Тайна Богов - Вербер Бернард (читаем книги онлайн бесплатно полностью без сокращений .TXT) 📗
Это Орфей, который, спасаясь от волков, забрался на дерево, достал лиру. Волки прекращают кидаться на нас. Они сбиваются в стаю и слушают музыку. Мы встаем, изнемогая от усталости. Наша одежда превратилась в лохмотья.
– Играй, пожалуйста, играй, не останавливайся, – умоляет Афродита.
Орфей играет нежную мелодию, и волки ложатся на землю. Кажется, даже деревья склоняются к Орфею.
– Твоя музыка действует на них! – восхищаюсь я. – Значит, то, что говорится в твоем мифе, – правда? Как тебе это удается?
Орфей перебирает струны лиры, и волки засыпают.
– У каждого из нас есть свой дар, – отвечает Орфей. – Нужно только найти его и развивать.
Он играет другую мелодию. По деревьям пробегает дрожь, их ветви указывают нам путь.
Эдмонд Уэллс замечает в склоне горы, высоко над нашими головами, вход в пещеру, напоминающий раскрытую пасть. Два выступа, находящиеся выше, похожи на глаза, и это еще больше усиливает впечатление, что гора живая.
– Орфей, ты уверен, что это и есть вход в ад? – спрашивает Афродита.
– Во всяком случае, на Земле-1 он выглядел именно так.
Меня снова потрясает мысль, что разные миры связаны между собой. Как объяснил мне Пан, существуют как «горизонтальные» связи между мирами, находящимися на одном уровне, так и «вертикальные», между нижними и верхними мирами.
Олимпия на Эдеме – копия Олимпии на Земле-1.
Боги и чудовища – те же, что в мифах Древней Греции Земли-1.
Страны и цивилизации очень тоже похожи.
Значит, Земля-1 – это основной «источник ссылок»?
Нет, Земля-1 сама находится под влиянием соседних, верхних и нижних миров. Пан дал мне один из ключей к познанию Вселенной.
Земля-1 – шахматная доска, вокруг которой множество других таких же досок. Соединенных невидимыми ветвями.
– Мишель, о чем ты задумался? – спрашивает Афродита.
Она машинально поглаживает морщинки у глаз, словно надеется, что ей удастся стереть их.
– О тебе, – отвечаю я.
– Я счастлива, что мне удалось спасти твою маленькую планету.
Но в ее голосе я слышу некоторое сожаление.
Я стараюсь снова ощутить Здесь и Сейчас. В этом Здесь и Сейчас я переживаю самое опасное приключение вместе с самой красивой женщиной. Одно только «но»: теперь физическая красота не имеет для меня никакого значения.
Важна только красота души. И сейчас моя душа связана с душой одной-единственной женщины в мире, с душой Дельфины.
Где бы я ни был, она со мной. В моем сердце.
– А нельзя ли обойти эту пещеру? – спрашивает Эдмонд Уэллс.
– Смотрите, – отвечает Орфей, – стены вокруг отвесные и гладкие. У нас просто нет выбора.
Мы долго пробираемся через сумрачный лес и выходим на небольшую площадку, похожую на губу, перед самым входом в пещеру. Снова поднялся туман, вокруг почти ничего не видно. Мы медленно идем вперед.
Едва мы приближаемся ко входу, как стая летучих мышей вылетает нам навстречу, задевая крыльями, заставляя распластаться на полу.
– Гостеприимно нас встречают, ничего не скажешь, – замечает Эдмонд Уэллс.
Запах серы и гнили волнами накатывает на нас. Орфей идет впереди. Он подбирает палку, обматывает ее лианами – показывает нам, как сделать факелы. Теперь мы можем освещать себе путь, продвигаясь вперед в пещере, свод которой поднимается на Двадцатиметровую высоту. Орфей извлекает несколько звуков из своей лиры, чтобы понять, насколько просторны коридоры, и успокоить животных, которые могут там находиться. Музыка как оружие.
– Ты никогда не фальшивишь? – спрашивает его Эдмонд Уэллс.
– Фальшивая нота, сыгранная неумело, – это просто фальшивая нота. Фальшивая нота, сыгранная уверенно, – это импровизация.
Вода капает со сталактитов. Вдруг из коридора, уходящего вбок, доносится порыв ветра.
– Это настоящий лабиринт. Наверное, нужно было оставлять метки на стенах, чтобы потом выбраться из него, – замечает Эдип.
– Если это похоже на тот ад, в котором я был, – говорит Орфей, – выйти через вход не удастся.
– В любом случае, – замечает Эдмонд Уэллс, – выход, который нам нужен, находится наверху, так что нам все равно придется подниматься.
Афродита все-таки поднимает ком серы и чертит желтый крест на стене.
Мы идем дальше через анфилады пещер, которые соединены с другими анфиладами. Зловоние приобретает новые оттенки, летучие мыши, которые попадаются нам по дороге, становятся все более упитанными.
– Ты точно знаешь, куда нас ведешь? – спрашивает Афродита Орфея.
Он снова берет несколько нот, которые повторяет эхо.
В этот момент мы оказываемся на перекрестке, и видим желтый крест, который нарисовала Афродита.
– Мы заблудились, – горестно восклицает она. – Мы ходим по кругу.
– Нет, нет, здесь точно есть правильный путь, – говорит Орфей.
Мы выходим в новый туннель, который ведет наверх. Запах и цвет стен здесь другой. На стене опять желтый крест, но мы уверены, что еще не были здесь.
– Мне страшно, – шепчет Афродита, вцепляясь в мою руку.
Мы идем вперед, от одного желтого креста к другому, и вдруг видим, как следующий сам собой появляется на стене.
– Это дьявол!.. Он рисует кресты, чтобы заманить нас в ад, – с ужасом шепчет Афродита.
– Это кто-то в шлеме-невидимке Аида, – поправляет ее Эдмонд Уэллс, указывая на следы у стены, на которой появился желтый крест.
– Человек-невидимка!
– Люди-невидимки, – уточняю я, заметив, другие следы вокруг нас.
Мы понимаем, что окружены людьми, которые рассматривают нас, но мы их не видим.
Желтые отметины приводят нас в огромную пещеру, посреди которой протекает подземная река. У причала привязана длинная лодка, а в ней сидит кто-то в одежде венецианского гондольера. На нем шляпа с зеленой лентой, которая скрывает его лицо, и длинный плащ.
– Это Стикс, река мертвых, – бормочет Орфей, пряча лиру. Он вспоминает, что с ним случилось, когда он в прошлый раз был здесь.
– Или копия этой реки, – говорит Эдмонд Уэллс.
– Человек в лодке – это Харон, перевозчик мертвых, – еле слышно шепчет Афродита.
– И что мы будем делать? – беспокоится Эдип.
– Не время отступать, – говорит Орфей. – Слишком поздно. Продолжим наш путь. Посмотрим, куда он нас приведет.
