Перевёрнутый мир - Сазанович Елена Ивановна (полная версия книги TXT) 📗
Мы с Лидой не скрывали своих чувств. Просто мы сами скрывались. Нам было достаточно видеть друг друга, прикасаться друг к другу, вместе смеяться и изредка спорить из-за Чижика. И все же без выхода «в люди» обойтись невозможно. Хотя бы потому, что вокруг много солнца, зелени и свежего воздуха. И потому, что в этом году выдалось на редкость хорошее лето. Мои недавние прогнозы о семи неделях дождя не оправдались. Самсон в этом году играл на моей стороне.
Когда я был свободен, мы встречались с Лидой под нашим засохшим дубом. И Лида каждый день нетерпеливо его осматривала.
– Ни одного зеленого листочка! – Она чуть не плача била ногой по мху, облепившему дуб со всех сторон.
Мне иногда не терпелось сказать ей, что я все бессовестно выдумал – и про дерево влюбленных, и про то, как появляются на мертвом дереве листочки тогда, когда любовь случается. Но так и не открывал ей этой маленькой тайны. Мне нравилась моя выдумка. И иногда я сам в нее верил.
– Ну же, Лида, – я обнимал ее за плечи, – не будь капризным ребенком. Мы так мало знакомы. Разве можно понять за такое короткое время все про любовь?
– А при чем тут время? Хотя да… Конечно… Что можно понять?… Особенно дереву.
– Ну, дерево, если хочешь знать, понимает гораздо больше нашего. Потому что больше видит. И больше живет.
– Но опять же – молчит.
– Откуда ты знаешь? Может быть, это мы его не слышим. А может быть, молчим мы для него.
– Эх ты, ботаник…
Лидка стелила покрывало на землю, ложилась и сладко потягивалась. А я часами мог любоваться ею. И молчать. Как дерево. И не слышать ее беззаботную болтовню. А она все рассказывала и рассказывала об огнях Большого города. Иногда я вспоминал Марианну Кирилловну. Они относились к своему городу абсолютно одинаково. Проклиная, ругая, обзывая, они очень его любили. И мне казалось, я тоже начинаю его любить. А возможно, я просто любил Лиду. И мне уже становилось все равно где быть, лишь бы быть с ней.
Однажды я в очередной раз учил Лиду плавать, она барахталась в воде, как беспомощный ребенок, цепляясь за мои плечи и оставляя на спине следы от царапин. Эта картина мне была очень знакомой. Я не раз наблюдал ее, когда стоял за деревом и следил за чужим праздником, в котором веселились моя Лида и Эдик. Теперь на его месте был я. Это меня несколько смущало и даже злило, но я сдерживался, всегда помня, что нашей любви отпущено очень мало времени. Я просто старался как можно меньше походить на Эдика. Но у меня не получалось. Я так же крепко прижимал к себе Лиду, так же бросал ее в воду и однажды так же прицепил желтую кувшинку к ее волосам. Боже, неужели в жизни похожи не только люди, но и их жесты и даже их любовь? Как, должно быть, звезды смеются над нами, когда мы их называем одинаковыми…
И вот в один из таких безобидных уроков из воды внезапно вынырнула Валька, очутившись недалеко от нас. Мокрая, веснушчатая, со слипшимися короткими волосами и красными от воды глазами, она напоминала лягушонка. Лида от неожиданности вскрикнула:
– Ой, а это что за лягушонок?!
– Это Валька, – обречено представил я девушку. – Дочка доктора Кнутова. Мой хороший друг.
– Как Чижик или все-таки лучше? – подозрительно покосилась на меня Лида.
– С Чижиком состязаться – гиблое дело. И все-таки Валька – хороший друг.
– И главное – хорошенький, – со злостью бросила мне в лицо Лида.
А Валька развернулась и поплыла. Здесь она чувствовала себя как рыба в воде. И уже ни капельки не напоминала лягушонка, а скорее походила на русалку. Я уже не видел ее коротких слипшихся волос, ее плотного веснушчатого тела. Она ныряла и выныривала вновь. Очень гибкая, как стебелек желтой кувшинки. Она ложилась на спину и легко гребла руками. Как лодка, затерявшаяся в волнах моря. И лучи солнца играли на ее мокром теле. Я искренне залюбовался Валькой. Мое любование не ускользнуло от жесткого взгляда Лиды, которая вдруг (этот беспомощный ребенок, который только и мог, что барахтаться в воде) изящно нырнула и поплыла. Не менее легко и красиво. Она плыла брассом, делая точные симметричные движения, а затем перешла на баттерфляй. Я тупо смотрел на нее. И не видел ее красоты. Я просто вдруг понял, что она настоящая профессионалка. Наверняка не раз побеждавшая в городских соревнованиях. И так ловко водившая меня за нос. Боже, а я ведь это подозревал еще тогда, когда она играла с Эдиком. Еще тогда… Теперь же она устроила соревнования с Валькой. И я от всей души пожелал ей проиграть. Резко развернувшись, я поплыл к берегу.
Лида догнала меня, когда я уже, выбравшись из лесных зарослей, зло и решительно направлялся к дому.
– Дурак же ты, какой дурачок. – Она обняла меня сзади за плечи. Я не обернулся.
– Ну не могла же я спокойно смотреть, как ты любуешься этим лягушонком. Вот и пришлось самой показать класс, – мурлыкала Лида, гладя мою спину.
– Я понятия не имел, что можно в одну секунду научиться так плавать. Ты просто вундеркинд. Думаю, тебе под силу и спортивное, и подводное плавание. Может быть, меня научишь?
– Но пойми, милый, эти маленькие хитрости были придуманы специально для тебя. Тебе ведь приятно было учить меня плаванью, – оправдывалась Лида перед моей злой спиной.
– Насколько я знаю, эти хитрости были придуманы поначалу для клипового героя, – внезапная мысль вдруг осенила меня, и я резко обернулся. И столкнулся с невинным взглядом. – Скажи, Лидка, только честно… Только честно, пожалуйста… Тогда… Когда Эдик учил тебя плавать, ты знала…
– Что знала? – Лида хитро сощурилась.
– Ну… Что я наблюдаю за тобой?
– Конечно, знала, – просто ответила она. – Ну, какой нормальный мужик не придет на свидание, если его назначает такая девушка, как я.
– Какая девушка? – Я нахмурился. – Лгунья, врунья, интриганка…
– Продолжай, продолжай! – Лида уже откровенно смеялась.
Мне так хотелось продолжить – и к тому же бездарная актриса. Но Лида прижалась ко мне всем телом. Ее волосы, еще мокрые, приятно щекотали мое лицо и пахли желтыми кувшинками.
– И к тому же прекрасная актриса, – продолжила она за меня.
И я не смог ей возразить. Я погладил ее влажные волосы, прикоснулся к ним губами. У нас был всего лишь месяц…
А вечером, проводив Лиду, я ждал появления Вальки. Это было в ее духе. Она непременно должна была появиться и устроить скандал. К чему я был готов. Даже придумал красочный монолог и привлек Чижика к своей защите.
– Ты любишь эту девчонку, Чижик. Так что, брат, помоги мне. Ну, лизни ее руку. Или посмотри на нее жалобно. Уж что-что, а это ты, дружище, умеешь.
Чижик вздохнул и, свернувшись калачиком, улегся у порога. Но Валька так и не пришла. Она не пришла и на следующий день. В глубине души я был раздосадован. В конце концов, она же влюбилась в меня и даже возомнила себя моей невестой. Однако же Валька стала для меня не единственной досадой. В этот вечер не пришла и Лида. И я уже не на шутку разволновался. Столкнувшись на пороге дома с запыхавшимся Мишкой, я и вовсе испугался.
– Ну же, – я втащил его за ворот пиджака в дом. – Только без предисловий, что случилось?
– Заболела, – выдохнул Мишка. И уже более спокойно добавил: – Но ты, Данька, не волнуйся. Просто перегрелась на солнце. Знаешь этих столичных штучек. Они и солнца-то у себя за небоскребами не видят. Вот и, вдохнув глоток свежего воздуха, падают почти замертво. И где такое видано, чтобы люди болели от солнца и воздуха?! Чокнуться можно. Нет уж… Такая жизнь не по мне.
Мишка уселся развязно на диван и, забросив ногу за ногу, вытащил из пиджака «Кэмел» и золотистую зажигалку той же фирмы. Но не успел прикурить. Я мгновенно выхватил пачку сигарет из его рук.
– Мишка! Вот отцу расскажу!
Мишка от души расхохотался.
– Ну, Данька! Ты меня совсем уморил! Словно из каменного века! Да я уже год как курю! Даже если бы не курил, то непременно с сегодняшнего дня бы начал. Разве от такого шика отказываются! Я ведь только «Приму» и пробовал.
Я внимательно посмотрел на Мишку. Его уши торчали в разные стороны, старый пиджак с отцовского плеча болтался на худеньких плечах, глаза по-детски блестели при виде новой игрушки. «Кэмел» Мишке был так же к лицу, как медведю смокинг.
