Зеркало и чаша - Дворецкая Елизавета Алексеевна (серия книг txt) 📗
Лес Праведный взмахнул посохом, и, не успев опомниться, все трое увидели перед собой покосившуюся избушку с приоткрытой дверью. Справа блестела широкая река, а впереди виднелся большой город — первая улица посада за луговиной, выше — детинец на холме.
Занимался рассвет.
— Куда это мы попали? — с беспокойством спросила Дивина. Она ведь никогда здесь не была.
— Это Плесков, — с облегчением пояснил Зимобор и сжал ее руку. — Здесь теперь правит моя сестра. Ну, пойдем, что ли. Она ведь никак не ждет, что я справлюсь с этим делом так быстро!
— Да, идем скорее, пока мои добрые хевдинги и большие бонды не заметили, что их конунг прогулялся на тот свет! — бодро подхватил Хродгар. — А главное, брат мой, не рассказывай королеве про Рагнхильд! — душевно попросил он, прижав руку к сердцу. — Я не виноват, я ведь тогда еще не знал твою сестру!
Месяц белояр близился к концу, когда Зимобор и Дивина подъезжали к Полотеску. Зимобору было приятно вновь увидеть этот город, в котором он когда-то так неплохо прижился, а для Дивины он был почти новостью. От воспоминаний двенадцатилетней девочки почти ничего не осталось, она не узнавала ни окрестностей, где когда-то гуляла с матерью и няньками, ни Двины, по которой ее когда-то катали на расписной ладье, ни детинца, ни княжьего двора с той баней, где родились она и ее брат, где когда-то горели на краю лавки два светильника и где к ним впервые явилась Та, Которую Не Звали.
Даже князь Столпомир поначалу показался ей чужим человеком, и прошло несколько дней, прежде чем она привыкла к тому, что этот рослый, сильный, красивый зрелой красотой человек — ее отец. Они действительно были похожи, и теперь, видя их рядом, Зимобор убеждался, что ему не померещилось когда-то сходство их темно-голубых глаз, изгиба черных бровей, овала лица, густых русых волос. Княжич Бранеслав, как он его запомнил, был похож на мать, а Дивина — на отца. Своего прежнего имени она совсем не помнила, и князь Столпомир тоже стал звать ее Дивиной, привыкая к новому имени, как привыкал к высокой, статной, красивой девушке с умным лицом и твердым характером, которой стала прежняя резвая девочка. Она знала многие тайны леса, и сам Столпомир невольно робел перед ней. Но это была именно такая дочь, какую мог только пожелать любой князь, и он знал, что снова полюбит ее, как только привыкнет.
Отец и дочь почти целые дни были вместе: Столпомир показывал ей дом, двор, хозяйство, сам город и окрестности, рассказывал все, что было с этим связано, расспрашивал ее о жизни в Радегоще и у Леса Праведного. Зимобор старался не мешать им узнавать друг друга и сам больше времени проводил с дружиной, где у него оставалось множество приятелей и где он всегда мог найти себе занятие. По праву давней дружбы над ним подшучивали, спрашивали, не собирается ли он опять принять десяток, но многие видели в нем, возможно, будущего преемника князя Столпомира.
Через несколько дней, когда первые волнения улеглись, Зимобор наконец заговорил о свадьбе. Но Столпомир отвел глаза и покачал головой. Зимобор впервые видел могучего князя таким растерянным и неуверенным. И то правда — нечасто тому приходилось отказываться от своего слова.
— Я... — с усилием выговорил Столпомир. — Я тебе обещал мою дочь, но...
— Что — но?
Зимобор не слишком удивился еще каким-то препятствиям — он к ним уже привык.
— Я все сделал, княже, — продолжал он. — Я нашел твою дочь, я вывел ее из леса, я вернул ее тебе. Я добился смоленского престола, твоя дочь будет княгиней, и лучшего положения ей не даст никто. Она любит меня, если тебе мало всего прочего. И я ее люблю. Какое тут еще может быть «но»!
— Я уже один раз потерял ее... — глухо ответил Столпомир, не глядя на него. — Один раз она уже пропала... погибла... я думал, что она погибла, и ее мать так думала, а я знал, что это я во всем виноват... Она так и умерла, не увидев больше сына, не дождавшись дочери. Мой сын погиб... И тоже по моей вине. Я не хочу, чтобы моя дочь пострадала еще раз. Если ты возьмешь ее в жены, то Лес Праведный больше не станет ее защищать. А ни ты, ни я и никто другой из смертных не в силах защитить ее от того, что ей грозит.
— Но Дева отстанет от меня, если у меня будет жена!
— От тебя, может, и отстанет. А от нее — нет.
— Но при чем здесь Дивина? С каких пор Дева Первозданных Вод преследует женщин? Ей нужен мужчина, поэтому она пыталась очаровать меня. Но зачем ей Дивина?
— Ей не нужна моя дочь, она мстит мне! — в отчаянии воскликнул Столпомир. — И будет мстить, пока не изведет мой род под корень! А до этого уже недолго!
— Тебе? — в изумлении повторил Зимобор. — Почему? Почему, вяз червленый в ухо!
— Я тебе расскажу. — Князь Столпомир сел, наконец, на лавку и крепко потер лоб. — Ты сам это пережил, ты поймешь. Почти двадцать пять лет... Я был моложе тебя, когда умер мой отец, мне едва сравнялось восемнадцать...
...Ему едва сравнялось восемнадцать, когда пришлось доказывать, что он не слабее других. Свое правление молодой князь Столпомир Велегостич был вынужден начать с войны — войны за волоки — князья смоленских и полоцких кривичей воевали за них уже не в первый раз. Но противник, смоленский князь Велебор, был старше почти на десять лет и гораздо опытнее. Во внезапной смерти Велегостя, погибшего на охоте, он увидел удобный случай расширить свои владения — и заметно преуспел. Столпомир, на которого внезапно свалились обязанности собирать ополчение, обеспечивать людей едой, оружием, конями, водить полки в сражения и самому решать за все княжество, оказался почти беспомощен перед ним. Он был разбит сначала в одной битве, потом в другой, потерял Радегощ и еще несколько городов. Потом была жуткая битва, когда Велебором были разбиты последние собранные полки, рассеяны, разогнаны, и сам Столпомир едва избежал смерти и плена. Он ушел от погони только потому, что в лесу его след быстро потеряли. А сам он бежал, как безумный, и ему все казалось, что за ним гонятся, что его вот-вот схватят. Он мчался, не разбирая дороги, через темнеющий лес, оставляя на острых сучьях клочки одежды, волосы и следы своей крови, когда, наконец, упал, совершенно обессиленный, и заснул.
