Танки идут на мины - Бакшеева Галина Завалуновна (версия книг txt) 📗
Танк-тральщик идет по минному полю.
Начальник инженерных войск 8-й гвардейской армии полковник В. М. Ткаченко 30 августа 1944 года доносил:
«При правильном сочетании действий тральщиков с поддерживающими их линейными танками и саперами они представляют собой мощное средство при прорыве оборонительных полос противника.
Кроме того, движущийся по минам тральщик оказывает большое моральное воздействие на наши войска, повышая их наступательный порыв, и деморализует обороняющегося врага».
166-му полку предстояло пройти весь путь в составе прославленной 8-й гвардейской армии до самого Берлина. Личный состав полка гордился возложенной на него почетной задачей.
В боях за освобождение Польши мужество и храбрость показали многие бойцы и командиры полка. Командующий Василий Иванович Чуйков не раз благодарил их, отмечая правительственными наградами. Среди других был награжден и Василий Молчанов, командир взвода разведки. Он и прежде, на всем пути движения полка, обеспечивал командование необходимыми разведданными. Что собой представляет передний край, где наибольшая плотность минирования, какие эти мины, какими огневыми средствами прикрывает их противник — все эти данные доводились до командования с безупречной точностью и своевременно. А когда надо, он и «языка» мог привести, как это было под Люблином. Да еще какого матерого фашиста достал!
Здесь, на освобожденной польской земле, в перерыве между боями в сосновом лесу воины-тральщики сыграли свадьбу. Старший лейтенант Иван Гаврилович Петренко и 17-летняя Лида Рыбалко заключили семейный союз. Названными родителями молодых были Павел Михайлович Мугалев и Николай Михайлович Лукин. Весь личный состав полка праздновал свадьбу лихого танкиста и отважной санитарки, желая им счастья и долгой жизни.
Под Ковелем часть подразделений тральщиков получила приказ выйти в полосу войск 1-го Белорусского фронта.
Саперы с миноискателями.
В штабе фронта Мугалева принял командующий бронетанковыми и механизированными войсками фронта генерал-лейтенант танковых войск Г. Н. Орел.
Немногословный, несколько медлительный генерал Орел, внимательно оглядев Мугалева, сказал:
— Пройдемте посмотрим ваши тралы.
И уже на месте, возле машин, он спросил прибывшего в распоряжение фронта полковника, где воевал тот с тралами и как они показали себя в боевых операциях.
В тот же день Мугалев с представителем штаба инженерных войск фронта уточнили по карте участки своего минирования и наиболее вероятные участки сплошного минирования противника. На основе этих данных наметили направления движения тральщиков и порядок их взаимодействия с поддерживающими подразделениями.
После боев генерал Орел докладывал командующему войсками 1-го Белорусского фронта генералу армии К. К. Рокоссовскому о действиях подразделений тральщиков и танковых войск армии:
— Тральщики проделали 13 сплошных проходов в минных полях, взорвав до 300 противотанковых и свыше 1000 противопехотных мин. Ценность минных тральщиков состоит в том, что в самые ответственные периоды боя — во время атаки — они обеспечивали возможность сзади идущим боевым порядкам без задержек и излишних потерь пройти зону заграждений и развить успех наступления в глубине обороны противника.
Попутно, используя огневую мощь пушечно-пулеметного вооружения, тральщики вели и огневой бой, нанося потери вражеской живой силе, технике и огневым точкам.
Командующий попросил вызвать Мугалева.
Конструктор испытывал особое чувство удовлетворения, что и его скромный труд способствовал успеху боевых действий войск Рокоссовского в период прорыва оборонительных полос противника. И теперь, направляясь к командующему, думал, как полнее использовать силу тральщиков в предстоящих наступательных операциях армии.
Штаб фронта располагался в лесу. В приземистых домиках, почти уходивших в землю, разместились штабные службы.
Выслушав доклад конструктора, Константин Константинович Рокоссовский пожал ему руку. Он подробно расспросил Мугалева о тралах, как и где прежде применяли их, нуждаются ли люди и машины в чем-либо сейчас и может ли он помочь им.
Здесь же присутствовал начальник штаба фронта Михаил Сергеевич Малинин, который был очень чуток к любым техническим новшествам, поступавшим на вооружение армии.
Когда Мугалев ушел, Рокоссовский сказал:
— Ну что, товарищи, полк тральщиков представим к правительственной награде? И полковник Мугалев заслуживает не только нашей большой благодарности. Наградим его за тысячи сохраненных жизней наших солдат, не говоря уже о технике, орденом Красного Знамени.
Все согласились с предложением командующего.
Полки тральщиков с войсками фронтов шли все дальше на запад.
Зима 1945 года подкралась незаметно. Ожесточенные бои разгорались днем и ночью.
Наши войска полностью освободили Белоруссию, большую часть Литвы, часть Латвии, значительную часть польских земель к востоку от Вислы и, прочно закрепившись на зависленских плацдармах, готовились к дальнейшему наступлению.
Начиналась знаменитая Висло-Одерская операция. Стремительность прорыва и развития ее в глубину имела большое стратегическое и политическое значение. С освобождением Варшавы наши войска устремлялись к границам Германии.
92-й отдельный Свирский инженерно-танковый полк был восьмым в серии полков наземных тральщиков. Он прибыл в состав 5-й ударной армии генерал-лейтенанта Н. Э. Берзарина за несколько дней до начала наступления и прорыва сильной и развитой в глубину обороны противника южнее Варшавы, на плацдарме западного берега Вислы.
Армия Берзарина, хорошо подготовленная к январской операции 1945 года, ждала часа наступления.
Мугалев и командир 92-го полка подполковник Анатолий Федорович Суздалов сделали короткие доклады перед генералами и офицерами армии о применении тральщиков, о боевом взаимодействии минных тральщиков с подразделениями линейных частей.
Как обычно, конструктор с командованием полка организовали показ работы тральщиков, провели тактические учения на местности с отработкой вопросов боевого взаимодействия тральщиков с линейными танками, саперами и пехотой. Эта предварительная работа убедила командование 5-й ударной армии, что тральщики действительно помогут быстро преодолеть минные заграждения, вести наступление с нарастающим темпом, без задержек у минных полей. С тральными подразделениями они встречались впервые.
Рубеж соприкосновения противостоящих войск на плацдарме еще с осени 1944 года был обильно «удобрен» минными заграждениями с обеих сторон. С началом зимы холода сковали грунт, и снять мины было невозможно. Таким образом, тральщикам предстояло преодолеть и свои и немецкие минные поля.
Готовясь к прорыву обороны противника, Мугалев попросил саперов доставить ему по одной натуральной нашей и немецкой мине, вынутых с участков в полосе предстоящего движения тральщиков. Но саперы не нашли ни одной мины, не только немецкой, но и своей. Две ночи ползали на животах, а задание осталось невыполненным.
Мугалев понял, почему саперы не обнаружили мин: ведь они укладывались еще осенью в мокрый грунт вспаханного поля. Теперь же, когда грунт сковал мороз, мины слились в один общий мерзлый монолит. Это создавало большую опасность. Тральщики, пройдя по минам, нарушат мерзлую корку над ними, а идущие сзади них линейные танки подорвутся на этих минах, и операция по прорыву будет сорвана тральщиками.
Сложная ситуация заставила инженера лихорадочно думать: где выход? И он пришел к необычному решению.
Конструктор предложил командованию, чтобы линейные танки не шли за тральщиками по пробитым ими колеям. Линейные танки и самоходно-артиллерийские установки должны идти параллельно тральщикам, прямо по минному полю.
