Игры на раздевание - Мальцева Виктория Валентиновна (серии книг читать бесплатно txt, fb2) 📗
От неожиданности я отрываю тяжёлую голову от подушки, сажусь на кровати и отмечаю, что мир ничуть не изменился: пока я рефлексирую по поводу своего фиаско, Адити всё так же прекрасна, активна и изобретательна. Ночные приключения чуть подпортили её макияж и укладку, но в целом она выглядит вполне жизнерадостной и довольной судьбой. В отличие от меня.
– Что он сделал? – первый же вопрос.
– Ничего. Он тут ни при чём.
– Нет уж, извини! Если я участвую в этой мелодраме, то, по крайней мере, имею право знать состав преступления!
– Он ничего не сделал…
– Совсем ничего? – и тут нужно отметить её искреннее удивление: Адити ожидала от британца чего угодно, но только не бездействия.
– Сделал, что должен был, и я ушла. Тема закрыта, Адити.
Подруга мягко приземляется на край моей кровати:
– Ты знаешь, в первый раз редко кто получает удовольствие…
– Да не в этом дело!
– А в чём?
Адити не глупая девушка, и это – одна из причин её эксклюзивного билета в зону моего поражения:
– Боже… только не говори, что ждала от него предложения руки и сердца!
Я пытаюсь ответить, но… не могу – в горле ком, и все силы уходят на то, чтобы проглотить его без осложнений.
– Ну ясно… – констатирует бывалый, не скрывая разочарования. – Я думала, ты умнее. Признаться, я удивлена, что он вообще сюда прискакал. Чего хочет?
– Мне откуда знать?!
– Ну-ну… – кивает и подходит к окну. – Да, это он, твой двухметровый британец. Стоит, подпирает свой Бьюик, тоже мне… принц на хромом коне!
Затем с чувством добавляет:
– Красавчик! Причём во всех смыслах: и девку самую упёртую уложил и лицо не теряет. Ну а внешне так и вообще: реально КРАСАВЧИК! Ну ладно, пойду узнаю, чего он хочет.
– Не смей!
И тут же выкручиваюсь:
– Я же уехала! Он поймёт, что ты соврала!
– Ох, детка… тебе точно двадцать два? Он и так знает, что никуда ты не уезжала, и стоит на самом видном месте как раз потому, что уверен – ты его видишь.
– Не вижу.
– Я сейчас выйду, и ставлю триста баксов, что ты подскочишь к окну!
Баксы свои она не заработала, потому что к окну я не подскочила… а тихо и незаметно подкралась: ОН, действительно, стоял, подпирая поясницей машину, ту же самую, на которой подвозил нас пару недель назад.
Адити подошла к нему, взглянула на наше окно, но, не обнаружив в нём меня, сосредоточилась на Кае. Говорили они недолго, и выяснить ей удалось только очевидное:
– Он сказал, что обидел, но не уточнил, как. Так ты расскажешь или нет?
И я рассказала. Как будущий медик будущему медику. Как женщина женщине.
– Ты предложила ему секс?!
– Да. А разве не ты говорила, что…
– Чёрт, Викки! Я шутила! Нет, ну… чёрт, чёрт, чёрт! – она вскакивает с моей кровати, прижимая свои красивые пальцы к глазам, и качает головой.
Я тоже поднимаюсь и держу себя руками, чтобы не распадаться на атомы. Отдышавшись, Адити кладёт руку на мою поясницу:
– Не переживай, всё образуется. Смотри вон, под окнами же стоит… ждёт тебя. Значит, всё так и должно было быть.
– Что я сделала не так?
– Понимаешь, Вик… Секс на один раз – это самая крутая вещь на свете, но он – не всегда то, что нужно в данную минуту, и не то, что приемлемо с каждым. Вот Олсон, он на один раз, понимаешь? А Кай… нет, ну и он тоже вполне пригоден для одного раза, но… он другой и ищет другого, это же видно!
– Как?
– В его глазах.
Я сжимаю голову руками. Сдавливаю её изо всех сил и ненавижу. Ненавижу за тысячи или миллионы грёбаных лишних нейронных связей, мешающих мне видеть то, что видят другие, не дающих полноценно жить среди них.
– Этот парень… интересный. Даже мне он интересен не на один раз, жаль только нищий. Смотри на его Бьюик, смех один. Чем на таком корыте, лучше уж пешком!
– Или на автобусе…
Адити смеётся, и я невольно улыбаюсь, потому что машина у него, действительно, страшненькая. Внезапно обнаруживаю, как всё-таки важны в жизни другие люди. Одиночество – не самая правильная форма существования.
Кай ещё долго не уезжал и теперь он точно знал, где наше окно, поэтому смотреть в него могла только Адити, я же – лишь осторожно поглядывать.
В груди громыхало, душа рыдала, а он всё стоял. И пока стоял, я не спала – уснёшь тут, как же. Уехал в четверть первого ночи, и Адити, способная держать руку на пульсе даже сквозь сон, поинтересовалась:
– Уехал?
– Да.
– Ему на работу к пяти утра. Он на стройке вкалывает.
– Ты откуда знаешь?
– Он живёт в одной квартире с другими ребятами: Олсоном, Лейфом, Мариной и Дженной. Я у Олсона спросила.
– Надо же, прямо как в сериале «Друзья».
– Так и есть, все они – его друзья.
Вечером, около семи, Кай приехал опять. И я снова не вышла. Не из вредности: просто… мне ещё слишком тяжело. На этот раз он не стоял, подперев машину, а был в ней.
– Он спит, – констатировала Адити, внимательно изучившая Бьюик через свой мини-бинокль. – Наверное, на стройке работать не то, что девок невинности лишать…
– Ладно тебе, не язви.
– Уже защищаешь? Ну-ну…
На следующий день он придумал кое-что получше: заявился в приёмную клиники своей матери. Думаю, мне сразу понравился его взгляд – слишком серьёзный.
– У Вас снова симптомы? – не менее серьёзно вопрошаю я, не отрывая глаз от своего компьютера.
Он не отвечает. Просто стоит и ждёт, пока не посмотрю ему в глаза. Долго. И это напрочь выбивает из колеи, настолько, что я теряю уверенность в правильности выбранной стратегии.
Я не вредничаю, просто всё это вместе – озеро, его руки на мне, ночь, боль, унижение и его упорное нежелание оставить меня в покое, особенно последнее – это слишком для меня. Это слишком много для человека, который с рождения варился сам в себе и своём мире, где других людей кроме него почти не было.
Неожиданно на помощь приходит его мать:
– Кай?! – её удивлению нет предела. – Что ты здесь делаешь, сынок?
– Я на минуту, – бросает мне и направляется к матери, берёт её за локоть, приняв перед этим традиционный, по-видимому, поцелуй в щёку, и уводит. Как только они скрываются в её кабинете, я бегу к напарнице Сонате, раскладывающей лекарства для сегодняшних пациентов:
– Соната! Передай, пожалуйста, миссис Керрфут, что у меня внезапно начались критические дни, я ужасно себя чувствую и ухожу домой!
– Ладно… – выпучивает глаза Соната. – Таблетку Адвила дать?
– Я уже приняла, спасибо.
Терять эту работу пришлось бы в любом случае, так что, какая разница, когда? Отец хоть и давно умер, но в средствах мы с матерью никогда не нуждались – он позаботился обо всём заранее. И, выбирая профессию, финансовый аспект обучения я не принимала во внимание – и это тоже было улажено отцом заранее – у меня имеется массивный Образовательный План по государственной программе. Поэтому работаю я по большей части из принципа. В кампусе живу тоже из принципа, но только не моего – мать так решила. Собственно, именно благодаря этому её решению у меня и появился первый в жизни и единственный друг – Адити.
На остановку не бегу, знаю уже: парень по имени Кай достаточно прыток, чтобы просчитать, где именно меня искать. А учитывая частоту, с которой ходят наши автобусы, шансы быть пойманной на остановке внушительны.
Но всё это было лишь глупым оттягиванием неизбежного. Вечером его машина не появилась на нашей парковке, и я решила заглушить раздрай в душе бегом. Он поймал меня сразу же, как выскочила из парадного: легко схватил в охапку и поволок за угол – подальше от глаз консьержа. Я не кричала – знала, чьи это руки. Даже слишком хорошо знала их.
Он поставил меня на скамейку, чтобы наши лица находились на одном уровне, и он мог бы беспрепятственно смотреть мне в глаза.
И снова этот взгляд, от которого я чувствую себя кроликом. Я не знаю, как он это делает, но отвернуться не могу, смотрю в его изумрудную зелень и позволяю копаться в себе, а он, кажется, уже всю меня изрыл, что ищет только, не ясно.
