Это смертное тело - Джордж Элизабет (книги онлайн полностью бесплатно .txt, .fb2) 📗
— Как замечательно! — закричала Хадия. — Папа! Барбара приехала. Можно, она с нами поужинает?
— Нет-нет, — забормотала Барбара. — Пожалуйста, не надо, детка. Я просто пришла поблагодарить тебя. Я только что приехала. Увидела юбку и остальное. Какой же чудесный сюрприз ты мне устроила!
— Я сама ее подшила, — гордо сказала Хадия. — Правда, миссис Силвер немного помогла, когда у меня стежки кривыми получались. Но ты и правда удивилась? Я ее еще и выгладила. А браслет ты нашла? — Она перепрыгнула с ноги на ногу. — Он тебе понравился? Я попросила папу купить его, потому что у тебя, Барбара, должны быть аксессуары.
— Только благодаря тебе, — благоговейно произнесла Барбара. — Я бы ни за что не нашла такую красоту.
— Главное здесь цвет, правда? — спросила Хадия. — И еще дело в размере. Знаешь, я прочитала, что размер аксессуара зависит от размера человека, который его носит. Но это имеет отношение к чертам лица и к телосложению, а не к весу или росту, если ты понимаешь, что я имею в виду. Если ты посмотришь на свои запястья и сравнишь их с моими, то увидишь…
— Khushi… — Ажар остановился на пороге кухни, вытирая руки о посудное полотенце.
Хадия обернулась к нему.
— Барбара нашла сюрприз, — доложила она. — Он ей понравился. А что ты скажешь о блузке, Барбара? Тебе понравилась новая блузка? Мне хотелось выбрать самой, но это сделал папа. Правда, папа? Я хотела другую.
— Можешь мне не говорить. Ты хотела с бантиком.
— Ну… — Хадия переступила с ноги на ногу и слегка потопала по полу. — Не совсем. Но у той, что мне понравилась, были рюши. Немного, просто симпатичная маленькая оборка спереди. Она закрывала пуговицы, и мне это очень понравилось. Я подумала, что это замечательно. Но папа сказал, что ты не будешь носить рюши. Я ему объяснила, что мода расширяет горизонты человека, а он ответил, что не надо слишком их расширять. Он считает, что блузки в строгом стиле лучше. А я сказала, что воротник блузы должен повторять форму подбородка, ведь у тебя лицо круглое, а не худое. Папа ответил: давай попробуем, Барбара всегда сможет вернуть блузку, если ей не понравится. И знаешь, где мы ее купили?
— Khushi, khushi, — ласково вмешался Ажар. — Почему ты не пригласишь Барбару в дом?
Хадия рассмеялась и прикрыла руками рот.
— Я так разволновалась! — Она сделала шаг назад. — У нас есть лимонад. Хочешь? Мы сегодня празднуем, правда, папа?
— Khushi, — многозначительно произнес Ажар.
Они переглянулись, и Барбара поняла, что застала Ажара и его дочь в момент важного разговора. Ее присутствие здесь было лишним.
— В любом случае, мне нужно идти, — поспешно сказала Барбара. — Я просто хотела поблагодарить за сюрприз. Вы были очень добры. Давайте я заплачу вам за блузку.
— Ни в коем случае! — возмутился Ажар.
— Это же подарок! — воскликнула Хадия. — Мы ведь купили ее на Камден-Хай-стрит, Барбара. Не в «Стейблс» или…
— О боже, нет, — сказала Барбара.
Из личного опыта она знала, как относится Ажар к тому, чтобы Хадия носилась по лабиринту «Стейблс» и Камден-маркета.
— …но мы зашли в рынок на Инвернесс-стрит, и там было чудесно. Я там раньше никогда не была.
Ажар улыбнулся и ласково потрепал дочь по затылку.
— Как ты сегодня разболталась! — И повернулся к Барбаре: — Вы придете к нам на ужин, Барбара?
— Ну пожалуйста, Барбара, — закричала Хадия. — Папа готовит курицу со шпинатом, и еще у нас дал, [65] чапати и грибы допиази. [66] Обычно я не слишком люблю грибы, но мне нравится, как их готовит папа. Да, еще он делает рисовый пилау со шпинатом и морковью.
— Похоже, вы устраиваете настоящий пир, — заметила Барбара.
— Да! Ведь… — Хадия прикрыла ладошками рот. Глаза у нее так и сверкали. Она сказала, не отнимая ладоней ото рта: — Как бы я хотела сказать больше! Но не могу. Потому что обещала.
— Тогда и не говори.
— Но ты такой друг. Правда, папа? Могу я…
— Не можешь. — Ажар улыбнулся Барбаре. — Ну, мы тут слишком долго стоим. Барбара, мы требуем, чтобы вы присоединились к нам за ужином.
— Будет много еды, — объявила Хадия.
— Ну раз так, — ответила Барбара, — то мне не устоять.
Она пошла за ними в дом, чувствуя тепло, не имевшее ничего общего с жарой на улице, с которой могла бы соперничать жара в кухне, где вовсю шла готовка. По правде говоря, Барбаре не было дела ни до какой жары. У нее поднялось настроение, и она перестала думать о том, что случилось с Томасом Линли, да и мысли об убийстве тоже растаяли без следа.
Столкновение с Джоном Стюартом потрясло Изабеллу, такой реакции она не ожидала. Она привыкла иметь дело с мужчинами-полицейскими, но обычно в их отношениях сквозил скрытый сексизм, выраженный легкими намеками, которые можно было интерпретировать как угодно, начиная от чувствительности до полного непонимания со стороны собеседника. С Джоном Стюартом все оказалось по-другому. Легкие намеки были не в его стиле. Изабелла поняла, что сложилась тупиковая ситуация: Стюарт отлично знал, что любое действие, которое она предпримет против него, будет воспринято на уровне «ее слово против его слова».
И это в ситуации, в которой ей меньше всего хотелось идти к руководству с жалобой на сексизм. Джон Стюарт был умен как черт. Он знал, что она ходит по тонкому льду. И с радостью столкнул бы ее в воду посреди пруда.
Изабелла слегка удивилась такой близорукости: как может человек начинать войну с тем, кого скоро назначат его начальником? Но она тут же отбросила эту мысль, когда посмотрела на все с точки зрения Стюарта. Он явно не верил в то, что ее утвердят. И в конце дня она уже не могла винить его в этом, потому что и сама поверила, что ей скоро укажут на дверь.
Вот незадача, подумала она. Бывает ли еще хуже?
Господи, как ей хотелось выпить!
Однако она сдержалась и даже не разрешила себе заглянуть в сумку, где ее авиационные бутылочки лежали точно спящие младенцы. Ей это не требуется. Она просто хочет выпить, а желание не есть потребность.
В дверь постучали. Изабелла отвернулась от окна, возле которого стояла, невидящим взором уставившись на улицу, и сказала: «Войдите!» В комнату вошел Линли. В руке у него был конверт из плотной коричневой бумаги.
— Я поступил не по уставу. Прошу прощения, — сказал он.
— И вы, и все остальные, — усмехнулась Изабелла.
— И все же…
— Неважно, Томас.
Он помолчал, глядя на нее. Постучал по ладони конвертом, словно раздумывая, что делать дальше, и наконец решился:
— Джон, э-э… — но снова замолк, видимо подыскивая нужное слово.
— Трудно выразиться, да? — сказала Изабелла. — Невозможно подобрать правильное слово для характеристики Джона Стюарта.
— Да. Но не мне его осуждать, Изабелла. Это была невольная реакция с его стороны.
— Как я и сказала, это неважно, — отмахнулась Ардери.
— Дело не в вас, — продолжил Линли. — Вам следует знать это. Он и с Барбарой воюет многие годы. Джон с трудом общается с женщинами. Его развод… боюсь, это развод изменил Джона. Он так и не оправился с тех пор, потому что не считает себя виновным в том, что произошло.
— А что произошло?
Линли закрыл за собой дверь.
— У его жены был роман на стороне.
— Я что, должна удивиться?
— У нее был роман с другой женщиной.
— Я вряд ли могу ее в этом обвинить. Такой человек заставил бы Еву предпочесть змея Адаму.
— Его бывшая жена и ее партнерша живут теперь вместе, и они забрали двух дочерей Джона.
Линли внимательно смотрел на нее, и Изабелла отвела глаза.
— Я не могу ему сочувствовать.
— Никто вас за это не упрекает. Но иногда такие вещи следует знать, а в его деле вряд ли об этом сказано.
— Вы правы. Там этой информации не было. Вы, стало быть, думаете, что у нас с Джоном Стюартом есть нечто общее?
— У людей, не ладящих друг с другом, это часто бывает. — Он тут же сменил тему. — Вы поедете со мной, Изабелла? Правда, вам придется ехать отдельно, на своей машине, потому что на обратном пути мне в другую сторону. Я хочу, чтобы вы кое с кем встретились.
