Грех и святость русской истории - Кожинов Вадим Валерьянович (читать книги без регистрации TXT) 📗
146
Настольная книга священнослужителя Месяцеслов (сентябрь – февраль). М, 1978. Т. 2. С. 368.
147
См.: Памятники литературы Древней Руси. Конец XV – первая половина XVI века. М., 1984. С. 732.
148
Паламарчук Петр. Москва или Третий Рим? Восемнадцать очерков о русской истории и словесности. М., 1991. С. 26.
149
Цит. по кн.: Синицына Н.В.Третий Рим. Истоки и эволюция русской средневековой концепции (XV–XVI вв.). М., 1998, с. 344, 345, 359. В этом капитальном исследовании содержится истинное толкование идеи Третьего Рима.
150
Послания Иосифа Волоцкого… С. 229, 230
151
Впервые опубликовано: Российский обозреватель. – 1996. – № 3
152
У Тютчева – о чем многие не знают – последнее слово выделено, что еще более выявляет смысл (верят в идею, а не в земную реальность).
153
Это слово означает здесь именно и только «язычники».
154
Украинский историк Ф.М. Шабульдо доказал, что святитель Киприан с 5 мая 1380 года находился в Москве (ранее это отрицалось).
155
Эти сведения из «Казанского летописца» («Казанской истории») представлялись некоторым историкам недостоверными, ибо господствует мнение о непримиримой борьбе Руси с остатками Монгольской империи. Так, комментаторы «Казанской истории» Т.Ф. Волкова и И.А. Евсеева утверждают, что упомянутые царевичи-чингизиды «на самом деле в походе на Казань не участвовали». Они не отрицают, что чингизид Шигалей (Шах-Али) принимал участие в походе, ибо об этом сообщают многие источники. Но об остальных чингизидах сведения есть только в наиболее пространном «Казанском летописце», и поэтому комментаторы подвергают их сомнению. Между тем этот «летописец» создавался вскоре после событий (в 1564–1565 гг.), когда большинство участников похода еще были живы, и неосновательно предполагать, что в рассказ о походе вошли заведомо ложные сведения о целом ряде известных людей. Такое случалось только в произведениях, создававшихся значительно позже описываемых событий. Словом, сомнение комментаторов продиктовано неверным представлением о характере взаимоотношений Руси со сходившей с исторической сцены монгольской властью над Евразией.
156
Впервые опубликовано: Наш современник. – 1981. – № 11.
157
Статья написана в начале 1980-х годов. (Прим. ред.)
158
Речь идет о «призвании варягов». Здесь невозможно обсуждать сложный вопрос об этом летописном предании. Но не могу не заметить, что только с точки зрения чисто формального и, так сказать, неразмышляющего патриотизма это предание предстает как нечто «принижающее» Россию. При этом даже не забывают, например, что те же самые варяги – по-европейски норманны – в XI веке победоносно завоевали Англию и стали править в ней, постепенно сливаясь с порабощенным народом. И уж если исходить из соображений патриотической чести, англичане должны бы прямо-таки сгорать от стыда: ведь одно дело ради каких-либо целей добровольно «призвать» и совсем другое – оказаться под властью победителя…
159
Вопрос об исторических взаимоотношениях русского и других народов России глубоко и ярко охарактеризован в книге: Нестеров А. Связь времен: Опыт исторической публицистики. М, 1980 (см. главу «Многонациональная Россия». С. 88 – 114).
160
На самом деле спектакль был поставлен несколько ранее появления чаадаевской статьи.
161
Гегель имеет в виду весь Запад, основу которого образовали вначале германские народы; ниже он употребляет определение «западный» как синоним «германского».
162
Следует со всей решительностью подчеркнуть, что речь идет отнюдь не об «иудео-христианстве» в сугубо современном словоупотреблении (имеющем, в сущности, политический смысл); речь идет только лишь о том, что западноевропейское христианство с давних времен проникнуто ветхозаветными тенденциями (что с особенной очевидностью выявилось в протестантстве), между тем как на Руси были, по сути дела, малоизвестны даже сами ветхозаветные тексты – кроме разве лишь Книги псалмов (к тому же глубоко переосмысленной; ср., например, толкования псалмов в сочинениях Аввакума).
163
Невольно связываются с этим слова Гегеля о том, что «дух» есть «абсолютное своенравие субъективности», для которого «отношение к внешнему миру» не имеет существенного значения.
164
Когда при Иване III решался вопрос о сожжении нескольких вожаков «ереси жидовствующих», вокруг него, как показал историк Е.Е. Голубинский, шла долгая и острая полемика, причем «между мнениями сторон колебался престарелый государь, желавший очистить церковь от еретиков, но и боявшийся впасть при сем в грех жестокости». В конце концов победило мнение новгородского архиепископа Геннадия, который «знаком был с способами борьбы против еретиков со стороны католической инквизиции… В послании к Зосиме 1490 года он пишет: «Ано Фрязове по своей вере какову крепость держат сказывал ми посол кесарев (Николай Поппель, приезжавший в Москву путем на Псков и Новгород в 1486 году. – В.К.) про шпанского короля, как он свою землю очистил».
165
Эта позиция может быть по сути своей эстетической, как в творчестве Флобера или, в существенно ином виде, Уильяма Морриса, либо прежде всего этической – как у Диккенса и, по-иному, у Гюго, но во всех случаях позиция эта выступает в качестве высшего, непререкаемого судьи, в качестве «последней инстанции».
166
Выше уже не раз заходила речь о христианстве, в русле которого много веков развивалась и русская, и западная культура. Чрезвычайно характерным различием западной и русской традиций является тот факт, что в Европе, безусловно, главный, всеопределяющий христианский праздник – Рождество, а на Руси – Воскресение (Пасха).
167
В записях Достоевского есть существенное пояснение: «Великое недоразумение, исторически необходимое в просыпающемся русском сознании, но которое, конечно, исчезнет, когда русские люди взглянут прямо на вещи в глаза».
168
Выше уже шла речь о необоснованности причисления Чаадаева к западникам. Стоит привести и такое его характерное высказывание, смысл которого можно оспаривать, но нельзя спорить с тем, что западник не мог сказать что-либо подобное: «…наступит время, когда своего рода возврат к язычеству, происшедший в пятнадцатом веке и очень неправильно названный возрождением наук, будет возбуждать в новых народах лишь такое воспоминание, какое сохраняет человек, вернувшийся на путь добра, о каком-нибудь сумасбродном и преступном увлечении своей юности».
169
В высшей степени характерно, скажем, что в американской литературе сочувственно изображаются, как правило, лишь те индейцы, которые мирно сотрудничают с выходцами из Европы; между тем в русской литературе о Кавказе сочувственно изображены как раз «немирные» горцы.
170
Так, глубоко значительны воссозданные Чингизом Айтматовым национальные характеры казахов.
171
Для большей ясности следует хотя бы перечислить некоторые факты. Кафа была куплена генуэзцами у Орды в 1266 году, но до середины XIII века ордынцы чуть ли не каждое десятилетие захватывали и грабили ее. Мамай же, став в 1350-х годах крымским темником, завязал самые тесные отношения с Кафой. За время его господства, то есть до 1380 года, не было ни одного татарского нападения на Кафу (хотя Мамай не раз разорял колонии ее конкурентов – венецианцев). За это время Кафа присоединила к себе большую часть крымского побережья (от Балаклавы до Судака) и превратилась в один из самых больших городов Европы (до 70 тыс. жителей). На деньги, полученные от Кафы, Мамай нанял огромное войско (в него вошли наемники с Кавказа, Поволжья и даже Закавказья) и захватил власть над всеми владениями Орды западнее Волги. В Москве знали о роли Кафы для Мамая: Дмитрий Иванович, по подробному рассказу Никоновской летописи, специально взял с собой в поход на Дон десять сурожан (то есть русских купцов, торговавших в Крыму), которым были хорошо известны «тайны» Кафы.
