Аметистовая луна (ЛП) - Уолтерс Н. Ж. (читать книги без сокращений txt) 📗
Браслеты на ее запястьях нагрелись, и она посмотрела на них. Аметистовый символ на ее запястьях был таким же, как на алтаре, исключая размер. Гравировке на серебре манжет совпадали с теми, что были вырезаны на огромном камне алтаря. Не было никаких сомнений, что украшения пришли отсюда.
Обходя вокруг, она столкнулась с тремя мужчинами. 'Я не могу нести ответственность за целую расу людей. Я не жрица. Я не могу говорить с вашей богиней. Кроме того у меня есть своя собственная жизнь в моем мире'. Дак и Тор выглядели подавленными и сердитыми. Жрец проявил смирение.
Ее наполнил гнев. Кем были эти люди, чтобы просить ее о таком? Она ведь не просила, чтобы ее переносили сюда. Она ни о чем этом не просила. Ее дед начал все это много лет назад, обнаружив табличку и украшения и передав их ей после смерти. Она посмотрела на браслеты на своих запястьях жалея, что положила на них глаз.
'Да будет так'. Старик кивнул своим словам.
Когда Оливия начала снимать браслеты с запястьев, то мигом вспотела, а ее сердце забилось сильней. Часть ее не хотела расставаться с браслетами. Сейчас они принадлежали ей. Эта мысль сделала ее еще злее, и она стала прилагать больше сил, чтобы снять их. По какой-то причине они не хотели сниматься легко.
Жрец подошел к ней, положил руку поверх ее. 'Подожди'. Она остановилась, часть ее обрадовалась, что появилась причина пока оставить браслеты. 'Я прошу тебя о малой вещи'.
Она могла сделать это. 'Хорошо'.
'Сядь на несколько минут напротив алтаря и посмотри, что произойдет'.
Ее желудок скрутило, и она почувствовала, как капельки пота стекают по виску, но упрекнула себя за страх. Ничего не произойдет. Она в первую очередь ученый. Она даже не молилась с детских лет. Оливия была уверенна, что была последним человеком в мире, которого выберет божество, чтобы поговорить, если, конечно, такое вообще возможно. 'Если я сделаю это, потом вы меня отпустите?'
Дак выругался и отвернулся, но Тор подошел и встал рядом с ней. 'Оливия, мы не можем удерживать тебя против воли. В первую очередь - это был твой выбор, прибыть сюда'. Его голос был нежным, но слова были подобны удару молнии.
Она заморгала, пытаясь осознать его слова. Она действительно хотела быть здесь? У нее было так много вопросов, но мужчины уже покидали храм. Дак пронзил ее взглядом, прежде чем ушел. 'Если понадобимся, мы будем снаружи'.
Вздохнув, Оливия опустилась на ступеньку перед алтарем. Она была готова расплакаться и не знала почему. Сделала несколько глубоких вздохов, чтоб успокоить разум и сосредоточиться. Нужно подумать. Браслеты дарили тепло ее коже, было похоже на нежные объятия. Она потерла грудь. Ее сердце болело за людей, которые тут жили и прошли через такое, и хотя она сочувствовала их бедственному положению, это был не ее мир. И неважно, что они думали, она не была никакой жрицей. Она не была особенной.
Нет, ты особенная.
Мягкий, женский голос окутал ее. 'Кто ты?' Она вскочила и повернулась вокруг, ища источник голоса. Кто-то, наверное, прятался в храме.
Я Лайла, и я ждала тебя.
'Покажись'. Оливия прошла за алтарь, ищя неизвестную женщину. Она ни на миг не поверила, что говорит с богиней.
Почему ты отрицаешь свои чувства?
Голос эхом разносился в ее голове, а не в комнате. Оливия зажала уши руками. 'Прекрати! Я не верю тебе'.
Веришь ли ты в меня или нет, я тут.
'Я собираюсь домой'. Все это было настолько нереальным, что Оливия хотела очнуться в потайной комнате мастабы.
Это твой выбор.
Она обыскала всю комнату, но не нашла никого и ничего, откуда мог раздаваться этот бестелесый голос. Ее кожу покалывало, а волосы на затылке встали дыбом. 'Я не хотела быть избранной ни для чего. Я не верю в это'. Ее сердце билось так сильно, что она едва слышала собственные мысли.
Это твой дедушка был избранным, дитя. Он стал отцом твоего отца, который родил тебя. Без него не было бы тебя. Я дала ему любовь к этому миру, которую он привил тебе.
Гнев наполнил Оливию. 'Ты имеешь в виду, что разрушила его жизнь. Он был посмешищем среди сверстников. Никто не верил ему. Он умер в одиночестве и безвестности'.
Она ожидала ответного гнева. Вероятно, было не слишком разумно гневить богиню, или кого-то сумасшедшего, кто считал себя таковой, но Оливию покинула всякая мудрость.
Фиолетовый свет залил храм, практически ослепив ее. Оливия упала на колени, закрыв руками глаза. Свет был теплым, он как одеяло обернулся вокруг нее. Когда он пропал, она моргнула, чтоб яснее видеть и столкнулась с взглядом фигуры, плывущей к ней.
Оливия попятилась назад, пока не наткнулась на алтарь, уперлась спиной в крупный камень. 'Кто ты?' Было практически невозможно разглядеть фигуру, но было очевидно, что это женщина. Фиолетовый свет окружал женщину в развивающихся одеждах. Девушка с трудом сглотнула, вытерла влажные ладони об юбку, стоя и смотря на призрака.
Я уже говорила тебе кто я.
Голос был спокоен, и Оливия сделала шаг по направлению к ней. Ученый в ней был очарован, желая узнать больше. Женщина же в ней предостерегала, просила быть осторожной. Это не ее место. Она не могла отрицать, что ее тянет к Тору и Даку, но она не была какой-то жрицей. Ради всего святого, она даже не ходила в церковь. Это было совершенно нереально.
Ее уши заполнил легкий женский смех. Дитя, ты та, кто ты есть, и будешь ли ты отрицать это или нет - зависит от тебя. Поход в церковь или приход сюда для молитвы не делает тебя более или менее достойной. Это твоя судьба, и тебе решать протянешь ли ты руку и возьмешь ли ее.
После паузы леди продолжила. Так же как я та кто я есть, ты та кто ты есть. Твой выбор определит твою жизнь. Это полностью в твоих руках.
Оливия не знала чему верить. Ее ум ученого хотел больше доказательств, но в глубине души она знала, что находится в присутствии духовного существа - богини. Браслеты нагрелись вокруг запястий, а она опустилась на колени и склонила голову.
Страха не было, когда она почувствовала приближение богини к себе, только любовь и комфорт. Ее дедушка был прав. Над ним смеялись всю жизнь, но он был прав. Кроме того, он был специально выбран богиней, чтобы помочь этому народу. Разум Оливии был полон мыслей, и она старалась разобраться с ними. Она благоговела, она злилась, она восторгалась и она боялась.
Она напряглась, почувствовав, как женские руки обнимают её. В них ощущалась сила и утешение. Оливию вдруг переполнили воспоминания. Богиня держала её, прижимая к себе, пока она оплакивала деда и его потерянную жизнь.
Он не умер в одиночестве, Оливия. У него была ты, так ведь? Я заглажу свою вину, не зависимо от того, останешься ты, или уйдешь. Но сначала я должна показать тебе кое-что.
Оливия вытерла глаза и осторожно их открыла. Свет каким-то образом был недоступен, но, не смотря на это, было ярко, и она могла видеть без проблем. Фигура женщины была не совсем различима, но когда Оливия смотрела - её черты казались более ясными. Её кожа была гладкой, глаза светились глубоким фиолетовым цветом, а губы были пухлыми. А ещё она выглядела молодо, время не было властно над ней.
Закрой глаза.
Оливия позволила глазам вновь закрыться. От слёз в них как будто насыпали песка, отсутствие света успокаивало их. Картины начали формироваться в её голове, одна за другой, сначала медленно, но потом быстрее и быстрее. Как бы банально это не звучало, но её жизнь промелькнула перед глазами.
Она увидела себя, сначала как ребенка, отставшего от родителей, когда они отправились на раскопки в очередную опасную зону. Как юно они выглядели. Она чувствовала, как по её лицу катятся слезы, когда вновь пережила их смерть.
Она начала хихикать, когда увидела воспоминание о том, как дедушка строил из себя дурака, чтобы заставить её улыбнуться. Он был хорошим человеком и неплохо заменял родителей. Он везде брал её с собой, они путешествовали от одного экзотического места в другое. Появилось его любимое лицо, и он был столь настоящим, что казалось, она может дотянуться и коснуться его. Живи и не бойся рисковать. Это те слова, которые он всегда говорил ей, и то, как жил он сам.
