Отважные(изд.1962) - Воинов Александр Исаевич (книги бесплатно без регистрации полные .txt) 📗
Другой человек, обладатель высокого, тонкого голоса, который срывался на самых верхах и тогда казалось, что человек захлебывается, видимо продолжал развивать свою мысль.
— Уходить нам надо! Убьют нас с тобой, Василий Дмитрич, ей-богу, убьют!..
— А кто тебе все это сказал?
— Да и говорить не след!.. Ты же сам все слышал.
— Ну, так это он говорил о пленных и мобилизованных, — не сдавался обладатель баса. — А мы кто?
— Да ты пойми, им же не это важно! Они хотят, чтобы ни одна мышь не знала, где этот дот стоит… Сейчас мы с тобой в охране, а завтра работы окончат и начнут подметать. И вместе с сором — нас с тобой… на свалку, в ров!..
— Какой ров? — насторожился бас.
— Да в тот, что недавно за деревней экскаватором вырыли.
— Сказал! Так ведь тот ров против танков…
— Каких танков? Дуралей! Как только построят последний дот, там расстреляют всех, кто работал. Понятно?..
— А мы-то ведь не работали!
— Зато больше всех знаем.
В доте замолчали. Витя почувствовал запах самосада; дым выходил через глазницу дота, как в отдушину. Очевидно, говорившие усиленно курили.
— Да, озадачил ты меня, — повторил бас. — Куда и податься, не знаю…
— А я знаю, — ответил другой собеседник. — Давай украдем бланки, состряпаем себе удостоверения, что направляемся на Украину, в командировку, и рванем…
— Пожалуй, Петя, ты прав. Ничего другого не остается… — Голос понизился почти до шепота: — А что, если уйти к партизанам, а? Покаяться. Может, простят!..
— Что ты! Что ты! — в ужасе воскликнул другой. — Из огня да в полымя! Доказывай, что нас не подослали. Вздернут, и все…
Обладатель баса тяжко вздохнул:
— Прокляты мы, Петька!.. Нет нам места на земле. Погибнем, и не вспомнят, где кости наши зарыты…
— Ну вот, расплакался!.. Так решили — уходим?
— А когда?
— Как справимся, так и пойдем. Недели через две.
— Хорошо! Денег надо будет подсобрать, да и продуктов.
— Это уж обязательно… Ну, пошли, Василий Дмитрич, скоро смена — нас будут искать.
В глубине дота звякнули приклады. Витя замер. Сейчас они будут вылезать! С какой стороны? Но тут же он сообразил: раз здесь глазница, то выход должен быть где-то по другую сторону. И он не ошибся: выход из дота находился метрах в десяти, на скате невысокого холма Там был устроен лаз в траншею, и для маскировки его прикрывал большой, врытый в землю куст.
Полицаи один за другим вылезли наружу и остановились, чтобы оглядеться вокруг. Витя больше всего сейчас боялся, как бы Коля, проснувшись, не выдал себя.
У полицаев был жалкий вид. Один, высокий, с маленькой птичьей головой и узкими плечами, нетвердо ступал длинными ногами; другой, низкий, сутулый, семенил рядом, продолжая жестикулировать: очевидно, приводил какие-то новые доводы.
Витя подождал и, когда их фигуры растаяли вдали, взобрался на стог и растормошил Колю. Тот сразу даже и не поверил его взволнованному и сбивчивому рассказу. Но, когда, спустившись вниз, они вместе осмотрели то, что прикрывало сено, сомнений не осталось. Под стогом находился большой дот, в котором, однако, еще не было установлено оружие.
Ребята задумались. Теперь дело было не только в том, чтобы увидеться с отцом Коли и выполнить задание, но и в том, чтобы предупредить его и тех, кто строит укрепрайон, какая участь их всех ожидает.
— Ты запомнил, как зовут этих полицаев? — спросил Коля.
— Запомнил: одного — Василий Дмитрич, а другого — просто Петька… А что?
— Может быть, это еще пригодится.
— Здесь нам оставаться опасно! — сказал Витя.
— Да, нужно уходить… Часовые, наверное, в доты забираются погреться, могут снова прийти…
Они вышли на дорогу. За те часы, что ребята провели в стоге, резко похолодало. Дул пронзительный северный ветер. Вдруг Коля почувствовал, что на его щеку упало что-то холодное. Он поднял руку и увидел на рукаве белые снежинки. Как-то сразу повалил густой, липкий снег. Он хлестал в лицо, слепил глаза, падал на дорогу и смешивался с грязью.
— Ну и погодка! — проворчал Витя.
— Для разведчиков самая что ни на есть хорошая погода, — мудро отозвался Коля, хотя его здорово трясло от холода. — Полицаи теперь залезут в норы…
В стороне от дороги возвышалась старая, полуразвалившаяся рига. Сгнившая крыша местами провалилась, распахнутые двери покачивались и скрипели под ударами ветра.
Коля остановился.
— Смотри-ка! Вот и НП для нас подходящий… Пойдем, посидим до утра, а там видно будет…
— А вдруг и в этой риге спрятан дот? — сказал Витя.
Едва он это произнес, как из-за риги внезапно выехала открытая машина, в которой рядом с шофером сидел гитлеровский офицер. Машина быстро пересекла узкое расстояние до дороги и затормозила в нескольких шагах от ребят.
Офицер приподнялся и резко крикнул:
— Мальшики!.. Сюда!..
Они подошли. Офицер удивленно смотрел на них, и вдруг Коля узнал это крупное лицо с широко расставленными глазами. Это же Вернер! Вернер, из-за которого погибла его мать!..
Вернер тоже сразу узнал Колю. Он хорошо помнил мальчика, который рассердился на него и спрятался на голубятне. Он хорошо помнил и его мать. Недавно, вернувшись в город, навел о ней справки. Повешена! Очень жаль. Вернер хорошо помнил, что ни слова не говорил ей ни о своей предполагаемой поездке, ни тем более о ее цели и маршруте. Курт Мейер перестарался. Жаль, очень жаль!.. Теперь ее сын бредет по дороге и, наверное, сам не знает куда! В конце концов, он, Вернер, виноват в его судьбе. Что ж, он может ему немного помочь. Он возьмет его к себе, и мальчик будет помогать ординарцу по хозяйству… Пусть видят, что он любит детей. Русские несомненно это оценят.
— Ты куда? — спросил Вернер, стараясь говорить дружелюбно.
— В Белгород, — ответил Коля, настороженно поглядывая из-под нахмуренных бровей.
— Так долго!! (Вернер хотел сказать «далеко».) А твой камераде?..
— Это Витя… Мы идем к его тетке.
Вернер помолчал, подбирая слова.
— Хочешь жить ко мне? И камераде. Я буду кормить!..
Коля и Витя переглянулись. Витя быстро кивнул — соглашайся.
— Хорошо! — сказал Коля.
Вернер открыл заднюю дверцу, ребята залезли внутрь, и машина поехала. Всю дорогу до деревни Вернер ни разу не обернулся. Он молчал, думая о чем-то своем.
Он возвращался сюда без особого желания. Ему обещали назначение в Германию. Но, когда выяснились серьезные неполадки в строительстве укрепрайона, ему было сказано, что это последняя командировка. Сейчас он объезжал построенные доты и видел, что недоделок еще тьма-тьмущая. Дот, спрятанный под ригой, почему-то приспособлен только для пулеметов, хотя его следовало оборудовать и под орудие. А для новых изменений требуется время и время. Это значит, что он задержится еще на месяц. Кто поручится, что за этот месяц кому-нибудь не придет в голову вновь повторить то, что однажды едва не стоило ему жизни?
Сидя позади Вернера, Коля и Витя подавленно молчали. Что-то их ждет там, куда их везет немецкий офицер? Уж не в ловушку ли он их заманил?
Въехав в деревню, Вернер подвез их к небольшой хатке, которую он занимал. Он что-то быстро сказал выбежавшему ему навстречу ординарцу. Тот удивленно взглянул на ребят, поморгал своими белесыми глазами, а затем быстрым движением руки приказал им следовать за ним.
Он привел их в маленькую каморку, которая когда-то, очевидно, служила хозяевам кладовкой: здесь пахло мышами и кислой шерстью. Но все же тут было сравнительно тепло, а главное, над головой крыша.
Ребята натаскали из соседнего хлева старой соломы, постелили ее, и им показалось, что никогда еще они не устраивались так удобно. Немного погодя ординарец, который сказал им, что его зовут Рихард, принес открытую банку мясных консервов и два ломтя хлеба.
До утра о них никто не вспоминал. А утром Вернер объявил им, что Коля будет помогать Рихарду, а Виктор пойдет работать в лагерную кухню. Но ночевать может здесь. Витя только вздохнул. Как видно, такая уж его судьба — идти по кулинарной части.
