Знак фараона (сборник) - Бекитт Лора (е книги TXT) 📗
Девушка едва дышала, и это была… Нира! Она казалась непохожей на себя, ее заплаканные глаза ввалились, прежде длинные, а теперь остриженные по плечи волосы напоминали охапку мертвых водорослей, платье было испачкано илом.
– Это вы! Что вы здесь делаете? Что с вами? Вам плохо? Вас кто-то обидел? – заговорил Хирам срывающимся от волнения голосом.
– Я здесь потому, что мне некуда больше идти, – прошептала девушка.
– А ваш дом?
– Я не могу туда вернуться. Отец убьет меня.
– Вы, помнится, собирались уехать, – растерянно произнес Хирам.
– Человек, с которым я хотела бежать из дома, не взял меня с собой.
– Он вас обманул?
– Скорее, я сама себя обманывала.
– Это был ваш жених?
– Нет. Военнопленный, которого мой отец купил на рынке и которому я помогла бежать. А жених от меня отказался. Правда, я этому рада.
– Почему отказался?
– Потому что я дурная женщина, – ответила Нира, закрыла лицо руками и зарыдала.
Сердце Хирама сжалось. Он бережно обнял девушку за плечи.
– Успокойтесь, прошу вас! Я вижу вашу душу. Вы самая прекрасная и чистая женщина на свете!
– Нет, вы ничего не знаете! Не знаете о том, что я отдалась этому человеку, что я умоляла взять меня с собой! Я догадывалась, что не нужна ему, я это видела, но мне так хотелось, чтобы меня любили! – сдавленно говорила Нира.
Юноша замер, прислушиваясь к своим ощущениям. Не было ни осуждения, ни ревности, ни горечи. Только печальное и глубокое понимание.
– Откуда он родом?
– Из Мегиддо.
Хирам затаил дыхание.
– А как его звали?
– Джаир.
Ему захотелось закричать, но вместо этого он очень тихо произнес:
– Похоже, с вами случилось нечто похожее на то, что произошло со мной.
А потом принялся рассказывать про осквернение священных изображений, про Аруну, про то, как не единожды поддавался искушению, про свое решение признаться в совершенном проступке верховному жрецу.
– Что вас ждет? – спросила потрясенная девушка.
– Суровое наказание. Изгнание или даже смерть.
– Не делайте этого! Вы все поняли, вы терзаетесь муками совести, вы раскаялись! – воскликнула Нира и тихо добавила: – Если вы умрете, у меня никого не останется.
Хирам задумался. Возможно, она права. В жизни все так изменчиво, неустойчиво и хрупко. В ней случается всякое. На пути постижения мудрости людям свойственно совершать ошибки. И потом, бросить эту девушку – значит обречь ее на гибель.
– Я вам помогу, – решительно проговорил юноша. – Для начала вам нужно пойти со мной в храм. Вы приведете себя в порядок и отдохнете. Потом мы вместе подумаем, что делать дальше. Вы можете остаться в храме. Найдем для вас какую-нибудь работу. Вам не придется возвращаться к отцу, и больше вас никто не обидит.
Нира несмело улыбнулась. Когда Хирам открыл перед ней новое будущее, ее существо наполнилось радостью, кровь застучала в висках и прилила к бледным щекам.
– Правда? Это возможно?
Хирам помог девушке подняться с земли, и они зашагали к храму. Время от времени Нира поглядывала на своего спутника. Какие красивые у него глаза! Серебристо-серые, словно утренняя роса на бутонах цветов, прозрачные, словно крылья мотылька. А его рука такая уверенная, нежная и теплая. Наверное, этот юноша – сын образованного, богатого и знатного человека! Ей никогда не стать равной ему, ведь у нее ничего нет, она даже не умеет читать.
Нире стало грустно, но девушка продолжала улыбаться, потому что ей хотелось показать Хираму, как сильно она рада тому, что идет рядом с ним, идет в храм. Тому, что она свободна, что вновь способна надеяться и верить.
Аруна решилась сделать привал и немного передохнуть, лишь когда на горизонте забрезжило утро. Небо было еще темным, в зарослях тростника мелькали неясные тени, слышался шум птичьих крыльев.
Девушка привязала лодку и выбралась на берег. Ей не приходило в голову, что она проделала путь, который не под силу иному мужчине. Она так хотела попасть на родину, что не задумывалась о трудностях и препятствиях.
Аруна развела костер: сначала повалили клубы густого черного дыма, а после огонь торжествующе взвился пышной огненной гривой. Глядя на ровно горящее пламя, девушка почувствовала себя увереннее. Она сняла испачканное и промокшее платье и обняла руками колени. Успокоившись и согревшись, развязала мешок, вынула припасы и жадно впилась зубами в вяленое мясо. Потом разломила лепешку и сделала большой глоток пива.
Берег окутывал белый как молоко туман, хотя сам Нил был черно-лиловым, цвета воронова крыла, и казался зыбким, бездонным. Постепенно туман становился тоньше и легче; сквозь пелену стало пробиваться солнце. Аруне казалось, что она чует воздух далекой родины. Девушка подумала о том, что Мегиддо, должно быть, разрушен, что у нее нет ни родных, ни друзей, и загрустила. Имеет ли смысл возвращаться обратно, если свет ее глаз и жар ее плоти, Джаир, остался в Фивах! А может, он вовсе ушел туда, откуда не возвращаются, и она больше никогда не увидит его красивого, мужественного лица, не испытает прикосновения его горячих и сильных рук!
Увлеченная своими мыслями, девушка не заметила, как из зарослей вышел высокий мужчина с темными, разметавшимися по плечам волосами. На нем тоже не было одежды, а в руках он сжимал длинный нож и то и дело оглядывался, будто потревоженный хищник. Увидев, что возле костра сидит женщина, он расслабился и промолвил:
– Кто ты? Не дашь приют усталому путнику?
Аруна подняла взор и вздрогнула. Лицо девушки заслоняли дым и пламя, но она четко видела человека, который стоял по другую сторону костра. Если бы для того, чтобы его обнять, ей понадобилось броситься в огонь, она бы это сделала!
– Джаир! – Аруна поползла по земле и обхватила руками его колени. – Мой Джаир! Ты жив! Боги услышали мои молитвы!
Он растерялся.
– Арунтана! Ты?! Откуда?
– Из Фив. Я приплыла на лодке.
– Я тоже. – Он наклонился, оторвал ее руки от своих ног и помог встать. – Я рад, что ты жива. – И тут же добавил: – Я хочу есть.
– Сейчас! – Арунтана потянула его за собой, усадила на землю и принялась угощать всем, что у нее было: лепешками, мясом, пирогами, фруктами, пивом.
Джаир жадно ел, а девушка смотрела ему в глаза с диким восхищением и безумной любовью.
Когда он насытился, а костер начал затухать, Арунтана утомленно смежила веки.
– Я плыла всю ночь и очень устала. Думала, что лишусь последних сил. Теперь я уверена, что мы сможем добраться до нашей родины!
Арунтана опустилась на землю. В красноватом свете затухающих углей ее тело блестело, будто смазанное маслом. Девушка наслаждалась покоем. В тот день когда она впервые встретила Джаира, ее сердце разбилось пополам. Сейчас она ощутила, как две половинки склеились. Если им суждено было вновь встретиться, значит, больше их ничто не разлучит.
Арунтана смотрела на утренние звезды, похожие на горсть драгоценных камней, брошенных в небо чьей-то загадочной рукой. Сейчас ее не пугали ни разрушения, ни голод, царившие в Мегиддо, ибо с ней был тот, кого она любила больше жизни.
В этот миг Джаир взял девушку за волосы и намотал их на руку.
– А теперь расскажи, как тебе удалось освободиться. Со сколькими египтянами ты успела переспать с тех пор, как мы расстались?
– Отпусти! – прошипела она, но он раздвинул ее ноги коленом и овладел ею – резко и грубо, стремясь причинить боль.
Арунтана застонала, а потом стиснула зубы и выдавила:
– Давай, Джаир! У тебя хорошо получается, лучше, чем у тех воинов, которые насиловали меня по дороге из Мегиддо в Фивы! Они связали мне руки и встали в очередь. Их было много, очень много, так что я едва ли смогу назвать точное количество египтян, с которыми мне довелось переспать!
Он опомнился и разжал руки, а потом принялся гладить ее тело, целовать лицо; его движения сделались неторопливыми и нежными.
– Прости. Я совсем озверел от войны. Конечно, тебе пришлось страдать больше, потому что ты женщина, – прошептал Джаир. – Можешь ничего не рассказывать, я все понимаю.
