Физрук 4: Назад в СССР - Дамиров Рафаэль (смотреть онлайн бесплатно книга .txt, .fb2) 📗
И снова взметнув подол, резко повернулась и ушла на кухню. Невидящим взором я уставился в телевизор, по которому рассказывали что-то о Подмосковье. Солидные дяди в драповых пальто и ондатровых шапках показывали на заметенные снегом бетонные конструкции, обещая сдать их в эксплуатацию раньше срока. Вот интересное дело, думал я. Мне теперь что, до старости отбиваться от всех этих совершенно ненавязчивых предложений любви и верности? Ведь большинству из дамочек, разной степени свежести, нужен не мимолетный перепихон, а долгая счастливая жизнь с одним единственным. Да только я не могу быть одним единственным для всех них!
Машуня позвала меня на кухню. Я поднялся, выключил телек и отправился пить чай. Оказалось, что к нему у тети Маши был заготовлен пышный мясной пирог, несколько видов варенья и мед. В общем – все удовольствия, вредные для здоровья, но необходимые для души. У тети обнаружился даже лимон. Чай, видать, заварила сама модельерша. Судя по вкусу, это был настоящий, черный индийский чай, а не грузинский или краснодарский. Пирог был вкуснейший, и я бессовестно слопал два здоровенных куска. Моя сотрапезница клевала, как птичка и не сводила с меня грустных глаз. Если бы от печальных женских взглядов, обращенных ко мне через стол, у меня портился аппетит, я бы уже высох от голода. А у меня не портился. И силы во мне было – хоть отбавляй.
– Спасибо огромное! – сказал я, умяв второй кусок и подобрав крошки. – И тете передай.
– Не передам, – буркнула она.
– Почему?
– Во-первых, потому, что пирог приготовила я, – принялась отвечать Вершкова, – а во-вторых, потому что если тетя Маша узнает, что здесь ночевал парень, она выставит меня на улицу.
– Суровая она у тебя.
– Да, старая дева. О таких пишут в английских романах.
– Так может мне лучше уйти, чтобы не подвергать тебя компрометации?
– Опасаешься за мою честь?
– Нет, опасаюсь, что тебе придется ночевать на вокзале до самого отъезда в Литейск.
– Я так и знала, что чести моей ничего не грозит, – вздохнула Машуня.
– Послушай, – со вздохом сказал я. – Ты отличная девчонка. В другой ситуации я бы не стал привередничать.
– В какой другой ситуации?
– Несколько месяцев назад я сошелся с женщиной и с тех пор перестал встречаться с другими.
– Сошелся, значит, в официальном браке ты не состоишь? – деловито уточнила Вершкова.
– Не состою, – не стал спорить я.
– Я понимаю, ты порядочный парень, но… Разве это не подлежит пересмотру?
– Что? Порядочность?
– Нет. Твое сожительство.
– Пока для этого нет оснований.
– Все понятно, – выдохнула Маша. – Если ты наелся, давай укладываться спать. Я постелю тебе в большой комнате, на диване.
– Полотенце и зубная щетка найдутся?
– Найдутся.
Она мне и в самом деле выдала все необходимое, и я залез под душ, а когда вышел из него, разложенный диван уже был застелен простыней, а сверху лежали подушка и одеяло. Выключив свет, я залез под одеяло. Уснул далеко не сразу, слушая, как в соседней комнате укладывается Вершкова. По-моему, любой мужчина виноват по жизни. Путается то с одной, то с другой – козел, бабник. Сохраняет верность одной женщине – с точки зрения других женщин, едва ли не импотент. Не удивительно, что большинство мужиков идет по пути наименьшего сопротивления. Уж лучше получать удовольствие, чем выглядеть импотентом.
Почему же я не прусь по этой дорожке? Да, в общем, только из-за дьявольской гордыни! Не люблю быть таким, как все. Да и ни одна из баб, которые на меня зарятся, импотентом меня не считает. Иначе бы не зарились. С этими мыслями я и заснул. Разбудила меня Машуня рано. Видать, опасалась, что тетя свалится, как снег на голову. Мы доели остатки пирога и принялись собираться. Я спросил, куда нам предстоит ехать за сумкой? Оказалось, что – в центр. Это радовало. Не придется рыскать по окраинам, где днем с огнем такси не сыщешь.
Мы покинули квартиру. Из подъезда выходили, как шпионы, по одному, чтобы соседи не срисовали нас вместе. Мне было плевать, но подружку подводить не хотелось. Погода с утра выдалась ясная, и потому народу во дворе толклось порядочно. Бабуси выгуливали внуков, которые ковыряли лопатками в рыхлом снегу. Мужики заводили свои авто. Школяры, у которых были сейчас каникулы, выгуливали радостно гадящих собаченций. Тетки с кошелками собирались в магазин, но застряли друг возле друга, чтобы почесать языки. Уж они-то точно выцепили меня востренькими глазками и, косясь, зашушукались. Хах! Не Москва, а деревня, блин…
Хотя каждый советский двор в это время и был небольшой деревенькой, где все дерг друга знали.
Вершкова вышла раньше меня и уже скрылась за углом. И я, сунув руки в карманы, посвистывая, прошел мимо кумушек. Догнал Машуню уже на остановке. Как раз подошел 227-й. Мы сели и некоторое время ехали порознь, соблюдая конспирацию. И только уже на МКАДе я подошел к своей спутнице. Метро домчало нас до станции «Дзержинская», которую впоследствии переименуют в «Лубянку». Здесь мы вышли на поверхность.
Площадь тоже носила имя Феликса Эдмундовича, и в ее центре высился памятник ему. Мне стало немного не по себе. Не в главное же управление КГБ мы идем?
Оказалось, что – нет. Мы с Вершковой миновали извечную страшилку обывателей и углубились в кварталы домов на улице Кирова, бывшую и будущую Мясницкую. Вошли в подъезд одного из них. В XXI веке здесь будет элитная недвижимость, а сейчас живут обыкновенные москвичи.
Мать честная! Дом был мне знаком. Да и подъезд – тоже. Я даже жил здесь некоторое время, пока не купил собственную квартиру в новостройке. Вот будет номер, если мы поднимемся на четвертый этаж. Так и вышло. Аж мурашки по коже… Мы действительно поднялись на четвертый этаж. Ну не в двенадцатую же квартиру мы идем?..
Оказалось – в двенадцатую. Насколько я знал, в начале восьмидесятых здесь была коммуналка, так что, при всех совпадениях, шанс, что мы пришли именно к полковнику Арабову невелик? Вернее – сейчас он максимум – майор. Прикольно, если удастся повидать его! Узнать-то меня он все равно не сможет. Во-первых, в 1981 мы не были и не могли быть знакомы, а во-вторых, я все равно сейчас в шкуре Шурика Данилова. Маша сверилась с бумажкой, которую держала в руках, и нажала на кнопку звонка. Два раза. Долгое время за дверью было тихо. Может, нет никого? Моя спутница сделала еще два коротких звонка. Наконец раздался скрежет ключа в замке и дверь медленно отворилась.
Я обомлел!
Глава 6
Нет, это был не полковник…
– Вы к кому? – спросила белокурая девочка лет восьми, хлопая синими глазенками.
Я смотрел на нее, как завороженный. Еще бы! Ведь это не просто соплячка. Это моя будущая, она же – бывшая жена Елизавета Сергеевна, в девичестве Арабова.
– Мы к товарищу Арабову, – ответила Маша, еще раз заглянув в бумажку.
– Проходите, – откликнулась Лизка и пошла впереди нас.
Я вошел в квартиру первым, и потому заметил, как покачиваются, в такт шагам, толстые косички с розовыми бантами. Такой свою жену я видел только на фотографиях. Из распахнутой двери, которая вела, насколько я помнил, в гостиную, а теперь была лишь одной из трех комнат семейства Арабовых, выглянул сам Сергей Константинович, мой будущий бывший тесть. Увидев меня, он нахмурился, но тут Вершкова выступила вперед и сказала:
– Здравствуйте. Мы из Литейска, от Андрея Антиповича.
– Здравствуйте, – проворчал майор. – Серушкин говорил, что будет только девушка…
– Это мой товарищ по работе, – соврала модельерша.
– Ну проходите…
И он пропустил нас в комнату. Я вошел и огляделся. Антиквариата было поменьше, чем в те дни, которые я помнил. Видать, майор Арабов не успел еще развернуться на всю катушку, но начало положено. Елизавета Сергеевна, которой еще далеко до упакованной во все фирменное смазливой пустышки, какую демобилизовавшийся офицер и начинающий бизнесмен Вовчик Данилов встретил в Праге, в середке девяностых, уселась на крутящийся табурет у фортепиано и принялась долбить по клавишам.
