Не будите спящего дракона! Сага о Драконах. Трилогия - Уласевич Светлана Александровна
«Где Уна?» — мысленно спросила я Дуо.
— Кресс-с-стьяне попрос-с-сили маму поймать з-з-за-беж-жавш-шего к нам на территорию вурдалака. В данный момент они его активно ловят, — довольно прищурилась догбер. — Я тут за с-с-старш-шую!
Да, не повезло вурдалаку! Остается лишь посочувствовать ему!
Между моими подданными и догберами также практически сразу сложились прекрасные отношения. Привыкшие служить Дракону, люди довольно спокойно восприняли новых чудовищ. «Ну, подумаешь, страшные! — услышала я как-то рассуждения одного из старост. — Хозяйка, вон, поговаривают, в боевой ипостаси не краше! Аж враги в туалет драпали! Нам ли сплетням верить? Ну, клянут все дракона, типа, гадость жадная, злая, до крови и девок охочая. А вона, сколько сотен лет живем припеваючи! И отцы, и деды жили! Ящеры-то эти своих не грабят, а свирепствуют лишь с врагами. Несправедливость терпеть не могут, не говоря о том, чтобы самим ее чинить. Крови никогда не просили, а если девку какую и потискают, дык только с ее согласия! Моя, вон, сестрица всю жизнь эти воспоминания хранит как самые лучшие! Так чего вы, братки, на зверюшек косо смотрите? Аль княжне нашей не доверяете?»
Крестьяне поверили, а когда заметили, что догберы все понимают, стали на них чуть ли не молиться. И теперь мои Стражи порядка, наверное, самые почитаемые жители вотчин Драко.
Способные читать мысли, догберы всегда, насколько бы сумбурной ни была речь просящего, поймут и исполнят поручение. Отбившуюся от стада корову приведут, опасную нечисть прибьют, заблудившегося в лесу ребенка найдут, грабителя, вора, насильника — съедят. Поговаривали даже, что особо ушлые жены уговаривали догберов помочь отвадить мужа от выпивки. Моя стая, конечно, запах алкоголя и табака не любит, но порой женщина с женщиной все-таки находит общий язык, и тогда исцеляемому остается лишь посочувствовать. Хотя результат лучше, чем у всяких знахарей и экстрасенсов.
Пока я так размышляла, через толпу челяди успел пробраться Артур Семину.
— Княжна! — Он обнял меня так, что затрещали ребра. — Как же хорошо, что вы быстро вернулись! Я так волновался, что не успеете! Ну, идемте, вам, наверное, сначала надо переодеться, поесть, а потом я введу вас в курс дела.
— А разве это не срочно?
— Срочно, — согласился маг, — но теперь, когда первого удара вы избежали, у нас есть немного времени. Ой, как прекрасно, что и братья с вами! — окончательно засиял управляющий, глядя на вылезших из фонтана хмурых парней. — Обед через полчаса, милорды!
Вик с Норри тут же оживились, переглянулись и помчались наперегонки переодеваться.
«Хозяйка, — встрепенулся желудок, — порой тебе следует брать с родственников пример!»
По дороге в княжеские покои Артур успел поведать все последние новости замка, сдал краткий отчет о состоянии вотчин и, поклонившись, отворил передо мной дверь спальни.
— Обед накроют в малой гостиной, миледи.
— Хорошо, спасибо, — кивнула я.
Малая гостиная — небольшая, уютная комнатка — прекрасно подходит для приватных бесед с глазу на глаз. Кроме того, в ней установлены антипрослушивающие заклинания особо высокого уровня. Хотя, как ни странно, слуги не стремятся узнать тайны своих господ и, как только чувствуют, что наклевывается важный разговор, уходят, предпочитая не видеть и не слышать. Зато их любопытство с лихвой отыгрывается на иных мелочах вроде купающихся в фонтане девушек или прочих неофициальных ситуациях.
— Опять я все пропустил! — раздался сзади обиженный мужской голос.
— И не совестно телепортироваться в спальню правящего Дракона? — устыдила я развалившегося в кресле, Оох-рам-Лукуша.
Интуиция подсказала облачиться в походную одежду. Правда, теперь на смену уже привычным широким штанам и курточке пришли средневековая шелковая блузка и обычные штаны, на которые удобнее крепить кинжалы или метательные ножи, а поверх всего этого надевалась длинная накидка, имитирующая платье с глубокими, до бедер, разрезами по бокам. Таким образом, одновременно убивалось два зайца: с одной стороны, великая княжна правящего дома Драконов выглядела более солидно и женственно, с другой стороны — волшебная ткань накидки превосходно скрывала наличие оружия при визуальном и тактильном осмотрах. Единственное, что осталось прежним, — знаменитые сапожки Дорваны, смоделированные легендарной прапрабабкой. Обувь по истине уникальная: серебряный каблук изменяет длину, форму и остроту по мысленному желанию хозяина, острый, обитый серебром нос так и создан для неожиданных, неприятных ударов.
Вампир, все это время с интересом наблюдавший, как к моему туалету штрих за штрихом прибавляется очередная деталь, вдруг осознал, что на него смотрят, и, подняв голову, невинно осведомился:
— Извини, ты что-то сказала?
— Я спросила, не стыдно ли тебе вот так вламываться без спроса в мою спальню, — терпеливо повторила я, уже предчувствуя ответ.
— Нет, — проказливо ухмыльнулся собеседник, отхлебывая вино из прихваченного с собой бокала. — Вдруг я не опоздаю и застану тебя за чем-нибудь интересным?
— Тоже веришь в примету, что если увидеть девушку, ныряющую в полночь в фонтан, то весь год будешь счастливым?
— Хм. — Визави был заинтригован. — А такое бывает?
— Возможно все, — обнадежила я, — только, если хочешь зрелищ, засаду надо делать не в спальне, а у фонтана!
— В спальне надежней! — широко улыбнулся молодой Лукуш, демонстрируя немалые клыки.
После того как Нох-рам-Лукуш признал Ладиину собственной дочерью, его сын со спокойной душой объявил себя членом нашей семейки и почти поселился в замке. Братья прекрасно нашли общий язык с юным наглым вампиром и теперь балагурили втроем. Чую, с такими темпами в окрестностях появится много необычных деток: наглых зеленоглазых, блондинистых голубоглазых и смуглых черноглазых. Две трети будут с удлиненными ушками, а одна треть еще и с остренькими зубками.
Время от времени, а точнее очень часто, вампиреныш терроризировал меня внезапными появлениями в спальне, за что всегда получал тапкой или мокрым полотенцем по знаменитым ушам. Столь бурно реагировала я только потому, что уж больно нравилось мне гоняться с чем-нибудь наперевес за шустрым, вертким нелюдем. В процессе он превращался в летучую мышь, тем самым еще больше подогревая мой охотничий азарт.
Подозреваю, наследник вампирского престола в нашей игре «кошки-мышки» нашел отдушину. Здесь ему не приходилось постоянно себя контролировать и держать в рамках. Можно было расслабиться и развлекаться. В общем, гоняться друг за другом со злобным шипением или криком доставляло нам обоим огромное наслаждение, отчего мы не спешили прекращать ребячество.
Правда, последние два месяца шутнику не везло. Как он ни пытался, оторвать меня от учебы не получилось. Взгляд Оох-рам-Лукуша остановился на кровати, которая раньше была завалена книгами, конспектами, черновиками, шпорами.
— О! — воскликнул он. — Свершилось чудо? Кому мне нужно воздать хвалу за исчезнувшие учебники?
— Экзаменационной комиссии.
— Хвала! — картинно воздел руки к небу вампир. — Знаешь, — вдруг серьезно произнес он, — драконы в твоем возрасте обычно спят не с книгами.
— И что ты предлагаешь?
— Как обычно, — сладко потянулся молодой вампир, — себя.
— По ушам получишь! — привычно отшутилась я, направляясь к зеркалу, чтобы надеть фамильный медальон Драко.
Оох-рам-Лукуш засмеялся и подошел сзади. В зеркале отразилась странная, но удивительно гармоничная пара. Рослый, прекрасно сложенный мужчина и невысокая, изящная девушка. Темно-алый бархат приталенного платья-накидки на фоне черного шелка и кожи. Уверенность и сила против женственности и хрупкости. Мы были разными и чем-то неуловимо похожими одновременно. Длинные черные волосы вампира против моей каштановой, стриженной под волчицу гривы. Черные, пронзительные, причудливо скошенные очи в противовес моим классическим, хоть и большим, но человеческим глазам мягкого шоколадного цвета. Высокие четкие скулы против мягко обозначенных моих. И, тем не менее, я была словно отражением его аристократической, слегка диковатой красоты. Может, тому причиной совершенно одинаковые чувственные, лукаво изогнутые губы с приподнятыми вверх уголками. Может, еще что. Но по ту сторону зеркала стояли два сильных, уверенных в себе существа, две равноценные хищные твари, несмотря на внешнюю безобидность одной из них.
