Бедная Марта - Ли Маурин (бесплатные онлайн книги читаем полные .txt) 📗
Кое-кто спрашивал у нее:
— Из-за чего вообще ведется эта проклятая война?
Марта отвечала, что не знает. Такое впечатление, что этого не знал никто. Германия не вторгалась в пределы Британии, Британия не оккупировала Германию, так почему они тысячами истребляли друг друга в чужой стране?
Джо не было уже неделю, когда впервые с тех пор, как они переехали в Кингз-корт, на коврик у двери Марты опустилось адресованное ей письмо.
Она узнала свое имя вверху на конверте и имя Джо внизу, но и только. Письмо было аккуратно написано карандашом — это она еще могла понять, буквы и завитушки явно выводила уверенная рука. И теперь все ее мысли были заняты тем, чтобы найти кого-нибудь, кто мог бы прочесть ей письмо и написать ответ.
Карло, по обыкновению, храпел в постели, и Марта не стала бы будить его, даже если бы наступил конец света. Лили хорошо читала, но они с Джорджи уже ушли в школу. А Марте отчаянно хотелось узнать, что же написано в письме, прямо сейчас, до того, как младшая дочь вернется домой. Но она не собиралась просить помощи у кого-либо из посторонних, чтобы весь мир узнал о том, что Марта Росси не умеет ни читать, ни писать. Пожалуй, в обеденный перерыв она сбегает во «Фредерик и Хьюз» и попросит Джойс прочесть ей письмо.
Джойс показывала покупательнице дамские сумочки, которые выглядели так, словно были сделаны из змеиной кожи. Марта остановилась возле прилавка, надеясь, что дочь заметит ее. Она подумала о том, что даже если бы у нее была куча денег, она ни за что не согласилась бы носить под мышкой бедную мертвую змейку.
— Мам, — прошипел знакомый голос, — ты выглядишь просто кошмарно. Уходи, пожалуйста, пока кто-нибудь не заметил тебя. Ничего не говори, ни слова, просто уходи и больше никогда не возвращайся. — Джойс отошла на несколько шагов от покупательницы. Она говорила очень тихо и при этом избегала смотреть на мать.
— Но я получила письмо от нашего Джо, родная моя, — шепотом ответила Марта. — И хочу, чтобы ты прочла его мне и написала ответ, если тебе не трудно, конечно.
— Я не могу; по крайней мере, я не могу даже говорить об этом сейчас, пока я на работе. Я зайду к тебе завтра вечером, и тогда ты покажешь мне письмо; сегодня я занята. А теперь уходи, пожалуйста, и немедленно!
— Завтра можешь не приходить, наша Лили прочтет мне письмо, — сухо ответила Марта.
Пожалуй, еще никогда она не испытывала такого унижения. Слова Джойс причинили ей невыносимую боль. Повернувшись, Марта направилась к выходу, шагая мимо кожаных перчаток, губной помады, баночек с пудрой и кисточек, сверкающей бижутерии и драгоценностей. Она чувствовала себя чужой в этом месте и знала, что это никогда не изменится.
Марта уже подошла к вращающимся дверям, когда чья-то рука легла ей на плечо и ласковый голос произнес:
— Простите, мне показалось, будто вы говорили, что вам нужно прочесть письмо? Если хотите, я могу вам помочь.
Молодая женщина, положившая руку ей на плечо, была выше Марты как минимум на полголовы и при этом была худая как спичка. У нее были чудесные розовые щечки и губки, ясные карие глаза и блестящие волосы цвета мускатного ореха, заплетенные в тугую косу, доходившую до середины спины.
— Меня зовут Кейт Келлауэй, — представилась девушка.
— Марта Росси, — пробормотала Марта.
— Вернемся к вашему письму. Хотите, пойдем в «Воланти» на Болд-стрит и выпьем по чашечке кофе?
— Не думаю… — Марта все утро шила мешки, и ее одежду, а также лицо и волосы покрывал тонкий слой пыли, о чем ей, кажется, следовало вспомнить до того, как она явилась во «Фредерик и Хьюз» и поставила свою дочь в неловкое положение. — Не думаю, что я одета подобающим образом.
— На мой взгляд, вы выглядите вполне нормально. Но, если хотите, давайте пойдем туда, где вы будете чувствовать себя более уверенно. — В отличие от Джойс, Кейт Келлауэй, похоже, ничуть не возражала против того, чтобы ее видели в обществе Марты. — Как насчет кафе на Центральном вокзале? Но надолго я задержаться не смогу; понимаете, сейчас у меня обеденный перерыв и в половине второго я должна вернуться в колледж. Давайте поспешим, если вы ничего не имеете против.
Марта, в свою очередь, тоже торопилась. Ей нужно было возвращаться на фабрику.
— Что вы изучаете в колледже? — поинтересовалась она, когда они перешли Болд-стрит и зашагали к Центральному вокзалу.
— Машинопись и стенографию. Я намерена стать репортером, — откликнулась девушка, чем привела Марту в замешательство. И если слово «машинопись» было ей хотя бы отчасти знакомо, то что такое стенография, она не имела ни малейшего представления. Впрочем, слово «репортер» тоже ни о чем ей не говорило.
Несмотря на то что было время обеда, кафе оказалось почти пустым. Марта решила, что сюда заходят главным образом те, кому нужно скоротать время в ожидании поезда. Здесь приятно пахло кофе, сигарами и сладостями. Чтобы сделать заказ, надо было подойти к стойке.
— Хотите пирожное, Марта? — предложила Кейт. — Если да, то какое?
— Любое, пожалуйста.
Она рассудила, что ей не придется платить за угощение, раз уж Кейт спросила первой. Иначе Марта рисковала оказаться в очень неприятном положении, поскольку в кошельке у нее оставался всего-навсего один пенс. Она смотрела на молодую женщину, стоявшую в ожидании у стойки, и восхищалась тем, как та была одета — чудесное красное льняное платье в белую полоску с отложным воротником и рукавами в три четверти. Судя по неловкой позе Кейт и ее фигурке, состоявшей, казалось, из сплошных острых углов, ее правильнее было бы называть девушкой, а не молодой женщиной. Марта решила, что ее новой знакомой вряд ли больше семнадцати-восемнадцати лет. Ей понравилась открытость и прямота девушки, то, как она любезно предложила помощь незнакомому человеку. А ведь Марте так хотелось поскорее прочесть письмо Джо! И какое, скажите, имеет значение то, что Кейт не является членом их семьи?
Кейт вернулась к столику и виновато произнесла:
— Сейчас нам принесут заказ, но я забыла спросить, любите ли вы кофе. Сама я помешалась на нем, могу пить его целыми днями, но вдруг вы предпочитаете чай? Я знаю, с моей стороны это ужасно невежливо, и потому прошу извинить меня.
— Вам не за что извиняться, — поспешила уверить ее Марта. — Я тоже люблю кофе, хотя уже и не припомню, когда пила его в последний раз. — В те времена, когда они могли позволить себе выбирать, Карло всегда предпочитал кофе, а не чай.
— Отлично! — Кейт радостно улыбнулась. — А пока мы ждем, быть может, вы прочтете свое письмо. — Девушка смутилась и покраснела. — Какая же я дура! Я хотела сказать, дайте мне письмо, и я прочту его вам. — Марта протянула конверт, который получила сегодня утром. — Этот юноша образованный человек, сразу видно. У него прекрасный почерк. К тому же он ваш сын и служит в армии. Ладно, Марта, слушайте, что он пишет. — И Кейт выразительно откашлялась.
«Дорогая мамочка!
В Уигане мы пробыли всего один день, после чего нас перевели в лагерь неподалеку от Ланкастера, где мы все время только и делаем, что занимаемся физической подготовкой. Наклоняемся, касаясь пальцами носков, учимся маршировать — это называется строевой подготовкой — и держать винтовку. Я все время поворачиваюсь направо, когда должен повернуться налево. Кормят нас хорошо, три раза в день, а на ужин дают кружку какао с сахаром. Форма жесткая, от нее все чешется, а башмаки мне чуточку велики, но все равно это лучше, чем если бы они были малы, — а так я могу подложить в носки газеты. Завтра мы едем в город, чтобы сфотографироваться, так что со следующим письмом я пришлю тебе свой снимок. Да, мам, совсем забыл — каждый день мы принимаем душ. Вода очень холодная, и мне страшно даже представить себе, какой она будет зимой. Но зато я еще никогда не чувствовал себя таким чистым. Скучаю по всем вам, но больше всего по тебе, мамочка.
