Нечисть так уязвима (СИ) - Бурова Юлия Олеговна (читать книгу онлайн бесплатно полностью без регистрации TXT) 📗
Психолог, в отличие от меня, принял вынесенное предложение за чистую монету, оценивая свои шансы, окинул соперника взглядом.
— Жребий меня устроит, — вводя меня в еще большее негодование, усатый поклонник выбрал оружие.
— Увольте господа, какой жребий, — с язвительной улыбочкой вмешалась я в это торжество сарказма, чем заслужила удивленный взлет брови Романа. — Кто первый пришел, тот и получает главный приз. Заходи, Валера, — имя выплыло само собой.
Взмахнув в развороте импровизированной юбкой, я поманила за собой в дом поклонника. Изысканный храп леди Варвары по-прежнему нарушал тишину дома. Подойдя к ее комнате, я обернулась. Психолог стал на несколько сантиметров выше и шире в плечах, самодовольство распирало его во все стороны. К моему удивлению, Роман в дом не вошел, я на секунду сбилась с намеченной игры, помедлив в ожидании зрителей, не дождалась, но отступать было поздно. Предварительно задержав дыхание, я открыла дверь.
— Она идет в довесок ко мне. Эвакуируй ее, герой, и я Ваша на веки, Валера.
От масштабности предстоящего подвига рыцаря перекосило, весила Варвара не меньше ста килограмм. Герой с тоской посмотрел на меня, надеясь на послабления. Я была непреклонна. Если верить его же словам, в городе паника и разруха, все бегут, я не могла оставить в беде женщину, которая была так добра ко мне.
— Ты жестокая, — раздалось за спиной, я услышала шорох шагов и запах дыма исходящий от одежды Романа.
— А, ты наглый, деспотичный и бестактный, — запах костра пробудил гастрономические фантазии о шашлыке и запеченных на углях овощах. Все у меня не как у людей, ни обещанного молвой токсикоза, ни потери аппетита. — Он конечно идиот, но унижать людей не хорошо, я предоставила ему возможность совершить хороший поступок, сохранить чувство собственного достоинства, — чуть запрокинув голову в пол оборота, я искоса посмотрела на Романа.
Кажется, у кого-то утро выдалась еще то. Заросшее трехдневной щетиной лицо, уставшие глаза. Моя фантазия, поменяла курс, тут же, запутавшись в его взъерошенных волосах.
— Ты дала ему возможность заработать грыжу, — скептически завил мужчина, наблюдая за тщетными попытками психолога вырвать Варвару из алкогольной комы.
— Не хочешь помочь? — невзначай, попросила я, не особо рассчитывая на великодушие со стороны супруга.
— С удовольствием. Этот цирк мне наскучил уже на третьей секунде.
Щелчок пальцами сопровождался громким восклицанием: «Эвакуация!» и вероятно, ментальным импульсом, разбудил Варвару. Распахнув опухшие очи, она оттолкнула психолога, с грацией разбуженного носорога понеслась по комнате, сбрасывая в раскрытый чемодан милые сердцу мелочи. Казалось, Варвара все это время только и ждала экстренной ситуации, готовая в любой момент сорваться с места.
Меня сместили с путей и маршрутов сбора, усадив на освобожденную Варварой кровать, пресекая любые попытки затребовать украденный наряд. Скрестив руки на груди, я хмуро наблюдала за тем, как чемодан наполнялся с огромной скоростью. Взмыленный психолог носился, помогая собирать скарб по дому, сопровождаемый напутствиями Романа: «Подушечку захвати», «Не забудь канделябр».
Варвара метнулась к продуктовой кладовке и вернулась с авоськой, набитой провиантом. За считанные минуты вещи были собраны.
Роман, предпочитавший на протяжении сборов не опускаться до грязной работы, занимаясь исключительно менеджментом, поставил последнюю точку, застегнув молнию переполненного саквояжа. С легкостью подняв его, торжественно всучил запыхавшемуся психологу. Не давая опомниться, раскрасневшемуся от натуги синьеру-помидору, Роман направил его на выход, рассказывая страшную историю о женском коварстве. С трудом перебирая ногами, от осознания моего вероломства и перегруза, Валера уполз в утро вместе с Варварой. Хлопнула дверь и наступила тишина. Я прислушивалась к шорохам, готовая отстаивать свои конституционные права на свободу передвижений. Мое одиночество затянулось, я спрыгнула на пол, намереваясь отправиться на поиски Романа.
— Давай не будем тратить время на ссору, — супруг появился, обезоруживая меня совершенно несчастным видом, протянул джинсы. — В свое оправдание могу сказать, что заботился о тебе. На улице не безопасно, паникующая толпа страшная штука.
— У тебя странная манера проявлять заботу, — для порядка проворчала я, плюхаясь обратно и скользнув в штанину своей восхитительной ногой.
— По-другому не умею, — протянул мужчина, впадая в странное задумчивое состояние.
— Что там происходит? — я покончила с одеванием и приступила к расспросам. — Валера сказал, там бесчинствуют ведьма и Сатана, но судя по тому, что тебя беспокоит только обезумившая толпа, исчадия ада наши друзья, они пришли помочь?
— Ты решила, что имеешь что-то общее со слугами преисподней? — моё предположение вызвало у него слабую улыбку.
— Почему нет?
— Ты не дала мне бросить обреченного на смерть, затем, не задумываясь, кинулась тушить горящего человека, и, из свеженького, озадачилась эвакуацией старой пьянчужки, — с подозрительной серьезностью, перечислил он мои сомнительные подвиги. — Ты? Из ада? Нет, скорее наоборот, — издевки в его голосе я не уловила, как ни старалась.
— Проверим, — сложив ладони перед собой, я обратила взор в потолок. — Папа, забери меня обратно, — жалостливо простонала я.
То ли отец небесный был слишком занят, то ли глуховат, и звать нужно было громче, но небеса не разверзлись, гром не грянул. Единственно, чего мне удалось добиться, это убрать напряженную серьезность с лица мужчины.
— Так, гипотезу я опровергла, теперь давай рассказывай, чего мы ждем и каким образом тебе удалось вернуть память?
В последнем я не была уверена на сто процентов, попроси он меня уточнить с чего я это взяла, объяснить словами я не смогла бы. Все на уровне интуиции, эмоций и ощущений. Смотрит он по-другому, ведет себя как-то не так.
Сопровождая спецэффектами мое заявление, погас свет.
— Эвакуация полным ходом, — раздался голос Романа, со стороны окна. — Света нет нигде. Забрали штуку вырабатывающую электричество.
— Генератор, — уточнила я, интенсивно моргая, пока глаза привыкали к темноте. — Как насчет моих вопросов?
— Ждем мы одну зловредную особу, — уточнил темный силуэт голосом Романа.
— Ведьму?
— По сути да, — уклончиво согласился мужчина. — Она вернет тебе память и отправит нас домой.
— Что насчет второго?
К темноте присоединилась тишина. Силуэт у окна застыл неподвижным манекеном, не издавая ни звука. Без света и тепла отчего-то стало холодно и неуютно. Я завозилась, глубже залезая на кровать, с облегчением услышав скрип пружин, развеявших мое подозрение о собственной внезапной глухоте.
— Иногда, я мечтал для тебя, о потери памяти, — прервал он молчание. — Сейчас у меня был реальный шанс наврать о том, как все здорово и радужно было в прошлом, раздраконить еще немного Весту и оставить тебя в счастливом неведении, лишив кошмарных воспоминаний.
— Но ты не сделаешь этого? — втянув ноги, я обняла свои колени, сжавшись на кровати, я не улавливала в полной мере смысла сказанного, но суть была ясна.
— Нет, — он втянул воздух, медленно и с шумом вытолкнув его. — В этом нет смысла. Оставить вас в этой помойке я не могу.
— Как мне повезло, что мы оказались в таком неблагополучном мире. А то быть мне в райских садах блаженной матерью одиночкой.
— Не злись.
— Не говори глупости.
Развернувшись, он сел на край подоконника, прислонившись спиной к холодному стеклу.
— Знаешь, бывает так, когда чего-то очень хочется, чего-то недоступного. Вот так, чтобы прямо сейчас, немедленно, не ждать, не вымаливать, а просто взять и получить, не потому что заслужил или выпросил, а потому что очень сильно хотел? — голос звучал абсолютно спокойно. — Мне безумно, до сведенного желудка и выкрошенных зубов, хочется, чтобы все наши неприятности закончились, испарились, сгорели, рассыпались пеплом и развеялись по ветру, — засвеченный негатив человека, чернеющий на сером фоне окна, сам ответил на свой вопрос. — Нам необходим отрезок жизни свободный от потусторонних тварей, обязательств по спасению миллионов жизней и прочего мистического мусора, захламившего нынешнее пространство, — продолжал он исповедоваться. — Безумно хочется убрать лишнее, освободив место для детского смеха и плача, для пеленок и бессонных ночей перед кроваткой, когда режутся зубки, для всего первого, что только бывает: первых слов, первых шагов и первой улыбки. Но стоит мне только поверить, в возможность этого, как нас тут же заваливает очередными проблемами. Как это уже достало.
