Записки десантника - Золотарь Иван Федорович (книги онлайн полностью txt) 📗

Боевые соратники

Дня через два мы с Володей провожали молодых разведчиков в Борисов. Они должны были собрать, сколько возможно, более полные данные о железнодорожных перевозках противника, а заодно поручить своим связным прощупать подходы к разведывательной школе, к штабу борисовского гарнизона и к некоторым другим объектам.

Николая Капшая мы хотели на этот раз задержать в лагере и дать ему, единственному в бригаде владеющему в какой-то мере графикой, другое важное и срочное поручение: изготовление печатей и штампов. Когда я сказал об этом Николаю, он растерялся.

— Вы… отстраняете меня от разведки? Не доверяете?

Я посоветовал ему не говорить глупостей и стал разъяснять особенную важность и срочность того задания, которое ему предлагалось. Но было видно, что это его нисколько не интересует. Выслушав меня, он спросил:

— Вы пошлете Бориса и Артура без меня?

Я обозлился:

— А что, боишься, что они без тебя дороги не найдут?

— Не в этом дело…

— А в чем же?

— Лучше, когда мы ходим втроем.

— Почему?

Николай замялся. Лицо его выражало напряжение, он поджал губы и молча переминался с ноги на ногу, не решаясь, видимо, начать откровенный разговор. Я понял, что он опасается, как бы не скомпрометировать Бориса и Артура. Рудак, видно, не зря меня предупреждал об особенной щепетильности Николая.

— Говори прямо: боишься, что без тебя твои товарищи не справятся с заданием? — старался я вызвать его на откровенность.

— Нет, что вы! Задание они выполнят, но дело в том… Борис, понимаете, имеет один недостаток… Он любит выходить из города с огоньком.

— С каким огоньком?

— Ну… когда мы выходим из Борисова, ему обязательно хочется уничтожить одного-двух фрицев, а на худой конец хотя бы парочку полицаев.

— И как же вы это делаете?

— Обычно мы покидаем город ночью, когда по улицам ходят только патрули да подгулявшие гитлеровцы и полицаи. Их легко подкараулить и ухлопать. Но без шума это, как правило, не обходится. На выстрелы сбегаются патрули, а иногда появляется и целое подразделение… Начинается преследование, и бывает так, что мы еле ноги уносим. Когда мы успеваем убить пару-тройку фашистов, Борис обычно торжествует: «Не зря сходили в город!». Он страсть как не любит ходить по глухим улочкам, и мне всегда приходится его сдерживать.

— Ну, а огоньком ты тоже увлекаешься?

— Был грех, — Николай опустил голову, покраснел. — Только после одного неприятного разговора с Дядей Колей в присутствии Павла Антоновича я и сам отказался от огонька и Бориса отговариваю.

— А как Артур?

— Да тоже любит с огоньком. И вообще-лучше, когда мы ходим на задание вместе.

Этот наш разговор я передал Лопатину.

— Знаю, — отрывисто бросил он. — Любит Борис показать лихачество. Вот что: когда будете отправлять группу на задание, скажите мне. А Николая не держите. Пусть втроем идут. Мне недавно говорили, что у нас тут есть один паренек, Александров по фамилии, он, кажется, бывший гравер. Вот его и приспособьте для того дела.

Через час перед штабной землянкой выстроились Борис, Артур и Николай. Из землянки вышел Лопатин.

— Ну, хлопцы, задание получили? — спросил он.

— Так точно, товарищ комбриг! — четко отрапортовал Борис, как видно чувствовавший себя именинником.

— Ну, а как насчет огонька? Опять будете шалить?

— Что вы, товарищ комбриг! Мы давно уже отказались от этого, — заверил Николай, бросив смущенный взгляд в мою сторону.

— А почему в последний, раз вернулись с пустыми дисками?

— А это… Это мы по батяну… по аисту, значит, — выпалил Артур и надвинул свою кепчонку почти на самые глаза.

— Так вот: приказываю по возвращении с задания отчитаться передо мной лично за каждый израсходованный патрон. Запомните: мы требуем от вас не молодечества, а умения пройти скрытно, проявить максимум выдержки и находчивости, собрать нужные сведения и неслышно уйти. Понятно?

— Так точно, — ответил Борис, стараясь не смотреть на комбрига.

— Понятно, товарищ комбриг! — отчеканил Артур, сдвинув кепку на затылок.

— От и гарно. Ну, в добрый час, хлопчики. Желаю удачи, — уже другим, мягким голосом закончил Лопатин.

Глава шестая. Разведчица Финская

Вечерело. Оставив в лесу своих боевых друзей — группу боевого прикрытия во главе с Иваном Автушенко, — Галина Финская взвалила на плечи вязанку дров и под видом местной жительницы смело вышла на дорогу, ведущую в поселок Колодищи. Надо было успеть проникнуть в поселок до наступления комендантского часа.

От усталости у Гали подкашивались ноги, но об отдыхе и думать было нельзя.

Сколько партизанских троп-дорожек исходила эта славная патриотка за двадцать два месяца своей партизанской жизни! Сколько совершила дальних переходов, сколько раз рисковала собой — счета нет!

Осенью 1941 года Финская связалась с минскими подпольщицами Марией Осиповой, Надеждой Кутес, Мариной Молокович и другими и с их помощью вывозила из Минска для партизан оружие, медикаменты, боеприпасы. Ночью всякое движение мирных жителей по городу запрещалось под страхом смерти; значит, вывозить оружие можно было только днем. Но как? По Минску весь день слонялись гитлеровцы и полицаи. Иногда они устраивали на улицах облавы, хватали советских людей без разбора. А при выезде из города каждую подводу тщательно проверяли постовые.

И вот подпольщица Осипова и партизанская разведчица Финская разрабатывают и осуществляют дерзкий план. Они укладывают оружие на дно повозки, сверху навьючивают толстый слой сена, по сену расстилают постель, а на нее ложится Мария, укрытая до глаз теплым одеялом. В передке повозки — Финская. В таком виде подвода с оружием двигается прямо по главной улице города в сторону Уручье — Колодищи.

Всякий раз, когда Галю останавливали патрули или часовые заставы, она кричала им по-немецки:

— Не подходите, не подходите, пан! Я тифозную везу, больную!

Немцы пятились от повозки, бранились и приказывали немедля убираться ко всем чертям.

Однажды Мария Осипова действительно заболела, и Гале пришлось вывозить из Минска оружие без «тифозной», что уже было совсем опасно. Уложив в сани винтовки и патроны и прикрыв их, как обычно, сеном, Финская выехала со двора и вскоре очутилась на центральной Советской улице. За два квартала от окраины Галю окликнули два полицая. Один из них тут же схватил под уздцы Воронка, а другой направился к саням.

— А ну, вылазь! Чего везешь? — строго спросил он Галю.

Было похоже на то, что полицаи переворошат все сено. Что делать? Галя дернула вожжи, и ее Воронок бросился с места в карьер. Полицаи отлетели от саней, но кинулись вслед и, размахивая руками, кричали «стой!». К счастью разведчицы, у полицаев не было оружия. Видимо, они возвращались с дежурства. Галя уже успокоилась, но, глянув вперед, вспомнила, что ей грозит другое испытание — застава. Если часовые смотрели вдоль улицы, они, безусловно, заметили, как разведчица удирала от полицаев, и, конечно, попытаются остановить ее для тщательного обыска. Положение казалось безвыходным. Застава уже была совсем рядом, а Финская все еще ничего не могла придумать. Да и полицаи продолжали гнаться за ней…

Неожиданно из последнего перед заставой переулка на Советскую улицу вылетела тройка взмыленных лошадей. В выездных санях сидели пьяные немецкие офицеры. Увидав раскрасневшуюся Галю и гнавшихся за ее санями полицаев, офицеры не разобрались, в чем дело, и стали громко смеяться над своими холуями. Галю они подбадривали криками:

— Гут! Гут, фрау!

Полицаи стали отставать, а офицерская тройка мчалась рядом с санями Гали. Так они и подскакали к заставе. Один из часовых кинулся к Галиному возку, намереваясь остановить ее лошадь. Галя собрала все свое мужество и, повернувшись к офицерам, звонко, весело, задорно рассмеялась, приговаривая: «Гут, пане, гут, пане…».

Обман удался. Как и рассчитывала Финская, часовой вообразил, что ей покровительствуют офицеры, тем более, что они тоже весело смеялись и кричали: «Гут, фрау!». Отскочив в сторону, часовой тоже стал смеяться и кричать: «Гут, фрау!..».