Твоя навсегда - Лукьянова Виктория (чтение книг txt, fb2) 📗

Виктория Лукьянова

Твоя навсегда

Часть 1. Миллион осколков

– Лик, можно тебя на минутку, – полушепотом позвала меня напарница.

– Секундочку, – отозвалась, сметая веником остатки мусора с пола. Отправив содержимое совка в урну, я повернулась и отыскала взглядом Нину, переминающуюся с ноги на ногу у выхода.

Кивнув, что закончила, убрала веник и совок и, накинув на плечи ветровку, выскочила из салона. Нина уже ждала меня за углом, куда обычно бегали девчонки покурить. Ну то есть те, кто курил. Я же обычно тут составляла компанию Нине, пока та, щелкая зажигалкой, выпускала в небо белое облачко дыма.

– Что случилось?

Нина нахмурилась. Глянула в сторону салона, но там было пусто. Мертвый час – так обычно называли у нас промежуток времени, когда в салон мог забрести разве что какой-нибудь продавец фальсифицированной парфюмерии или тетя Марина со свежей выпечкой.

– Ну ладно, не томи. Что случилось?

– Правда, что ты увольняешься?

– Кто тебе такое сказал? – ошарашенно произнесла, уставившись на подругу. С Ниной мы дружили еще со временем курсов по окрашиванию. Потом устроились работать в салон «Красотка» и так остались здесь уже на два года.

– Ну, – многозначительно протянула подруга, изогнув дугами тонкие брови, – есть тут болтливые языки.

Я покачала головой, понимая, что Нина подразумевает Динку Герасимову, которой только дай повод, она все слухи города тебе перескажет за чашечкой чая. В обмен, конечно же, на сплетни о тебе самой.

– Говорит, видела тебя в салоне «Бьюти». Мол, ты там с хозяйкой болтала.

– И сделала выводы, просто увидев меня в другом салоне?

Нина хмыкнула.

– На нашу деревню пять парикмахерских салонов. Конечно, тут каждый друг друга в лицо и не только знает.

Я качнула головой, поражаясь способности Дины делать сенсацию из ничего.

– Неа, никуда я не ухожу. Просто подумывала взять немного дополнительной нагрузки. Мне деньги нужны.

Нина поморщилась.

– Опять из-за Димки?

Я прищурилась. Нина развела руками. Мол, не набрасывайся. Я и не собиралась. Хотя подруга все-таки была права.

– Хотим съехать от родителей. У нас же не жизнь, а так, – пожала плечами, стараясь в этот самый миг не смотреть в глаза подруги. Поймет, что жизнь моя далека от сказки.

– Значит, не уходишь? – уточнила подруга, отправляя окурок в урну.

Я рассмеялась и, похлопав Нину по плечу, вернулась в салон. От ветровки пахло дымом, и хоть я ни разу не прикасалась к сигаретам, кто-то да вокруг меня злоупотреблял.

Но стоило нам вернуться в салон, как до нас донесся знакомый голос. Переглянувшись с подругой, мы скривили улыбки и направились к своим рабочим местам.

– Ой, а вот и вы! – улыбаясь, выскочила Динка, махая нам рукой.

– Ты чего это здесь забыла? У тебя же выходной, – поинтересовалась Нина, стянув куртку и повесив ту в подсобку.

– А я по вам соскучилась, – усмехнулась девушка и глянула на меня, – и по твою душу.

Я замерла на месте. Неужто сейчас всем разболтает, что видела меня в «Бьюти»?

– Колись, Лик, кто это к вам на такой тачке приехал? – сказала Дина и, достав телефон из кармана, показала мне фотографию.

– Не поняла, – вместо меня ответила Нина и заглянула через мое плечо. – А Лика-то здесь при чём?

– Ну, – Динка пожала плечами и плюхнулась в пустующее клиентское кресло, – иду я такая мимо вашей пятиэтажки, – это она про мой дом. У нас на весь город с десяток пятиэтажек наберется с трудом, – и вижу эту сногсшибательную машинку. Порше, ведь так?

Теперь я пожимала плечами. Видимо, новость о моем якобы увольнении осталась не у дел для пытливого на сплетни ума Динки. И пока та пересказывала, как шла по нашему двору и заметила дорогую иномарку, которая могла оказаться в нашем городе лишь по двум причинам – кто-то угнал тачку или кто-то заблудился, я направилась к своему столу. Убирая рабочие принадлежности, вполуха слушала рассказ Динки.

– Так вот, может, ты знаешь?

– Откуда Лике знать, кто к кому там приехал.

Дина громко хмыкнула.

– Но если узнаешь, нам же расскажешь? Да? – умоляюще посмотрела на меня, надув и так пухлые губки. Дина была красивой девчонкой, но глуповатой. Или я для своих двадцати двух слишком умная? Черт разберет…

– Ладно, – кивнула, надеясь, что до следующего моего рабочего дня у нее появятся новые темы для обсуждений, – у мамы спрошу.

Дина от радости хлопнула в ладоши.

– И чего ты так радуешься-то? – хмыкнула Нина, натягивая фартук. Через пятнадцать минут у нее записан клиент, поэтому подруга спрыснула руки лосьоном, а в рот отправила мятный леденец.

– А вдруг какой-нибудь красавчик-холостяк, – хихикнула та, блаженно жмурясь. – Я вот с ним познакомлюсь, и он меня заберет из этой дыры.

– Жестокая ты, – ответила ей Нина, покачав головой.

– Я тут гнить не собираюсь, – дерзко заявила Динка, а я, стряхнув невидимые пылинки с ветровки, подхватила рюкзак и махнула Нине на прощание.

Та улыбнулась в ответ, и пока Дина продолжала разглагольствовать о жизни, я выскочила наружу. Чуть прохладный ветерок коснулся кожи, по которой стремительно побежали мурашки. Поежившись, поправила воротник и, натянув лямку рюкзака, отправилась домой.

Путь был близкий. На дорогу у меня обычно уходило минут десять, а если забежать в магазины, то и все полчаса. И всё же сегодня я шла домой, оглядываясь по сторонам. Осень нынче была теплой, но большая часть деревьев сбросила пожелтевшую листву, и та теперь хрустела под ногами. В выбоинах асфальта был песок, перемолотый с пожухлой листвой. Дождей не было дней десять. Хорошее время для прогулок, но что-то тянуло меня поскорее вернуться домой, и, не переставая озираться, наконец-то дошла до знакомой пятиэтажки, в которой жила практически с момента рождения. Пятый этаж, первый подъезд, квартира пятнадцать. Сколько же было воспоминаний, связанных с этим местом. И все же Динка была права – вырваться бы из этой дыры, да не получается.

Я горько усмехнулась и, обогнув угол дома, увидела ту самую машину, про которую трындела Динка. А ведь не соврала. Реально Порше. Да еще какой! Одно загляденье, если отбросить прочь тот факт, что рядом с этой машиной, будто сошедшей с картинки, стояли потрепанные временем и нерадивыми (пусть не всеми, но были и такие) хозяевами печальные машинки, пыльные и грязные. А Порше словно начищенный медяк сиял в лучах осеннего солнца. Теперь ясно, почему Динка так уцепилась за машину – это же знак для такой, как она. А вдруг реально холостяк. Хотя ее и женатый, но богатый устроил бы.

Я усмехнулась и потрясла головой. Нахватаешься дурных идей от Динки.

Обогнув ряд машин, приблизилась к подъезду. Кодовый замок уже давно не работал. Вошла в подъезд, в котором пахло сыростью и затхлостью, и по ступенькам стала подниматься на пятый этаж. Лифта у нас не было.

Чуть запыхавшись, остановилась перед дверью. Сунула ключ в замочную скважину и обернулась. Коврик напротив соседкой двери был необычайно чист. Дядя Леша решил уборкой заняться в кои-то веки? И даже мусор вынес вовремя. Или мама опять его пропесочила за беспорядок на лестничной площадке?

– О, уже пришла, – ойкнула мама, когда я вошла в квартиру.

– Ну да. Время-то, – пробурчала под нос, кивнув на настенные часы.

– А, ну да, – ответила мама, нервно переминаясь с ноги на ногу.

– Ты чего такая возбужденная? – поинтересовалась, скинув с плеча рюкзак и наклонившись, чтобы расстегнуть замки на полусапожках.

– Да так, – отозвалась она и, юркнув на кухню, выкрикнула: – Тебе чай налить? Или кушать погреть?

– И то и другое, если можно, – ответила, повесив на крючок ветровку.

Заглянув на кухню, обратила внимание на то, как мама суетилась около плиты. Дама она, конечно, у нас энергичная, шило в попе, как говорит отец, и все же что-то было не то. Мама то и дело одергивала домашний халат, заправляла волосы за ухо и переставляла с места на место помытые чашки и тарелки.