужели я опять ее не заметила? Или она каким-то чудом каждый раз вырастает подо мной, как гриб после дождя?
