Штурмовики над Днепром - Пальмов Василий Васильевич (книги бесплатно txt) 📗

Кроме этого, подполковник Рыбаков ввел тренировочные ночные полеты на самолетах По-2, «вслепую», под колпаком в закрытой кабине. Хотя нам и не пришлось летать ночью на «илах», но тренировки не прошли впустую. Летчики увереннее действовали в трудных погодных условиях, особенно осенью и зимой. Так что новый комдив оказался человеком дальновидным, умелым авиационным командиром. Даже те из летчиков, кто бросал ворчливые реплики насчет «новой метлы», теперь открыто признали свою ошибку. Среди летчиков нашего полка первыми боевые вылеты в Прибалтике начали разведчики эскадрильи капитана Розова. Чуть забрезжит рассвет, а они уже выруливают на старт и, пара за парой, уходят разными маршрутами на запад.

Командование постоянно интересовалось тылами противника, изменениями линии фронта. Каждый самолет разведэскадрильи имел на борту радиопередатчик и был оборудован фотоаппаратурой.

Иван Иванович Розов последние недели начал прихварывать. Заметно похудел, порой корчился от боли. Наш «доктор Карло» поставил диагноз – «язва желудка» и хотел отправить в госпиталь. Но командир эскадрильи и слушать об этом не хотел, стремился летать вместе со своими разведчиками. Командование полка, зная состояние Розова, старалось ограничить его вылеты. Но Иван Иванович рвался в небо. Когда же не было разведзаданий, эскадрилья ходила вместе со всеми штурмовать вражеские объекты.

В августе и начале сентября 1944 года в Прибалтике развернулись бои за Эстонию в районе Тарту и Волди, Наносились удары по артиллерии, по контратакующим танкам и отступающим войскам врага.

В середине сентября нас перенацелили на рижское направление. Развернулись бои в районе Тырва, Валка, Валмиера, Смилтене. 1 октября наш полк и весь корпус перебросили на юг Прибалтики, в Литву, под Шяуляй. Маршрут перелета пролегал параллельно линии фронта.

Перебазирование Ил-2 прошло успешно, а вот с частью технического состава, перелетавшего на транспортном Ли-2, случилась беда. Самолет отклонился от маршрута, попал на вражескую территорию и был подбит. Летчик посадил горящую машину в лесу, на территории, занятой противником. К месту посадки устремились вражеские автоматчики. Техники и экипаж бросились врассыпную. Но уйти от погони, выбраться к своим удалось не всем. Среди спасшихся был старший техник-лейтенант Фоменко. Он-то и рассказал о случившемся.

На первом из аэродромов, где мы заночевали, базировались летчики морской авиации. Такой же, как и мы, фронтовой народ, такие же самолеты-штурмовики. Только форма у летчиков своя, морская. Ужинали мы вместе, было много рассказов-воспоминаний об ударах морской авиации на Балтийском побережье по фашистским кораблям и десантам, морским портам и базам. Поднялся летчик-моряк и провозгласил тост:

– За густой туман над Либавой [4] , друзья. И за скорую победу!

Насчет второй части тоста все ясно. Первая же часть его была не всем понятна. Через Либаву гитлеровцы снабжали свою курляндскую группировку. И нашпиговали этот район зенитными батареями, а с воздуха надежно прикрыли истребителями. Так что нашим штурмовикам приходилось нелегко. Потому-то туман над Либавой становился нашим союзником.

Наш штурмовой корпус действовал в интересах 1-го Прибалтийского фронта, наступавшего в сторону Мемеля [5] . Вылетать приходилось часто. Противник пытался задержать наши войска и прикрывал подходы к Восточной Пруссии. Гитлеровцы бросали в контратаки крупные массы танков, и нам приходилось пробивать с воздуха бреши в этих бронированных лавинах. В одном из вылетов отличилась группа капитана Александра Карпова. Стало известно: на правом фланге фронта под Шяуляем противник сосредоточил много танков, намереваясь контратаковать советские войска. Наши штурмовики поспели вовремя и метким ударом сорвали замысел врага. Сам командующий фронтом объявил летчикам благодарность. Мой друг Александр ходил в именинниках. Наш герой летал по-геройски! В эти дни полк облетела радостная весть: возвратился Саша Амбарнов! Напомню, что год тому назад мой однокашник по Чкаловскому училищу не вернулся с задания после штурмовки аэродрома Кутейниково в Донбассе. С тех пор мы не знали, жив ли наш боевой товарищ. И только сейчас услышали, сколько горя он хлебнул вместе со своим воздушным стрелком Жогой. После вынужденной, посадки им удалось выбраться из самолета и спрятаться в посевах. Но нагрянула облава, завязалась перестрелка. Амбарнов был ранен в ногу и вместе с Жогой схвачен фашистами. Из лагеря в лагерь перебрасывали гитлеровцы пленных летчика и стрелка, но потом разлучили их.

– Одно время я вдруг почувствовал перемену в отношениях ко мне, – рассказывал Александр. – Начали хорошо кормить, вместо допросов с побоями – угощение беседами о победах армии фюрера. А потом прямо предложили перейти на сторону «Великой Германии». Ну я им ответил… После этого долго отлеживался в карцере. Нет, друзья, вы просто не представляете, какие круги ада пришлось мне пройти! – воскликнул Саша и отвернулся, чтобы никто не видел набежавшую слезу.

Амбарнов оказался под Киевом, в дарницком лагере военнопленных. Гитлеровцы готовились подорвать лагерь, но помешало стремительное наступление советских войск. Наконец, летчик обрел свободу, с трудом, ко добился возвращения в свой полк. Не тот сейчас был Саша Амбарнов. Пропала веселость, заметно хромает на правую ногу, жалуется, что нога потеряла чувствительность. Подполковник Смыков вначале разрешил Амбарнову летать на связном По-2. Это огорчило летчика, он хотел быстрее получить боевую машину, переживал, что ему, как он думал, не доверяют. Мы с Карповым убеждали друга:

– Не спеши, Саша, окрепни. Полетай на «кукурузнике», изучи район. Все-таки год не сидел в кабине…

– Да я ее там, в лагерях, сотни раз вспоминал! – с обидой отвечал Амбарнов. – Закрою глаза и словно щупаю каждую ручку, каждую деталь. О вас думал. Гадал, где воюете, кто жив, а кого уже нет…

Вскоре Амбарнов снова сел на штурмовик. Летал он так, словно хотел быстрее наверстать упущенное, с неистощимой ненавистью к врагам.