Подонок. Его наказание - Матвеева Инна (библиотека книг .txt, .fb2) 📗
Судорожно поправляюсь, но явно уже поздно. С каким-то болезненным стоном Макс бросается на Дана. Тот ориентируется сразу… Завязывается драка. Ребята суетятся вокруг них, пытаются остановить, размять, а я…
Я просто закрываю глаза, мечтая, чтобы всё это оказалось каким-то ужасным сном. Какого чёрта я вообще танцевала?
Что теперь будет? Ситуацию замнут, или…
Наше участие тут и без того на волоске. Как остановить Макса? Несколько парней не справляются с этой задачей. Вокруг них уже все. На меня тоже бросают взгляды, но недостаточно долгие, чтобы мешать мне всё-таки открыть в глаза и окончательно привести себя в порядок. Даже с лифчиком справляюсь без того, чтобы снять рубашку: просто руки освобождаю от рукав, чуть сильнее расстегнувшись, чтобы делать это свободнее. Несколько не самых удобных секунд – и я уже полностью одета.
Теперь надо найти способ остановить драку…
Глава 9. Дан
Долбанный пиздец. Беспросветный и тотальный.
Трезветь от Леры я начал ещё в махаче с её братом, а уж теперь, когда мы расцепляемся, так вообще охреневаю от всего этого дерьма.
Это на полном серьёзе происходит. Я сейчас действительно стою и выслушиваю, как все эти мажоры решают, достоин ли я дальше участвовать в гонках. Потому как и без того с Русланом была вся эта история, а теперь я ещё типа насильник.
Насильник, блять. Я.
Эта Лера буквально кричала о жажде секса со мной, танцуя и безотрывно глядя мне в глаза. Она же и разве что не стонала от моих прикосновений. Отдавалась в поцелуе так, что прям кончить был готов. С трудом сдержался и не трахнул её сразу. Хотелось и быстро-жёстко, и смаковать её всю. Решил, что лучше второе. Она же там что-то невнятно-неубедительно в протест выдавала, явно скорее выёбываясь, а не желая, чтобы прекратил.
– Я вам так скажу. Если вы не исключите этого подонка из гонки, мы подадим на него заяву о попытке изнасилования, и тогда это, так или иначе, может коснуться всех. Вдруг копать начнут или ещё что, – чеканит этот ублюдочный Макс, который почти наверняка сам это всё затеял. В сговоре со своей лживой сестричкой.
Иначе все эти выверты сложно объяснить. А тут и мотивчик вырисовывается. Избавиться от потенциального победителя в лице меня.
Бросаю быстрый взгляд на шмару, которая вся такая целомудренная из себя теперь стоит, руками прикрывает там, где я ей пуговицы оборвал. Кстати, и сам не заметил, как это сделал…
– Ты нам тут не угрожай, – жёстко отбивает Макса Миша. – Мы понимаем, ситуация неприятная…
– Неприятная? – не унимается Макс. – Гонки чем угодно кончиться могут! И если он победит, то будет претендовать на Леру после того, как её сейчас напугал. Это, блять, травма моральная. Вы хотите, чтобы она снова испытала такое?
– Так свалите оба, – вступается за меня Федя. – Это мой гонщик, с хера ли я должен слетать со ставок?
Он смотрит на меня, явно призывая подключиться в обсуждение, но я этого не делаю. И так с трудом успокоился. Тянет продолжать морды бить. И выебать Леру всё ещё тянет – только на этот раз жёстко доминируя, чтобы больше даже подумать не посмела о каких-либо вызовах мне.
– Это справедливо, – говорит кто-то из мажоров. – Почему Федя должен страдать? И вообще, с каких это пор мы выбираем гонщиков по моральным качествам?
– С тех самых, как нам тут проблемами пригрозили, – насмешливо бросает Миша. – Попытка изнасилования сложнодоказуема, а потому точно будут выяснять обстоятельства. Где, когда и как. Узнают про нашу тусовку, нашу компанию…
– И про гонки,– подхватывают.
– Так и что? – Федя не сдаётся. – С каких это пор мы не можем замять проблемы деньгами?
– Не все проблемы так займёшь.
– Так, может, заткнуть этого Макса?
– С какой стати? Если девчонку и вправду чуть не изнасиловали, почему нам опускаться до такого? Она жертва, проще убрать насильника.
– Да вам проще убрать его, как потенциального победителя! – выпаливает Федя самый логичный вывод, по крайней мере, со стороны парочки братца с сестричкой.
– Не говори ерунды, объективно он схватил её и кинулся с ней в комнату…
– Она кричала!
На меня то и дело бросают взгляды, обсуждая всё это. По большей части и говорят обо мне украдкой, опасливо поглядывая. Боятся… Реально думают, что я опасный тип, в любой момент способный съехать с катушек и натворить дичь.
Руслан был, теперь Лера…
Угрожающе молчу. Снова смотрю на неё – на этот раз безотрывно, давящим взглядом. В ответ не решается глянуть, снова воробушком прикидывается безобидным.
А её брат продолжает разыгрывать последний аккорд их спектакля. Слушаю… Пока оценю, к чему всё идёт. А там уже вмешаюсь, если пойму, что по-другому никак.
Чёрта с два я позволю их планам сбиться. В лепёшку расшибусь, но с позором уделаю Макса. В гонке, да. В гонке, блять! На которой я всё равно буду. Буду!
– Слушайте, мы уже утвердили всех участников, – так и не могут определиться мажоры.
– Да его вообще ещё после истории с Русланом надо было исключить без права на возвращение!
– С какой стати? Правила он не нарушал. Их не было. Это Руслан геройствовать вздумал, – надо же, это и не Федя говорит.
Кто-то из гонщиков, имя не помню. Тоже был в той гонке. Максимально незаинтересованный чел: я ему соперник ведь, выгоды моё участие не принесёт. Респект, теперь запомню его. Бросаю на него взгляд – недолгий, конечно, потом снова на Леру перевожу.
– По этой причине мы утвердили Дана сейчас, но вот от него новый косяк, ещё более крупный.
– А что мы всё гадаем? – неожиданно обрывает все эти бурные обсуждения Миша. – Может, спросим именно Леру? Действительно ли была попытка изнасилования, или у нас просто недопонимание?
Усмехаюсь назло по-дурацки сжавшемуся сердцу. Очевидно же всё… Конечно, она соврёт.
Бросает на меня затравленный осторожный взгляд.
– А как ещё можно назвать, когда он её на плечо взвалил, заперся там с ней и игнорировал сопротивление? Я слышал, как она ему кричала, чтобы он остановился! – не выдерживает затянувшегося молчания Макс.
Он тоже уставляется на Леру – видимо, взглядом напоминает ей об их плане.
– Мы спросили не тебя, – отсекает Миша. – Лера… Пожалуйста, скажи правду. Если ты боишься Дана и не можешь говорить при нём, просто знай, что мы тут все за тебя горой встанем и он никак не посмеет к тебе приблизиться. Ничего он тебе не сделает, слышишь?
Не сдерживаю презрительный смешок. Я теперь не просто насильник, но и опасный на всю голову двинутый мудак, который может зашугать девчонку и отомстить за лишнее слово. Весело…
А ведь не хотел сюда приходить вообще.
– Она скажет, если его вывести отсюда, – снова вмешивается Макс, который, блять, бесит всё сильнее с каждой секундой. – Не видите, она в шоке? Логично, что теперь боится его.
– А заявление подать не испугается? – насмешливо интересуется Федя. – Если вы реально предъявляете претензии моему гонщику, так делайте это открыто, а не устраивайте хренов детский сад.
– Можно подумать, он и без того не узнает, что Лера скажет, – подхватывают за ним.
– Но говорить ей будет легче всё равно не в его присутствии.
– А если…
Так, понятно, очередной спор ни о чём. Так и будут по кругу решать, ни с чем не определятся, а Лера продолжит понуро молчать.
Сам выхожу. Просто потому, что тошнить уже от всего этого начинает. И даже подслушивать не собираюсь: вызываю такси. Увы, я всё-таки подвыпил, потому мотоцикл лучше оставить здесь. Завтра заберу.
В отличие от отца, я зубами до последнего цепляться буду, а не дам себя засадить по ложному обвинению. Он же…
Конечно, он был не идеальным мужем. Изменял и при этом ждал от жены верности, по любому поводу срывался на мне. Как он сам это называл, «воспитывал». Просто совпадали такие внезапные беспокойства о том, кем я расту именно в моменты, когда моя мать что-то делала не так по мнению отца. Он видел, как ей было больно от его грубых выпадов в мой адрес, порой сопровождающихся ремнём. Но ни слова в ответ мать не говорила.
