Мертвая зона(Повести) - Чехов Анатолий Викторович (книги регистрация онлайн бесплатно .txt) 📗
— Решением обкома партии, областного Совета депутатов создан корпус народного ополчения, командиром которого назначен председатель облисполкома И. Ф. Зименков, комиссаром — секретарь обкома партии М. И. Водолагин. В корпус вошли две дивизии, стрелковая и кавалерийская, танковая бригада, два отдельных стрелковых полка, Астраханский и Камышинский, батальон связи и медсанбат. Созданы станичные отряды на Дону, Хопре и Медведице. В Астрахани организован комсомольский батальон из тысячи двухсот бойцов, создаются десятки групп самозащиты, противовоздушной и противохимической обороны. В Сталинграде и области, — продолжал Воронин, — намечено в течение августа и сентября подготовить шесть тысяч инструкторов ПВХО [5], девятнадцать тысяч начальников групп самозащиты, четыре тысячи командиров санитарных звеньев, десятки тысяч рядового состава для групп самозащиты жилых домов… Задачи нашего управления известны. Это прежде всего выявление и ликвидация вражеских лазутчиков и парашютистов, диверсантов и сеятелей провокационных слухов, стремящихся дезорганизовать работу нашего тыла. Фашистские агенты распространяют всякие небылицы, сочиняют самые чудовищные нелепицы… Вот вам свежий пример. На швейной фабрике имени 8 Марта, где работают преимущественно женщины, кто-то «по большому секрету» сообщил, что всех детей, начиная с двенадцатилетнего возраста, будут насильно отбирать у родителей и отправлять в неизвестном направлении. Партийному и комсомольскому активу фабрики стоило немалого труда успокоить женщин…
Все больше разведчиков и диверсантов враг забрасывает к нам, казалось бы, в глубокий тыл. Гитлеровская разведка стремится любой ценой получить точную информацию о советских войсках и работе нашей промышленности, транспорта, а также путем диверсий, саботажа, террора и пораженческой агитации подорвать боеспособность Красной Армии, деморализовать тыл… Глеб Андреевич, — обратился Воронин к Сергееву, — доложите совещанию вчерашний случай.
Сергеев коротко рассказал о задержании диверсанта у Гриценко, в соседней квартире.
— Этот «лейтенант», — прокомментировал Воронин его сообщение, — как показало расследование, был заброшен к нам для подкупа неустойчивых элементов, организации диверсий. За последние три недели, — продолжал он, — через городской эвакопункт проследовало более ста двадцати эшелонов с эвакуированными из западных областей. Уже через неделю со дня начала войны в Сталинград стали прибывать с фронта санитарные поезда. Сейчас, спустя всего полтора месяца, в городе заняты госпиталями все пригодные для этой цели здания, где размещались школы, те или иные учреждения… Мы видим на живых примерах, как стремятся воспользоваться таким наплывом к нам обездоленных войной людей наши враги, которые в больших количествах забрасывают к нам разного рода разведчиков и диверсантов. Намного больше появилось в городе и области уголовников, любителей легкой наживы, воров и мародеров, матерых бандитов. Все это обязывает нас удвоить и утроить усилия по выявлению и ликвидации всех вражеских элементов.
Закончив общий обзор событий, Воронин начал ставить задачи перед службами управления, в том числе перед уголовным розыском. Об отправке на фронт нечего было и помышлять: события стали разворачиваться с такой быстротой, а дел навалилось столько, что об уходе в армию не говорили.
После совещания Сергеев проводил Веру в ее госпиталь, а сам, получив «добро» Комова, выехал в хутор Новониколаевский. Опросив там местных жителей, разговаривал и с Евдокией Гриценко, уже прибывшей домой, — никто ничего толком ему не сообщил.
Хутор как хутор, в мирное время позавидуешь: вокруг ерики, озера, бочаги — золотые места для охоты и рыбалки. В военное время — дело другое: хутор на отшибе, не так далеко проходят транспортные магистрали — шоссейная и железная дороги.
Интуитивно Сергеев чувствовал, что именно здесь, в районе Новониколаевского, может быть неладно: уж больно удобное место для волчьего логова! В стороне и глухо… Из головы не выходило, что неподалеку от хутора была ограблена машина и найден труп сержанта-водителя с проломленным виском. «Тихое место» хутор Новониколаевский, а только собралась выехать к сестре Зинаида Ивановна Гриценко, да что-то не поехала. Может быть, как раз потому, что бандиты добрались и до глубинки, а она об этом узнала? Она бы не стала молчать, если ей что известно, а вот сестра ее, Евдокия, да и другие хуторяне все отнекиваются: «Не знаем, не видали». Очень может быть, что не пришлые, а свои, местные, решились на лихой промысел, а своих обычно боятся выдавать и помалкивают…
Уезжал Сергеев с хутора неудовлетворенным, с чувством, что его обвели вокруг пальца намеренным умолчанием. Но и повальный обыск по всем домам не устроишь: не сговорились же местные молчать! Может быть, и правда, никто ничего не видел?
Наказав начальнику райотдела демобилизованному по ранению фронтовику — молодому, энергичному, но с рукой на перевязи парню по имени и фамилии Миша Ушков — почаще беспокоить сообщениями и «глядеть в оба», Сергеев вернулся в Сталинград.
Глава 7
ВРАГ ПОДСТУПАЕТ К ГОРОДУ
Прошел август, за ним сентябрь, наступила первая половина октября.
Останавливаясь каждое утро в вестибюле управления перед картой европейской части Союза, Сергеев чувствовал, как озноб проходит по спине от одного сознания, что так стремительно враг подошел к сердцу страны. Колоколом громкого боя время теперь отсчитывало самые тревожные дни и часы. Сергееву еще в июле стало известно решение Ставки о развертывании Можайской линии обороны, и вот уже приказ ГКО о переводе Москвы на осадное положение. В начале октября немцы приступили к осуществлению операции «Тайфун». Они уже назначили день, когда падет столица. Для этого, с их точки зрения, было достаточно предпосылок.
В районе Трубчевска на Брянщине попали в окружение наши 2-я и 13-я армии. Восточнее Киева окружены четыре армии Юго-Западного фронта. В ходе той же операции «Тайфун» в первые недели октября окружены армии Западного и Резервного фронтов под Вязьмой. Но враги просчитались. Эти окруженные части Красной Армии сражались героически, сковывая значительные силы фашистских войск, задерживая стремительное наступление гитлеровцев, создавая возможность организовать и укрепить оборону столицы.
Тревожные вести доходили и с южного направления: 30 сентября танковые армии Гудериана начали наступление из района Глухова Сумской области, а 8 октября Гудериан был уже под Тулой. И здесь попытка прославленного гитлеровского генерала взять город с ходу натолкнулась на сильную противотанковую оборону. Вместе с частями Красной Армии народное ополчение насмерть встало на защиту родного города.
Попытка врага овладеть Тулой закончилась провалом, но танки Гудериана устремились к Кашире, а Кашира — это уже почти Москва…
Очень важно было узнать, что правительство не выехало из Москвы, что Сталин 7 ноября принимал военный парад на Красной площади! Но как тревожно было то, что прямо с парада эти части шли на фронт и вступали в бой с фашистами в каких-нибудь двадцати-тридцати километрах от столицы.
Даже когда ценой страшных потерь отборные немецкие дивизии, рвавшиеся к Москве, были смешаны с осенней грязью залпами гвардейских минометов — «катюш», тысячами орудий, стянутых к оборонительным рубежам, а затем на десятки километров отброшены от столицы, смертельная опасность, нависшая над страной, не стала менее угрожающей. Потерпев поражение на центральном направлении, коварный враг с наступлением лета, после падения Ростова-на-Дону, направил свою бронированную армаду к жизненно важному, богатому запасами нефти Кавказу и — к Сталинграду. Участились налеты на город фашистских бомбардировщиков. В излучине Дона шли ожесточенные оборонительные бои.
В один из таких тяжких дней Сергеев после дежурства вышел к берегу Волги, где на переправе были заняты эвакуацией на левый берег раненых и прибывающих с эшелонами гражданских сестра Ольга с Машей Гринько и Соней Харламовой. Здесь же, в штольне, вырытой прямо в обрыве, был оборудован перевязочный пункт — операционная. В операционной сегодня с одним из хирургов дежурила Вера.
