Путь в Обитель Бога (СИ) - Соколов Юрий Юрьевич (читать книги бесплатно .TXT) 📗

Я закрыл глаза и без всякого перехода увидел ферму сверху и саму Лику прямо сквозь крышу и потолок её собственного дома. Она сидела за столом, подперев голову, и о чём-то думала.

Жива. Жива! Я вслепую подтянул к себе винтовку, обнял её, подружку свою железную, и тут же уснул. А когда проснулся, рядом, насмешливо глядя на меня, сидел Тотигай. Тоже живой. И даже очень.

— Горазд же ты стал дрыхнуть, трофейщик, — сказал он. — Я уж решил, что мне придётся скучать здесь одному до следующего Проникновения.

Тут уж я не просто дёрнулся — подскочил чуть не до самой верхушки купола.

— Ты умер, — сказал я убеждённо, снимая на всякий случай винтовку с предохранителя.

— Естественно, — подтвердил Тотигай. — Кто бы выжил с такой дыркой в боку? А потом в меня ещё раз попали, да?

— Так ты всё помнишь?

— До этого места. Толкнуло в грудь, и всё. Какая-то яйцеголовая сволочь меня добила.

Я сел и с сомнением посмотрел на кербера. Ни самих ран, ни даже шрамов от них не осталось. Более того — шкура Тотигая лоснилась, а сам он имел такой холёный вид, точно всю жизнь прожил во дворце, а не в мехране.

— Может, ты не настоящий? — спросил я напрямую. — Так, призрак, сотворённый кораблём, чтобы мне скучно не было?

— Я мог бы легко доказать свою подлинность, — сказал Тотигай, поднимая лапу и выпуская когти. — Но, боюсь, ты потом мне долго это не забудешь.

Только тут я ощутил, что и сам чувствую себя просто замечательно. Переводя взгляд на правую ногу, я уже знал, что увижу. Вот она, горелая дыра на штанине, размером в три ладони, а самой раны нет. Отложив винтовку, ощупал левый бок и руку — то же самое. Не удовольствовавшись, я распахнул жилет и осмотрел грудь и живот. Татуировка с мордой кербера на месте, но ни одной свежей царапины, а ведь я несколько раз падал на камни, когда мы карабкались по склону к кораблю. И ни одного старого шрама, которых у меня было предостаточно.

— Со мной то же самое, — подтвердил Тотигай, глядя, как я изучаю своё тело. — Нечем и похвастать перед щенками. А на Брачных боях лучше не появляться — на смех поднимут, опозорюсь навечно.

— Давно ты в сознании? — перешёл я к делу.

— Давненько, — ответил кербер. — Очнулся, как и ты сейчас. Гляжу — весь целый. Ты спишь. Осмотрел я тебя — дырка в штанах, дырка в жилете, а ран нет. Тут я и допёр, что ты остался жив после заварухи и затащил меня в корабль. А это — что-то вроде Хрустальной колыбели Нука, оживляющей избранных храбрецов во плоти… Реанимационная камера, наверное? Как тебе удалось заставить её работать?

— После расскажу… И что ты дальше делал?

— Сперва обругал тебя за то, что ты так хорошо затянул завязки на рюкзаке. Знал бы, чего мне стоило их распутать! Но до галет я добрался, хотя мне их трудновато растирать между лапами. Еда есть, а вот по нужде… Пришлось делать у дальней стенки купола. И знаешь, всё исчезает бесследно.

— Неплохо устроился, — сказал я.

— Неплохо, — согласился кербер. — Один вопрос — как отсюда выбраться? Ты в курсе?

Я покрутил головой, втайне мечтая, что на внутренней поверхности купола обнаружится люк наподобие того, что уже материализовался в коридоре, а на нём будет чудесный круглый барашек для грубого ручного управления процессом входа-выхода. Ничего подобного я не увидел, зато матовая поверхность купола стала прозрачной, и он поехал вверх.

— Ловко! — восхитился Тотигай. — И давно ты умеешь здесь всем управлять?

— С момента, который называется «только что», — ответил я. — А несколько раньше получалось гораздо хуже.

Тотигай пошёл к краю подиума, но я его поймал и обнял за шею.

— Ты и не представляешь, как я рад тебя видеть! Ты… Да ты самый лучший из всего вашего керберского рода — клянусь твоими молочными когтями!

— Да ладно, — смутился Тотигай. — Расскажи лучше…

— Погоди, — перебил я его. — Хочу кое-что проверить.

Забрав рюкзак с винтовкой, я вышел в коридор. Нет, всё по-старому. А я-то надеялся, что корабль изобразил нечто новенькое. Дверь в рубку управления, например.

— Слушай, Тотигай, — сказал я. — Ответь мне, какое помещение самое главное на любом космическом корабле?

— Столовая, — немедленно откликнулся кербер.

— Пока мы были под куполом, ты слопал половину запасов Имхотепа! И тебе нужна столовая?

— Да, — чистосердечно признался он.

— Ну что же, — сказал я, не найдя что возразить на такую откровенность. — Попробуем сделать столовую. Кажется, я начинаю понимать, как тут всё работает.

Не сразу, но у меня получилось. Напротив входа в реанимационную камеру, как её обозвал Тотигай, появился ещё один проём. Мы вошли. Такая же стерильная белая комната, но сколоченный из сосновых досок стол и такие же грубые табуретки я увидел ещё из коридора. Точь-в-точь как в Харчевне мебель, даже столешница изрезана именами и ругательствами, залита жиром и заляпана воском. На ней стояли: блюдо с тушёным кроликом, банка квашеной капусты, тарелка со стопкой кукурузных лепёшек и запечатанная бутылка. На полу Тотигая ждала миска размером с хороший таз, наполненная кусками варёного мяса.

— Здорово! — сказал он, потянув носом. — Наше, додхарское. Могли бы и не варить, кстати.

— Кто? — спросил я, отпечатывая бутылку и пробуя содержимое. Так и есть — самодельное виски Джонни Уокера.

— Что — «кто»? — не понял кербер.

— Кто мог бы не варить?

— Ну, те, кто здесь заправляет. — Тотигай замялся и понизил голос, вспомнив, у кого мы в гостях. — Надзиратели.

— Сомневаюсь, что они ещё тут, — сказал я. — И сомневаюсь, что это мясо.

— Пахнет как мясо, — ответил Тотигай. — Я тебе даже могу сказать, кто это был — конь нукуманской породы. Меня не обманешь.

— Давай попробуем.

Вскоре мне пришлось признать, что и у меня на тарелке лежит именно тушёный кролик, а не что-то другое. В банке действительно оказалась капуста, именно такая, как в Харчевне у Белянки. А лепёшки… Мог бы поклясться, что их готовила Лика. Для интереса я попытался сделать ещё бутылку самогона, которым торговал в Харчевне Синяк Тэш — уж его-то пойло ни с чем не перепутать. Но, видно, я отяжелел после обеда, и мозги стали работать хуже — бутылка появилась, однако не на столе, а на пустой табуретке сбоку, и была она высотой с меня и толщиной в обхват. Несуразная ёмкость постояла неподвижно, потом угрожающе дрогнула, табуретка жалобно заскрипела, и я поспешил снять бутыль на пол, причём едва не надорвался. Не без труда вынув огромную пробку, я понюхал содержимое. Нет сомнения — продукция Тэша. Пахло ацетоном, в котором разболтали добрую порцию отравы для клопов, и вкус, как я помнил, был соответствующим.

— Тебе не много будет? — поинтересовался Тотигай. Сам он, как ни старался, не смог опустошить свой тазик и наполовину.

— Многовато, — согласился я. — Зато теперь мы точно знаем, что не умрём здесь ни от голода, ни от жажды.

Следующие несколько дней я вовсю экспериментировал с внутренним содержимым Колесницы Надзирателей, создавая различные помещения дальше по коридору. Коридор этот был действительно бесконечен, как и само внутреннее пространство корабля. Чтобы проверить догадку, я создал одну особо большую комнату, внутри которой примыслил Харчевню в натуральную величину, со всеми деталями, какие помнил, но без людей. Сразу заметил, что не могу создать ничего такого — даже мышь, даже дохлую. Или опыта мне не хватало, или это вообще было делом невозможным.

Мы с Тотигаем побродили по Большому залу, зашли в мою комнату, в баню Кочегара, а потом я изничтожил всё, что насотворял, так как уже понял, что в любой момент могу сделать почти что угодно, и для этого мне не обязательно нужны новые комнаты. Оставил лишь реанимационную камеру — она была дорога моему сердцу. Только благодаря ей Тотигай снова со мной. Оставил и столовую — она была дорога сердцу Тотигая.

Покончив с опытами, я взялся за практические дела — сделал себе новые брюки и жилет, а ещё патронов к винтовке, которые тут же и опробовал. В корабле стрелять не стал, мы вышли. Выяснилось, что Тотигай по-прежнему не видит Колесницу, стоит ему оказаться снаружи. Э-эх, был бы с нами кто-нибудь знающий, хотя бы Генка, он бы, глядишь, и разобрался с устройством корабля, с его безразмерностью внутри и маскировкой снаружи. А я что? Я вот всерьёз опасался, что штаны с жилетом испарятся с меня, как только я покину корабль. Жилет — чёрт с ним, а как без штанов? Но нет, одежда осталась на месте, да и с патронами всё оказалось в норме. Пострелял я по трупам ибогалов, валявшимся на равнине, и мы вернулись. Больше не выходили, а за событиями снаружи я следил через Книгу. Сперва вокруг никого не было, но вскоре появились яйцеголовые. Они осмотрели сожжённую равнину, похоронили своих, несколько тел забрали с собой. Кентавры остались там, где погибли. Торчавший из склона борт ибогалы, как и Тотигай, не видели.